Притяжение влюбленных сердец (СИ) - "Цветы весеннего сада" - Страница 39

— Анна Викторовна, справитесь с ответами?

Анна рассмеялась. Они с мамой столько таких вот писем отправили! Мария Тимофеевна любила наносить визиты и принимать гостей в ответ.

На оставшиеся без внимания пригласительные нужно было непременно ответить вежливым отказом, это была часть ритуала, ведь оставленные без ответа карточки означали, что приглашение принято. Хозяева будут ждать чету Штольман с визитом. Анна взяла карточки в руки, с интересом рассматривая.

— Вот здесь нам нужно сегодня обязательно появиться. — Яков указал Анне на черную карточку с золотым тиснением «Императорское Русское Географическое Общество».

— А Вы расскажете, зачем нам нужно посетить этот прием? — с интересом спросила она.

Яков улыбнулся. Любопытство было у Аннушки неискоренимым. Не просто справить новое платье, нарядиться и отправиться покорять московское общество, а знать зачем, почему. Штольман не стал скрывать.

— Мне нужно быть представленным нескольким людям, недавно побывавшим с картографическими изысканиями в Сибири. Поговорить с ними, забрать письма. Совсем скоро там, куда мы отправляемся, будет заложено строительство железной дороги, соединяющей Дальний Восток с Сибирью и Центральной Россией. Путешественники подготовят речь о своей миссии. Это географы, военные разведчики, инженеры. Благородная и просвещенная публика. — Штольман поцеловал жене руку. — Уверен, Вам будет тоже очень интересно послушать и быть представленной этим незаурядным людям.

Анна задумалась, рассматривая приглашение. Прием проводит московский генерал — губернатор, Великий князь Сергей Александрович с супругой. Нужно было надеть изящный закрытый наряд для вечера. У нее как раз есть подходящее бархатное платье теплого, нежного оттенка спелого персика. Она мечтательно заулыбалась. Якову непременно понравится ее наряд! Когда Анна примеряла его у швеи, она напомнила себе царевну из сказки.

— Аня, сколько Вам нужно времени вечером на сборы? — спросил Штольман.

— Если поможет горничная, то часа два, прическу я сама легко соберу, а вот с отутюживанием платья нужно будет повозиться.

Яков взглянул на брегет, отсчитывая часы до приема.

— Замечательно! — сделал вывод он. — Тогда я приглашаю Вас съездить за покупками, если мы этим не нарушим Ваш ритуал сборов.

— Ну разумеется, не нарушим! — азартно сказала Аня. — Не буду же я целый день крутиться перед зеркалом.

Анне очень хотелось прогуляться по зимней Москве. А вот заниматься покупками не очень. Разумеется, если Якову Платоновичу что-то нужно, то она с удовольствием с ним пойдет куда он скажет. А вот ей самой мама нашила столько всего. Еще ни разу не ношенные новые вещи лежали в сундуках и ждали своего часа, когда их молодая хозяйка войдет во вкус модничать и наслаждаться произведенным впечатлением в свете.

— Яков, — начала объсняться Анна, — у меня все есть, мама собрала мне приданого на несколько лет безбедной жизни. Я даже иногда с крайней досадой думаю, что столько вещей мне не сносить и много дольше.

— Нет Аня, так не пойдет, — улыбнулся Яков, взяв руку жены и приложил к груди, к сердцу, — Вы знаете, что невест принято баловать? У меня не было возможности поухаживать за Вами до свадьбы, все объяснения случились между нами так стремительно, и желание порадовать Вас подарками у меня осталось неудовлетворенным.

Потом, у меня есть основания полагать, что в Центральной России наша семья появится вновь, только спустя несколько лет. Отдаленность места службы почти наверняка не позволит вернуться обратно раньше, хотя бы в отпуск. Однако отдаленности тоже пугаться не стоит — почта в Российской Империи работает превосходно. У Вас будет возможность выписать все, что Вашей душе угодно. Но все же мне будет спокойнее, если часть покупок мы сделаем заранее. Прошу Вас уступить мне в этом вопросе и пойдемте скорей завтракать. — с шутливой просьбой завершил свою речь Штольман.

