Todo negro (сборник) (СИ) - Миллер Андрей - Страница 13

Нет, чёрт возьми. Не хорошо. С собственной протекающей крышей Борщ смирился уже давно. В конце концов — не факт, что такое можно вылечить до конца. Но безумцем сейчас точно был не он. Это Гена, мать его, нихера не помнил об исчезновении жены! И более того: новую женщину в своём доме... принимал, сука, за старую.

На полном серьёзе.

— Да… хорошо чувствую… блин, забей. Это я так тупо пошутить пытался. Отсылка к одному фильму новому, я в Москве видел. Ты-то не смотрел, наверное, у вас кинотеатров не водится.

Гена вмиг расслабился. Он захохотал, хлопнул Борща по плечу.

— Ааа! Ну, хорошо, что ты всё такой же шутник! Блин, а я повёлся прямо… что за фильм? Скачаю, посмотрим с Ритой… я твоему киновкусу всегда доверял.

— Вылетело из головы название. Арт-хаус корейский. Вспомню — скажу.

— Хорошо! Ладно… давай, комнату для гостей покажу тебе. Спать пора бы… завтра на речку пойдём! Ты ж рыбачить ещё любишь?

Борщ только кивнул. В горле совершенно пересохло, ничего произнести не удалось.

***

Уснуть Борщ, разумеется, не мог. Уже час или, может быть, все два пялился в дорогой натяжной потолок — и совсем не из-за непривычно светлой ночи.

Он был бы счастлив, по-настоящему счастлив объяснить происходящее своими бедами с башкой. Ладно, принял одну бабу за другую — а вот такого по пьяни не бывало, когда сам женатым ходил! Окей, всё не так сложно проверить: смартфон, «ВКонтакте», поиск по стенам…

Все посты о годичной давности исчезновении Риты были на месте. Нашлись даже новости на куцых местных сайтах, где обсуждать больше особо нечего. Вот фотографии: лыбящийся в тридцать два зуба Гена обнимает скандинавского типа блондинку. Хоть сейчас её в кино про викингов. Рита с фотографий абсолютно ничем не напоминала ту стерву, что спала сейчас в соседней комнате… если спала.

Ну уж нет, поехал крышей тут явно не Борщ, сколь бы логично это ни звучало.

Получается, с точки зрения Гены ничего год назад не случилось. И даже на собственной-то странице в соцсети он не видит ни старых фотографий со старой Ритой, ни многочисленных записей об этой печальной истории. При том Илья не нашёл ни одного снимка с нынешней хозяйкой дома.

Ко всему прочему, где-то в укромном уголке сознания тлел уголёк одной мысли.

Борщу казалось, будто он может объяснить всё творящуюся дичь. Как будто он знает, что здесь происходит, слышал о чём-то подобном, кто-то что-то когда-то ему рассказывал… но вспомнить не получается.

Мешают медикаменты. Даже за этот кончик мысли уцепиться удалось просто потому, что пилюля не была проглочена вовремя. Всё-таки проклятые таблетки не только лечат. Они отупляют. Именно потому Борщ больше не может писать музыку. Пилюли что-то блокируют в его голове… включая столь нужную сейчас информацию.

Илья понял это уже пару часов назад, а потому совершенно сознательно таблетку так и не выпил. Баночка с маленькими неверными друзьями покоилась в кармане джинсов, валявшихся на кресле в углу.

Борщ ждал.

Он ждал появления Ши. Надежда, конечно, очень слабая — воображаемую подругу люди в белых халатах если не вымарали из его головы совсем, то уж точно загнали на самое дно. И понятное дело, что Ши — ненастоящая, лишь проекция сознания, плод болезни мозга. Но только она сейчас могла помочь.

Часы на стене мерно тикали, небо за широким окном постепенно темнело — но всё-таки не до конца. В доме что-то шуршало и поскрипывало.

— Я соскучилась, сладкий.

Началось.

Саму девушку Борщ не видел, даже не ощущал её незримого присутствия, как это часто бывало. Пока — только голос в голове, который он когда-то списывал на наркоту. Да, сначала был только голос. Прочее началось потом.

— Ты ведь не думал, что я тебя бросила? Никогда, сладкий, никогда. Я только немножечко отошла в сторону. Знаешь, я не ревную. Даже не обижена на тебя, честно-честно. Люблю по-прежнему, хоть ты и поступил со мной плохо.

— Мне нужна помощь.

