Воспитанник орков. Книга третья (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич - Страница 7

Воспитанник орков сражался, оглядываясь по сторонам, пытаясь увидеть — остались ли в живых гворны? Ну, хотя бы сколько-нибудь?! Но, похоже, он остался последним защитником корабля, не имевшего даже собственного имени! Пираты добивали раненых, а трупы выкидывали за борт.

Дануту не раз приходилось встревать в смертельно опасные передряги, но всегда оставалась хоть какая-то надежда. Даже тогда, когда он лежал тяжело раненый, а над ним измывался «холодный пастырь», он был готов не просто дать отпор, но и выжить. Теперь же, надежды на спасение не было. Почему-то это не вызывало страха. Немного подумав, парень усмехнулся, поняв, почему же ему не страшно. Да все просто. Было столько случаев, когда он должен был умереть, но он до сих пор жив. Стало быть, пришло и его время.

Раз так, нужно умирать достойно. Данут Таггерт уперся спиной в какую-то палубную надстройку, с улыбкой посмотрел на пиратов, обступавших его полукругом. Теперь Данут смог внимательно рассмотреть своих врагов. Они ему кого-то напоминали... Зачем-то отсалютовав им мечом, парень запел песню орков:

— Стыд, кто бессмысленно тужит,

Волны забудут о нем!

Мёртвые в море почили,

Дело настало живым.

Пираты внимательно слушали песню, не предпринимая никаких действий. Но губы у разбойников шевелились, словно бы они пытались подпевать. Они чего-то ждали. Наконец, их ряды раздвинулись и, вперед выступил настоящий великан. Как игрушкой помахивая тяжелым абордажным топором, лезвие которого было испачкано кровью гворнов, пират вдруг начал петь. И его зычный голос перекрывал усталый голос Данута:

— Медленно катятся волны,

Ты нас обратно не жди...

Мёртвые в море почили,

Дело настало живым.

«Так ведь это орки! — понял Данут. Потом поправил сам себя: — Это мои сородичи!»

Да, это были его соплеменники. И внешний облик, и знание песни предков. Как же так случилось, что благородные орки стали пиратами? И, откуда они здесь взялись?

Впрочем, это ничего не меняло. Сейчас они враги, убивавшие его друзей. Данут, перевел дух, поднял меч и сделал шаг вперед, вызывая великана-орка на битву.

Данут пришел в себя и обнаружил, что он лежит связанным по рукам и ногам на носу лодки. Попытался пошевелить конечностями, но путы были прочными. Вспоминая недавнюю схватку, парень криво усмехнулся, тряхнул головой, что сразу же отдалось болью.

А что самое обидное, схватки-то и не было. Его развели, как сопливого мальчишку! Один из пиратов зашел со спины, присел на корточки, а он, даже не потрудившись проверить, от всей дури ринулся на врага. Великан, изобразив защиту, умело приняв чужой клинок на обух абордажного топора, а потом резко ударил парня в грудь, отчего тот полетел назад, споткнулся и, со всего маху ударился затылком о палубу и, на какое-то время, потерял сознание.

Почему его не убили, как остальных? Из-за того, что признали за своего соплеменника или по другой причине?

Вряд ли он долго был без сознания. От силы — минут пять, а может десять. Но за это время пираты стали полными хозяевами парусника. Со стороны корабля слышались всплески. Можно было не гадать, что это такое — орки избавлялись от трупов. Но зачем тратить на это время, если кораблю и так суждено погибнуть?

Воспитанник орков сумел приподняться, чтобы посмотреть, что там творится? Увиденное его слегка озадачило — пираты выбрасывали за борт и трупы моряков—гворнов, и тела своих соплеменников.

Обычно, орки сжигают своих мертвецов. Ну, разве что, если дело происходит в море, то хоронят в воде, а в дальней разведке — то предают земле.Но в любом случае, с трупами — даже с телами врагов, обычно обращаются уважительно. А как же родственники, оставшиеся на берегу? Они теперь лишены возможности оплакать своих мертвецов. Возможно, пираты не хотят занимать лодки ненужным грузом, предпочитая оставить место под более полезные находки?