Подойдя к столу, Яков мысленно восхитился сервировкой. Аскетичный педант, в глубине души он был тонко чувствующим красоту эстетом. Штольман замечал, как Анна сама стремится к гармонии. Белоснежная льняная скатерть и салфетки, столовое серебро, фарфоровая посуда. Вся эта роскошь незаметно появлялась из их походного погребка — маленького сундучка для посуды и еды, и так же незаметно исчезала. Венчал сервировку пузатый серебряный кофейник с зажженой спиртовкой внизу.

На завтрак Анна взяла в трактире на первом этаже гурьевскую кашу — сваренную на молоке манку с орехами, сухофруктами, пряностями.

Также на столе было немного отварных яиц, только что испеченные калачи, завернутые в горячие салфетки, сайка, масло.

Анна была удивлена обилием фруктов в зимней Москве, не только традиционными яблоками и грушами, а также абрикосами, виноградом, вишней, лимонами и даже клубникой, но взяла к столу из этой роскоши лишь немного персиков. Всю эти прекрасные фрукты и ягоды выращивали прямо в городе, в круглогодичных теплицах деятельные купцы.

Кофе по-венски с сахаром и сливками, подогреваемый пламенем спиртовки, источал дивный аромат, искушая молодоженов.

Яков отодвинул для жены стул, усадил ее. Анна деловито разливала ароматный напиток в пару кофейных чашек, посматривая на мужа. Он задумчиво намазывал масло на сайку для себя и для нее.

Анна смотрела на Штольмана и думала, что кто бы знал, что Яков Платонович окажется таким ласковым мужем? Обычно суровый на службе в своем полицейском участке, сдержанный по обыкновению с ней, не балующий проявлением эмоций, закрытый. Еще месяц назад он в Затонске по обыкновению на рабочем месте, встречал ее то радостью, то хмурой внимательностью, то саркастично ссорился с ней, но почти неизменно держал дистанцию. Если бы она знала что он на самом деле такой. Такой добрый и заботливый, и так прекрасно к ней относится.

А сейчас она чувствует от него только всё большую любовь и ласку. Даже их размолвки не очень огорчают ее. Особенно если сразу за ними последует примирение… Яков ночью был таким нежным.

Конечно прошло всего ничего времени после венчания, но все-таки?

В чем секрет таких перемен в его настроении и поведении? Она и сама не знала, но догадывалась, что это взаимная любовь, которой они открыли двери в своих сердцах, доверились друг другу, так преобразила ее мужа.

Штольман будто почувствовал направление мыслей супруги, потому как улыбнулся и, подавая бутерброд, спросил:

— О чем же Вы думаете, Анна Викторовна?

— О Вас думаю, Яков Платонович, какой Вы замечательный, и о том, как я счастлива! — просто ответила Анна.

Яков улыбнулся своей скупой, недоверчивой, но радостной улыбкой, и заглянул Анне в глаза, словно пытаясь там что-то рассмотреть и найти другие ответы.

— Что? — с шутливым вызовом посмотрела на него супруга и рассмеялась, протянув ему персик.

После завтрака Яков Платонович велел извозчику направляться в район восточного проезда между Никольский и Ильинкой, где находилось несколько торговых пассажей, объединенных под единой крышей. Огромные здания, состоящие из трех наружных и одного полуподвального этажей. Свыше тысячи магазинов объединялись в нескончаемые ряды, по которым тек нескончаемый поток покупателей. Было красиво, но шумно и сутолочно.

В магазине пошива статского обмундирования Штольман заказал себе комплект формы полицеймейстера — плащ, летний и зимний мундир, сюртук, форменные шаровары, перчатки. Также подобный комплект парадного варианта формы, для торжественных случаев.

Приказчик, почтительно кланяясь, снял мерки, условившись выполнить работу за несколько недель и отправить господину по месту требования.

На Ильинке, в том числе, располагалось много магазинов, торгующих меховыми изделиями. Туда и держали теперь путь супруги Штольман, но перед первым же магазином Анна неожиданно заупрямилась:

— Яков Платонович, — зашипела Анна на ухо мужу, — может, все-таки, мы туда не пойдем? На эту сумму в Вашей Сибири можно купить небольшую деревеньку вместе с домами, огородами, мельницей и даже работниками!