— Тебе? Или другу? Вот ему-то помощь не помешает, тут ты прав, сладкий… я рассказывала тебе сказки, помнишь? Старые-старые сказки. Издалека-издалека. Сид есть Сид. Что холмы, что море. Страна Мананнана Мак Лира сокрыта в глубине океана, и всюду на свете, где вода плещется — там ей простираться. А здесь… и вода, и туманы, и даже холмы… Тир Тоингире ближе, чем вы все думаете. Гораздо ближе.

Всё это было Борщу смутно знакомо. Он не помнил в точности, какие сказки Ши нашёптывала ему по ночам, но в самых смутных очертаниях узнавал. Именно то, что нужно. Истина, которую он забыл в клинике. На самом деле, конечно — собачья чушь, результат алкоголизма и наркомании в одном коктейле с какими-то книжками, прочитанными давным-давно.

Рокер в полной мере понимал: это очередная галлюцинация. Но только на время став немного психом, он мог помочь другу выбраться из настоящей пучины бреда. Только в нежном шёпоте Ши можно услышать о природе безумия нечто важное. То, что он успел забыть.

То, без чего Гену никак не спасёшь.

Нельзя верить галлюцинации на слово, это понятно. Однако очень быстро Борщ понял нечто куда более полезное. Таблетки, чёртовы таблетки! Спасательный круг, брошенный в море помешательства с корабля реальности.

Таблетки мешают Ши владеть его головой, в этом нет сомнений. Значит, они и Гене помогут увидеть реальность, столь очевидную для Борща.

***

Проснулся я рано. Гудящая со вчерашнего голова намекала, что неплохо бы поспать еще часок, но зов мочевого пузыря оказался сильнее. Закинувшись «Нурофеном», который Рита заботливо положила на прикроватную тумбочку, я поспешил по неотложным утренним делам.

Теплый душ и таблетка свое дело сделали отчасти. Голова гудеть перестала, но бодрости особо не прибавилось. Борщ еще не вышел из комнаты, Рита тоже отсыпалась, так что хлопотать на кухне пришлось в одиночестве. Чтобы развлечь себя, включил «Смешариков»: да, трейдеры за сорок тоже их любят! Горячий кофе возвращал силы, яичница шипела на сковородке, Нюша разыскала Бараша в горной хижине — что может быть лучше поутру?

Весёлая незнакомка появилась перед домом совершенно неожиданно.

— Здравствуйте! Вы Гена, да? Илья Борщевский у вас остановился?

Я не удивился, что стоявшая на крыльце девушка искала Борща: она была просто воплощением его женского идеала. Про себя я посмеялся над совпадением с сюжетом мультика: рыжая красавица отыскала потерявшего вдохновения поэта у черта на куличках! Впрочем, в отличие от Нюши, девушка была худенькой и бледной.

Борщ все-таки зараза: ни словом вчера о ней обмолвился! А ведь если дама решилась проделать такой путь просто потому, что «захотелось сделать Илье сюрприз!» — это уже говорит о многом. Признаюсь, я обрадовался гостье: успел их с Ильей мысленно поженить и поселить неподалёку. Чтобы семьями дружить, рыбачить, ходить на озеро, все дела…

Я пригласил Илюхину подругу в гостиную и столкнулся со спускающейся к завтраку Ритой.

— Милая, у нас снова гости! Это… Твою мать! Яичница!

Я бросился спасать завтрак. Впрочем, запах гари подсказывал: спасать уже нечего, увы… Девчонки вошли в гостиную, о чем-то болтая. Ну и славно! Если подруга Борща еще и кабачки ест, то они с Ритой точно подружатся!

— Сейчас кофейку сделаю! Черный или с молоком? У меня даже кокосовое завалялось, специально для веганов! Точнее, специально для «Пина колады», но с кофе тоже вполне хорошо… о, Илья!

Борщ как вкопанный застыл на входе в гостиную. Смотрел на свою рыжулю, как пацан на новый велик! Ну и славненько… День начался отлично!

***

— Илья, что же ты о своей подруге не рассказал?

Конечно же, Борщ был готов к помутнению рассудка. Не думал, что перерыв в приёме таблеток подействует так быстро, но ведь именно ради пробуждения Ши внутри своей головы он их не принял. Хорошо, голоса внутри: они подсказали хоть какое-то решение сложившейся ситуации, но…

Рита сидела на диване в напряжённой позе, постукивала длинными ногтями по керамической чашке в руках. Её лицо выглядело ещё мрачнее, чем вчера. Губы плотно сжались, превратившись в тонкую прямую линию, брови почти соединились, а взгляд не отрывался от расположившейся напротив Ши — в весёленьком топе и ярких туристических леггинсах, наигранно расслабленной.