Скандальная связь - Доронина Слава - Страница 14

Набираю Петю и отчитываюсь, что отправляюсь в торговый центр. Мне необходимо немного развеяться и снять стресс, возможно, сходить в кино. Не покидает ощущение, что грядет нечто необратимое. Как в фильме ужасов: чем ближе к финалу, тем страшнее ожидание развязки. Разница лишь в том, что у меня только начало.

Выезжаю с парковки и включаю музыку. Дворники счищают влагу с лобового стекла. Мыслями я снова возвращаюсь к отцу. Так больно внутри. Невыносимо. И запал сопротивляться поубавился после того разговора. Чувство такое, будто меня растоптали. Во всей этой ситуации лишь один плюс – сорвалась помолвка с Ибрагимовым и я всё еще на свободе. Хочется верить, что и до свадьбы дело не дойдет.

Глушу двигатель на подземной парковке, но выходить не тороплюсь. Поворачиваю голову и смотрю на телефон, который лежит на сиденье. В нём теперь стоит маячок. Чтобы папа и Петя могли меня отслеживать. Позавчера установили. Но я и не собираюсь сбегать. Да и куда мне податься? Как далеко и с какой скоростью я бы ни убегала – от себя не сбежать. Но, возможно, откровенный разговор с Иманом поможет решить проблему с навязанным браком. Папа просто не оставил мне другого выбора, кроме как покаяться жениху в совершенных грехах и рассказать о недавнем визите в клинику на Тверской. Уверена, Ибрагимов пересмотрит свое решение относительно нашего союза, потому что я в красках собираюсь рассказать о том, какой нехорошей девочкой была и как буду портить ему дальнейшую жизнь. Если он благоразумный человек, то отпустит меня.

Услышав стук в окно, поворачиваюсь, и сердце падает вниз. Передо мной стоит Багдасаров. Смотрит в упор, чуть прищурившись, примерно, как и отец в тот день, когда появился в моей комнате со стопкой газет и журналов с кричащими заголовками. Удерживать пристальный взгляд везунчика становится тяжело. Я не могу полноценно дышать. Будто парализовало. Жадно втягиваю воздух, чтобы привести себя в чувство, но тщетно. Спазм в грудной клетке не проходит.

– Выходи, – произносит он одними губами и, вложив руки в карманы брюк, отходит от моей машины.

Сердце в груди стучит гулко и учащенно, голова начинает кружиться от недостатка кислорода. Я разглядываю Эрика с минуту, не зная, как поступить. На лице везунчика следов побоев нет. Коля и Игорёша били по другим местам? Ниже пояса? Желудок скручивает от волнения. Слабо, но ощутимо. Подавляю желание завести двигатель и трусливо сбежать домой, но, вдохнув и выдохнув несколько раз, разблокирую замки и выхожу из машины.

Сжимаю пальцы в кулак, концентрируя смелость и уверенность. Приподнимаю подбородок и смотрю на Эрика. Везунчик не двигается, сканирует меня непроницаемым взглядом, отчего становится ещё больше не по себе. Затем он чуть подаётся вперёд и протягивает руку.

– Ключи от машины давай, – говорит с нажимом, но голос ровный.

– Зачем? – спрашиваю я.

– Ключи, Регина, – повторяет он, не прекращая сверлить меня взглядом.

Поджимаю губы и поворачиваю голову в сторону «Жука», в котором остался телефон и документы. Вот бы сейчас Пете набрать…

Я заставляю себя вновь посмотреть Эрику в глаза.

– Зачем?

– Ты ведь смелая. Отважная. Куда вдруг подевалась твоя храбрость? – усмехается он и опять щурит глаза.

Самомнение у него всё такое же необъемное. Вряд ли мужчина с отбитым достоинством будет так себя вести.

– Мой телефон отслеживают. Если посмеешь причинить мне вред, то… – Осекаюсь, потому что Эрик делает шаг вперед и выдергивает ключи из замка зажигания.

Ставит «Жук» на сигнализацию и подходит к своей машине, открывает для меня пассажирскую дверь.

– Не переживай, с твоей головы ни одного волоса не упадет. Но маячки оставим на месте. Поехали.

– Куда?

– Хочу тебе кое-что показать.

– Я никуда с тобой не поеду, – уверенным голосом заявляю я.

С трудом сглатываю образовавшуюся сухость во рту. Повисает пауза. Эрик так долго пытает меня взглядом, что становится неуютно и желание сбежать вытесняет все остальные чувства.

