Юся и Эльф - Демина Карина - Страница 8

И, не дожидаясь приглашения, в эту самую гостиную ускользнул. В кресло забился. Выставил перед собой любимую тетушкину статуэтку – гнома с секирой. Статуэтка была внушительной, отлитой из бронзы и подаренной старым тетушкиным поклонником.

– Ч-чудесный эк-кземпляр народного т-творчества, – эльф поднял статуэтку, заслоняясь гномом от меня. – Н-никогда н-не видел н-ничего п-подобного…

– Хотите, подарю? – поинтересовалась я в приступе щедрости.

А что? Гном был здоровым и имел отвратительную привычку перемещаться по гостиной, всякий раз оказываясь в новом, неожиданном месте. Да ладно бы просто оказываясь, так я ж об него или спотыкалась, или рукой задевала. В общем, синяков он мне наставил преизрядно. Выкинула бы давно, но Грете он нравился. Говорила, что папеньку напоминает. Может, и так, но помнится, что папенька ее не был столь криворож и страшен.

– Спасибо… н-но как я м-могу лишить вас этого… п-предмета искусства? – все же врать эльфу было непривычно.

Так мы и молчали… а что тут скажешь? Разве что…

– В общем, наверху еще спальни…

Пальцы, вцепившиеся в гнома, побелели.

– Осматривать будете?

– З-зачем?

– Как зачем? На предмет несчастных животных, над которыми здесь ставили эксперименты… – произнесла я, глядя прямо в зеленые эльфийские очи.

И губы облизала.

А что, помада у сестрицы на редкость поганая. Я вообще косметику не жалую, некроманту она ни к чему: нечисти все равно, а клиент, ежели перестараешься, не поймет. Вот и раздражала эта липкая гадость на губах. Впрочем, эльф, похоже, истолковал все по-своему.

– Не надо спальни осматривать… – очень жалобным тоном попросил он.

– Тогда в подвал?!

Эль не покраснел – посерел. И уши его задергались. И гнома несчастного к сердцу прижал. Отбиваться, что ли, будет?

– Ясно. – Я плюхнулась в кресло, при этом платье на шнурочках угрожающе затрещало. – Тогда что вы собираетесь предпринять в нашей ситуации?

Попыталась забросить ногу за ногу, но платье для этаких экзерсисов предназначено не было. Ткань натянулась, потянулась, и вырез из очень смелого стал просто-таки неприличным. Я несколько поспешно – роковые соблазнительницы так точно не поступают – расправила шарфик, жалея лишь, что кружево его было недостаточно плотной вязки. И вообще, надо было не кружевной брать, а теткин, шерстяной, в клеточку.

И теплее было бы…

– Я… – Эль поспешно вскочил, – п-пожалуй, п-пойду… я… уверен, что в-вы…

На меня он старательно не смотрел. А гнома держал на вытянутых руках.

– В-вы… н-не м-могли п-причинить вред животному!

– Я вас провожу, – я попыталась выбраться из кресла, что оказалось непростой задачей.

– Н-не стоит. Я… я сам…

Зря я вздохнула с немалым облегчением, подумав, что вот оно, получилось…

Почти получилось.

Он уже стоял в прихожей, когда с чердака донесся заунывный вой. Душераздирающий просто. Меня и то пробрало, да так, что из кресла не выбралась – выскочила.

– Что это? – совсем иным тоном поинтересовался эльф.

– Где?

Ну, сестрица, а обещала, что пара часов у нас точно есть… зелье сонное… а я, дура, и поверила. Надо было по старинке действовать: спеленать покрепче и пасть заткнуть.

Так нет, гуманизм треклятый.

– Там, – эльф ткнул пальцем в потолок.

Кот выл. Душевно. С переливами.

– Н-не знаю, – я испустила томный вздох, но очарование момента было разрушено, и голос долга у эльфа заглушил все прочие голоса.

В том числе и разума.

– Вы мне солгали! – возвестил он. – Вы… вы… п-поступили неп-порядочно! Ведите!

– В спальню?

– Если несчастное животное в спальне… – договаривал он уже на бегу.

Животное, которое, как по мне, вовсе не было несчастным, выводило рулады, и в тоскливом вое его мне отчетливо слышались мотивы каторжных песен, тех, которые о жалобной доле повествуют. И, задрав юбку так, что стал виден кружевной край чулок – не пригодятся они мне в новой жизни, – я ринулась за эльфом.