То, что пираты вытащат с корабля все, что представляет маломальскую ценность, это понятно. Данут ждал, что разбойники прямо сейчас примутся за грабеж, стараясь сделать все побыстрее (они же прекрасно знают, что корабли подобного класса ходят в сопровождении военных судов, а где гарантия, что прямо сейчас не появится боевое охранение, отбившееся во время шторма?), а потом подожгут оставшийся на плаву корпус.

Но бандиты деловито подводили к корпусу судна десятки веревок (назвать такое убожество канатами или фалами язык не повернется), словно собираясь взять многострадальный «П.К.» на буксир. А ведь и впрямь, пираты берут парусник на буксир и, что удивительно, он идет, словно элифант, которого ведут на веревочках дети.

Вполне возможно, что «соплеменники» постараются использовать корабль по его прямому назначению, тогда и грабить морские суда будет гораздо сподручнее, нежели с лодок, да и переходы по Петронеллу можно делать более длительные, нежели в лодках, в которые, при всем желании не поместить большие запасы воды и пищи. А может, собираются превратить парусник в блокшив[1]?

Тем временем, в лодку забрался давешний великан. Он отпихнул кого-то ногой, стряхнул с себя капли соленой воды, посмотрел на Данута, буркнул что-то себе под нос и, вытащив из-под банки анкерок, подтолкнул его в сторону парня. Данут хмыкнул, демонстрируя веревки и великан, ухмыльнувшись, одним движением развязал узел, освободив от пут его руки.

— Я — Ранбатар, — представился великан.

— Данут, сын Таггерта, — назвался юноша.

Но тут он сообразил, что огромный орк назвал ему не только свое имя, но и должность. Этот великан — вождь пиратов. Тарами, как он помнил, когда-то именовали племенных вождей, а потом стали добавлять к имени человека, ставшего предводителем, частичку «тар». Шумбатар — его названный отец, когда-то был Шумбой.

Напившись, воспитанник орков заткнул анкерок пробкой и откинулся, оперевшись на локоть, посматривая на своего пленителя. Ну, или как там правильно называется тот, кто берет другого человека в плен?

А тот, сунув бочонок с водой на место, взял весла и принялся грести, не обращая внимания ни на пленника, оказавшегося за его спиной, ни на лодки соплеменников, тащивших огромный трофей. Судя по всему, предводитель пиратов был уверен, что корабль будет доставлен туда, куда надо, а его личная добыча тоже никуда не денется.

И он был прав. Данут, немного побуравил взглядом спину, прикидывая варианты побега, поерзал немного и, успокоился, стараясь устроиться поудобнее. Итак, даже если он сумеет очень быстро развязать ноги (узел «хитрый», он подобных не знает — придется повозиться!); бросится на великана и, одолеет его (сомнительно!), то что дальше? В два весла он далеко не уйдет. Догонят, и убьют. Ну, или снова свяжут, и отвезут туда, куда изначально и собираются везти. Значит, если он остался жив (надолго ли?), то теперь надо молча сидеть, и не рыпаться. Ну, а там будет видно.

Теперь уже не казалось, что лодок бесчисленное множество, но все-таки, их немало — сотни полторы набиралось. Узрев, что часть из них шла без гребцов, на буксире, Данут усмехнулся — и он тоже приложил к этому руку.

Но усмешка сошла на нет, когда парень увидел, что со всех сторон корабль окружен акулами, радующимся нежданному пиршеству. М-да... Смотреть на то, что происходит в море, Дануту не хотелось. Да, а что отпихивал Ранбатар? Тело мертвого гворна, или морду акулы? Да уж, какая теперь разница!

На парня вдруг навалилась усталость. Все-таки, не спал целую ночь, орудуя рукояткой помпы, а потом схватка. Данут зевнул, положил голову на парусину, прикрывавшую какие-то железки, лежавшие на носу лодки, и благополучно заснул.

Снилось, что он продолжает сражаться, поражая пиратов отцовским мечом, убивает, но отчего-то не может убить никого. Снилось еще что-то такое, что забывается в первую же минуту пробуждения, поэтому и не станем тратить время на описание сновидений.