– Два дня придушили мой гнев, но не до конца. Не заставляй снова испытывать это чувство. Я плохо контролирую себя, когда злюсь. Ну и то, что собираюсь показать, нужно увидеть собственными глазами. Может, после этого мозги встанут на место и ты навсегда усвоишь урок, что подставлять других людей не только подло, но и опасно для жизни тех, с кем ты решила сыграть глупую шутку. Или папа не привил уважение к личным границам других?

Сердце колотится о рёбра, как сумасшедшее. Ну давай же, Регина. Хотела отвечать за свои поступки? Вперед!

– Я совсем тебя не знаю и боюсь с тобой сейчас куда-либо ехать, – говорю, не двигаясь с места.

На лице везунчика наконец-то появляются эмоции. Он улыбается. Но улыбка больше похожа на волчий оскал. В глазах и намека нет на теплую карамель.

– Совсем не знаешь? Наверное, решиться на секс с незнакомцем, снять видео, а потом слить его в сеть тоже было страшно, но в итоге же решилась. А может, переживаешь, что охрана отца еще раз захочет провести со мной воспитательную беседу? Неужели я ошибся и где-то внутри есть крохи сострадания? Ты в пансионат к старикам работать устроилась за тем, чтобы безнаказанно доводить их до сердечного приступа? Стоит поднять статистику смерти за период, пока ты там работала?

Почему-то эти слова задевают. Но в принципе я их заслужила. Проглатываю образовавшийся комок в горле и иду к машине Эрика. Забираюсь в салон. Он захлопывает за мной дверь и занимает место за рулем. Молча заводит двигатель и выезжает с подземной парковки. Меня плавно вжимает в кресло. В салоне пахнет его туалетной водой, и это навевает ненужные воспоминания. На улице начинает смеркаться. Дождь усиливается. Мы всю дорогу едем в тишине. Атмосфера такая, что я не решаюсь начать разговор, а Эрик всем видом показывает, что не заинтересован в нашей беседе.

– Куда ты меня везешь? – спрашиваю я, глядя перед собой.

– Чуть-чуть осталось. Потерпи, – доносится спокойный и твердый голос везунчика.

Мы приближаемся к элитной высотке и въезжаем на подземную парковку. Эрик привез меня к себе домой? Он всё время молчит, и это безумно бьёт по нервам. Глушит двигатель, и слышится щелчок разблокировки замков.

– Выходи.

Я в растерянности стискиваю колени, ладони вновь становятся влажными. В висках стучит паника.

– Мне нужно быть вечером дома, иначе у тебя снова будут проблемы. Ты…

– Выходи, – повторяет Эрик, и у меня от интонации его голоса ледяные мурашки бегут по коже.

– Я не хотела причинять никому вреда. Я…

– Начинаю терять терпение.

Украдкой смотрю на Эрика. Выглядит собранным и спокойным, разве что в глазах по-прежнему и намека нет на тепло. Господи, что он задумал? Кожей я ощущаю напряжение везунчика и теряюсь. Внутри полный раздрай.

– Ты обещал, что с моей головы не упадет ни одного волоса.

– И уже раскаиваюсь в данном себе обещании. На выход, Регина.

Я зябко передергиваю плечами, когда выхожу из машины. На мне легкая блузка и юбка. Пиджак, сумка и телефон остались в «Жуке». Обнимаю себя за плечи и осматриваюсь по сторонам, дрожа от холода, но это именно то, что нужно, чтобы привести себя в чувство. Мне немного страшно. Глупо отрицать этот факт. Я не рассчитывала, что стольким людям создам проблемы своим поступком. Полагала, что ответ держать придется только перед отцом, и была уверена, что он прислушается к моим желаниям. В итоге никто никого не услышал. В жизни почти как с математическими формулами. Правильное решение возможно найти, но лишь путем проб и ошибок. Порой поправимых и не очень. В случае с везунчиком, похоже, что не очень.

Эрик уверенным шагом идет в темный угол парковки и останавливается у машины, накрытой серым тентом. Снимает его, и я вижу порше – черную стрелу, на которой он давал мне прокатиться. Точнее, то, что от нее осталось. Стёкла разбиты, на машине живого места нет, вся в глубоких вмятинах, словно в неё бросали кирпичи с огромной высоты. Нервно сглатываю, понимая, что Коля и Игорь не Эрику нанесли побои, хотя, возможно, и ему тоже, просто под одеждой не видно. Перевожу глаза на машину, на которой мы приехали. Идентичны. У него две одинаковых? Два дня ему потребовалось на то, чтобы купить новый автомобиль? Но разве такие не под заказ доставляются?