Воспитанник орков. Книга третья (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич - Страница 41

— Да, — спохватился воспитанник орков. — Нам бы сейчас воздушный шар не помешал — идеальный наблюдательный пункт. Правда, — заметил Данут. — Одна стрела в оболочку — и все.

— Ну, одна стрела, две стрелы — это не страшно, — хмыкнул Бальтонус. — Воздух станет из шара выходить постепенно, стало быть — приземление будет плавным. А вот если штук пять стрел влепят, тут похуже. Воздух, словно из пробитого котла вылетит, тут точно шмякнешься, что костей не соберешь. А вообще, надо подумать. Был бы подходящий материал, так можно и шар сделать.

— Жаль, что ваши шары неуправляемые, — вздохнул юный воинский начальник. — Унесет тебя, Ящер знает куда, а так бы хорошо было с этих шаров, да по разбойникам пострелять.

— Вы что, планируете атаковать разбойников? — удивился Бальтонус.

— Увы, господин Бальтонус, пока не планирую. Силенок у нас маловато. Но и тупо сидеть в обороне — тоже нельзя. Но если мы собираемся работать здесь и дальше, добывать полезные ископаемые, то разбойников следует уничтожить. Ну, или хотя бы так напугать, чтобы они и думать забыли трогать и миссию вообще, и гворнов в частности.

— Согласен, — взмахнулбородой Бальтонус. — Ну, с этим потом разберемся. А что еще можно сделать?

— Хорошо бы еще парочку катапульт. Беда только — не знаю как их делать.

— Чертеж будет? — деловито поинтересовался гворн. Посмотрев, как воинский начальник чешет затылок, понимающе хмыкнул: — Тогда хотя бы рисунок.

— Рисунок сделаю, — пообещал Данут. Потом, он загорелся: —У нас есть вышка, можно координировать стрельбу. Только, придется катапульты пристрелять, а потом бить по квадратам. Правда, здесь уже пойдет голая инженерия, в которой я ничего не смыслю.

— Ну, у нас тут инженеров хватит, расчеты произведем, разберемся, — отмахнулся старый гворн. Еще раз взяв рисунки, перевернул их на другую сторону, где были изображения эльфа с пауком на спине. Еще раз хмыкнув, Бальтонус вдруг сказал: — А вы замечательно рисуете, господин Таггерт!

От удивления, Данут даже опешил. Он никогда в жизни не пытался рисовать. Уж что на него нашло, воспитанник орков даже не представлял. Может, просто от скуки?

— Художник от слова «худо», — усмехнулся Данут, пытаясь прикрыть смущение старым-престарым штампом. — Таких как я, в любом городе десять на дюжину.

— Напрасно, — покачал головой Бальтонус. — Знаете, молодой человек — простите, что я так обращаюсь к своему начальнику, но в данном случае, это оправданно, я вижу талантливого художника. Но также вижу, что вам нужно учиться живописи.

Данут едва не ляпнул — «А разве живописи нужно учиться?», но решил попридержать язык, чтобы не показывать свое невежество. Да и что это за занятие такое — рисовать картинки? Да, иногда их интересно посмотреть. Помнится, дядюшка нанимал каких-то маслописцев, чтобы нарисовали ему новую вывеску. А, был еще какой-то маляр, писавший (да, почему «писавший», а не рисовавший?) портрет тетушки Пайониры. Дражайшая тетка изводила рисовальщика постоянными придирками и замечаниями, а тот лишь скалил зубы, да переделывал — убирал второй подбородок, сглаживал оплывший овал лица, исправлял кривоватый нос. Данут, на месте рисовальщика, уже давным-давно бы послал подальше и тетушку, и ее заказ, а этому, как с оленя дождь. Отряхнулся, да и пошел дальше. Разве настоящий мужчина будет этим заниматься? Всю жизнь зависеть от капризов заказчиков, от их настроения? Даже работа бухгалтера не в пример почетнее. Бухгалтер, по крайней мере, считает деньги, которые ему приносят. А тут? Ну, если не будет картинок, что-то изменится? Вон, прожил он семнадцать лет на берегу моря, без всяких таких цветных изысков, и ничего.

Но тут Данут вспомнил, что в его селении хозяева домов старались сделать наличники резными, нарисовать на печи какие-нибудь картинки, украсить стены. Женщины плели кружева, которыми украшали свои блузки. Да что там — даже посуда, которой пользовались они с отцом, была расписана в зеленый и синий цвета. А ведь можно было есть-пить из самой простой, цвета глины, а стены дома не выскабливать до белизны, а оставить так, как есть.