Нагнала на чердаке.

Дверь его сестрица предусмотрительно заперла на замок, солидный такой, амбарного типа… где только взяла? Или лучше мне не вдаваться в такие вот детали сестриной жизни? Как бы там ни было, замок эльфа остановил. Ненадолго.

– Откройте немедленно! – потребовал он и пнул дверь.

Вот тебе и воспитанное создание. Между прочим, я себе не позволяю чужие двери пинать. За дверью стало вдруг подозрительно тихо, впрочем, длилась тишина недолго. Послышался скрежет, затем хруст… такой вот выразительный хруст, эльф и тот вздрогнул.

Но решимости ему было не занимать:

– Открывайте!

– А может, не надо?

Честно говоря, не было у меня ни малейшего желания сталкиваться с котиком нос к носу. Хрустела-то наверняка клетка…

– Послушайте, – вздохнула я. – Давайте я вам все объясню, и мы никуда не пойдем.

Вот чувствую я не то что сердцем, всеми органами буквально, что не пылает Барсик благодарностью ни ко мне, ни к сестрице моей, чтоб ей… гулялось по рынку в удовольствие.

– Нет, – эльфийские брови сошлись на переносице, и вид у Эля был не то чтобы совсем уж грозным, скорее впечатляющим.

А все равно хорош… жаль, не про мою душу.

– В-вы м-мне с-солгали!

– Бывает.

Но это еще не повод обвинять меня во всех смертных грехах разом.

– Значит, вы отказываетесь сотрудничать? – холодно осведомился Эль. А я его, неблагодарного, еще из малины вытаскивала.

Он направил раскрытую ладонь на замок, и тот, слабо хрустнув, развалился пополам.

Это уже ни в какие рамки не лезет!

– Да что вы себе…

Меня отстранили движением руки. Широким таким движением… и рука оказалась сильною, а по виду и не скажешь. По виду-то он тощенький, хиленький, а на деле, выходит… эх.

– Кис-кис… – произнес эльф ласково… и замер.

А я ведь предупреждала!

Кис-кис был готов к встрече. Он восседал на остатках клетки, словно на троне, разглядывая эльфа, как мне показалось, с гастрономическим интересом.

– Что эт-то? – Эль попытался отступить, но котик оскалился и издал рокочущий звук, в нем мне послышалось предупреждение.

И эльф благоразумно оному внял.

– Котик, – пискнула я. – Мы его Барсиком назвали…

Котик нагло ухмылялся. А я пыталась понять, как за пару часов появилось… это.

– Б-барсик… – тон эльфа был странным, и всхлипнул он весьма выразительно.

И я его понимаю. Я вот тоже… удивлена. Где наше лысое недоразумение? И неужели у сестрицы моей хоть что-то да получилось?

Шерсть у Барсика отросла… да что там отросла, она была густой и длинной, увеличивая немалые объемы котика вдвое. Впрочем, ныне оную зверюгу котиком назвать язык не поворачивался. Какой-то округлый, с виду мягкий, но мягкость эта отчего-то не вызывала ни малейшего желания котика погладить. Масти удивительной, бледно-голубой, да с полосами более темного оттенка, в бирюзу… Где-то я о таком читала, вот только где…

– В-вы п-понимаете, кто это? – шепотом поинтересовался эльф.

И меня за спину задвинул, осторожненько так, только эта его забота не осталась незамеченной. Барсик испустил низкий рык и поднялся.

А впечатляет… Когти впились в дерево.

– Когда я скажу, бегите…

– Да что вы…

– Бегите, – Эль буквально отшвырнул меня в сторону. Я попыталась устоять на ногах, но треклятые каблуки… да чтоб я еще раз надела такие туфли… Я покатилась по узкой лестнице, ощущая ребрами каждую ступеньку. Благо было их пять.

А в довершение и затылком о косяк приложилась.

Последняя мысль была отчетлива: не поладят Эль с Барсиком… вот печенкой чую, что не поладят.

В чувство меня привела вода, которая тонкою струйкой лилась на лицо. От воды почему-то пованивало болотом, да и вкус она имела весьма специфический.

Воду я выплюнула. И глаз приоткрыла. Левый. Мало ли…

– Я знаю, что в-вы п-пришли в-в себя, – с упреком произнесли над головой, отчего у меня сразу очнулась совесть: негоже воспитанной девице с полстакана воды в сознание возвращаться.