Да, все конечно так, но пусть рисованием занимается кто-нибудь другой, которому в жизни не приходится бегать с мечом, убегать от врагов. Да и вообще, рано сейчас говорить.

— Как-нибудь потом, — помахал рукой Данут. — Когда будет более спокойная жизнь.

— Спокойная жизнь? — усмехнулся старый гворн. — А будет ли у вас спокойная жизнь, господин Таггерт? Ваша жизнь такая, какой вы ее хотите сделать.

С момента нападения шла уже вторая неделя. Покамест, не было ничего, предвещавшего возможное нападение — ни разведчиков, выглядывавших из кустов, ни встревоженных птиц, неожиданно начинавших кружиться, когда бы им полагалось спать. А что еще хуже — не было и намека на прибытие долгожданного каравана со сменой.

Воспитанник орков хорошо знал, что самое скверное на войне — ожидание боя, лишние мысли, лезущие в голову и, потому, старался задействовать личный состав «от и до». Чтобы господа гворны не расслаблялись, заставил их выкопать вдоль ограды ров. В идеале он должен быть глубиной в человеческий рост, а шириной — на прыжок коня, но для такого сооружения, ни времени, ни средств не хватало, поэтому, ограничились более скромными размерами, да и ров получился не сплошным, а прерывистым. На стыках, на всякий случай, вбили острые палки. Но все-таки, это лучше, чем ничего!

Был еще один способ для защиты, о котором Данут прекрасно знал. Гномы — прекрасные кузнецы и, если им поручить, то можно за день-два выковать не одну сотню «подметных каракуль» (еще ее называют «чесноком», «ежами») — железных шипов, соединенных вместе так, чтобы один штырь торчал вверх. Лошадь, наступившая копытом на такую «каракулю», в один миг становится калекой. Но мысль о шипах как пришла, так и ушла. Во время боя лошади гибнут, да. И тот небольшой ров, где животные, может быть, будут ломать ноги; и стрелы, попадающие в коней. Все это еще будет. Но делать специальные приспособления, призванные калечить несчастных животных, это было как-то ... Ну, неприлично, что ли. Еще Данут знал, что он, возможно, еще пожалеет о своей «мягкотелости», но преступить через себя не сумел.

Юный военачальник излазил окрестности вокруг лагеря гномов вдоль и поперек, пытаясь определить направления возможного нападения. Видимо, установку лагеря проектировал грамотный человек, имевший стратегическое мышление, поэтому, реальная угроза была только с двух сторон, а остальные имели естественную защиту — обрывы и скалы. Опять-таки, можно предположить, что разбойники нанесут нападение именно там, где их не ждут, но все-таки, лошади еще не научились взбираться по отвесным кручам, а козлов на войне еще не научились использовать.

Жаль, что в самобеглых повозках оставалось мало горючего, а иначе Данут приспособил бы их для несения караульной службы. Он поначалу хотел выдвинуть на опасные направления подвижные дозоры, но здраво порассудив, решил отказаться от этой мысли. Если дозорный увидит врага, то на своих ногах до лагеря он добежать не успеет. Так что, придется обойтись наблюдательной вышкой, она же сторожевая башня.

Еще одним из новшеств, привнесенных воспитанником орков в линию обороны, было установление пяти «боевых точек» — укреплений, изготовленных из мешков с песком. Как уже упоминалось выше, чтобы заложить весь периметр, мешков было недостаточно, а вот сделать из имевшихся в наличие маленькие смешные форты, их вполне хватило. Каждая такая «точка» была рассчитана на четырех стрелков, и на двух заряжающих. Собственно, Данут высказал лишь саму идею, а ее воплощением жизнь и обустройством занимались сами гворны. Как только назвать эти странные укрепления так и не придумали, но чтобы не путаться, решили именовать «боевые точки». Может, не самое лучшее название, но уж какое есть.

Воспитанник орков уже много раз восхищался изобретательностью гномов. Вот и теперь — он дал мэтру Бальтонусу лист бумаги, где был набросок катапульты (он же и сам ее видел всего пару раз, во время обороны Тангейна), а когда через три дня механики предъявили ему готовое изделие, то у парня отнялся дар речи! Перед его глазами предстал такой монстр, что ежели бы разбойники его увидели, то и на миссию бы напасть не решились! Чем собираются гномы стрелять, воинский начальник даже не стал спрашивать.