Ломбард на навьем перекрестке (СИ) - Юраш Кристина - Страница 16

- Я знаю, ты меня ужасно рада видеть. А уж как я рад тебя видеть, ты себе не представляешь! – послышался голос кота, пока я тряслась, прижимаясь к нему. Впервые в жизни, я почувствовала, как он погладил мои плечи.

- Там… т-т-т-там… - икала я от ужаса.

- Чудеса, там леший бродит,- усмехнулся кот, пока я слабо понимала, почему вцепилась в него, как в родного и сползаю вниз.

- Огромный, - выдохнула я, найдя в себе силы. – Он сказал, что д-д-должок… И не п-п-пускает!

- Твою мать! – выдохнул кот, поглядывая в сторону леса.

Его когти слегка впились в мою спину. У меня тут три кило чуть по трубам не унесло.

Зубы стучали, а я обещала себе, что больше в лес ни ногой! Все нормальные девушки в лесу по грибы, по ягоды ходят. А я по неприятности! И невероятно в этом преуспела!

- Колобродит, значит! - заметил кот. – Опять за старое взялся!

- Ты о чем? – спросила я, все еще пытаясь отойти от пережитого.

- Там чудеса, там леший бродит, и на коте должок висит, - усмехнулся кот.

Мне понадобилось время, чтобы прийти в себя. Если ты не можешь взять себя в руки, то лучше отдать себя в руки кому-то другому. Пусть он тебя держит!

- Ты ведь разберешься? Да? – с надеждой спросила я, понимая, что все еще не могу отлипнуть от кота. Хоть я его недолюбливала, но с ним было не так страшно!

Ой! Я посмотрела на кота и поняла, что нужно отойти от греха подальше. Потому что грех уже оживился и потянулся в мою сторону. Как говорится, неудачно помяла синицу в руках, посмотрела журавля в небе, а тут и аист на подлете!

- Так что там произошло? – спросила я, деловым тоном, но дрожащим голосом. – С Лешим?

- Колобродит! Всех, кто к нам идет, в чащу заводит! А к нам не пускает! – отмахнулся кот, явно о чем-то задумавшись. – Вот поэтому у нас никого нет!

- Он сказал, что ты ему должен, - заметила я, выдыхая и глядя в сторону леса.

- Кому я должен, те в могиле, - заметил кот с нагловатой усмешкой. – Так, а теперь вспоминай, что я ему задолжал?

- А я откуда знаю! – возмутилась я, чувствуя, что пришла в себя окончательно. – Меня тогда еще здесь не было!

- Это – не освобождает тебя от ответственности! – заметил кот, нахмурив лоб. - Вроде бы русалкой поделился!

- Что?! – опешила я, глядя на кота.

- Поровну! – усмехнулся кровожадный кот. – И местами по справедливости! Да шучу я! Может, скатерть самобранка? Я ее кому-то обещал лет двести назад? Хотя нет, не лешему! Видать, помер от голода, раз не приходит!

Хвост кота рисовал нервные узоры в воздухе.

- Колобок? – спросил кот. – Слушай, сходи, узнай, а?

- Я?! – ужаснулась я, глядя на чащу. – Нет-нет-нет!

- Ладно, - махнул рукой кот. – Ты это! Делом займись! Держи! А я пойду узнаю, что там!

Я с тревогой смотрела на кота, напоминая себе, что кот как бы тоже нечисть! И вряд ли нечисть будет убивать нечисть. Время шло, но кота все не было. Зато была нервно истоптанная полянка и десяток кругов вокруг дуба.

На поляне появился силуэт. Я пригляделась, радуясь, что это кот, но это было не он!

На поляну вышел парень молодой. Он был при полном параде. Все та же шапочка с пером, красный кафтан с длинными рукавами, собирающими весь репейник в окрестностях.

- Стой там! – крикнул он в сторону кустов. А я с интересом пыталась рассмотреть, кому это он?

Но никого не было видно.

- Здравие! Есть кто живой? – спросил молодец, оглядывая дуб. – Еле вас нашел! Давненько меня тут не было! Куда русалку подевали?

- В декрет ушла! – выдохнула я, ненавидя этот вопрос.

- А! – покивал явно царевич, рассматривая свои сапоги. – А где этот декрет находится?

- За кудыкиными горами, - съязвила я.

- Нету там Декретов! Там царство мое! Бати моего! – зевнул царевич. – Голова горыныча есть? Если есть, то свежая?

- Эм… - замялась я, не помня голов. – Головы кончились!

- Жаль, - протянул царевич.- А что из героического есть? Побежденного? Но свежего! А то пока довезу, небось завоняет!

- Эм… - снова замялась я. Вопросы пока что ставили меня в тупик.

- Батя мой просто решил, что в этом году я подвигов мало совершал! Так что бате подвиг нужно предъявить! – снова зевнул царевич. – Чудище какое! Да пострашнее! А то на Кощея ходил? Ходил! На горыныча ходил? Ходил. Кто тут еще непобежденный остался?

- … ушки ушел… - послышалась замогильная песня из дуба.

- Есть тут одно! – заметила я. – Еще живое! Исчадье хлебобулочного ада! Писец с изюмом! Тварь из мрачных глубин хлебопекарни! Восставший из зада пищевой промышленности.

Я бросилась в дуб, вспоминая, куда повесила колобка. Я попыталась снять скатерть, как вдруг колобок выскочил прямо на меня и зарычал. Я накрыла его скатертью и только собралась отходить, как вдруг увидела, что на полу, рядом со мной лежит разбитое яйцо и иголка.

- Нет, - прошептала я, воюя с колобком. – Только не это! Я разбила Смерть Кощея! Кот с меня голову снимет!

Сердце едва ли не выпрыгнуло из груди. Ужас сковал меня, пока я смотрела на поблескивающую иголку и тонкую скорлупу.

- Мамочки, - прошептала я, чувствуя слабость во всем теле.

Надо же! Разбила яйцо!

На негнущихся ногах, погруженная в собственные мысли, я вытащила колобка, подозревая, что эта кровожадная тварь прикатится обратно.

- Вот, - протянула я скатерть. – Скатерть в подарок. Только пальцы ему не суй, а то будет хот-дог!

- Сказку! – потребовал царевич, поглядывая на рычащее исчадье. – Надо ж что-то батюшке рассказать! То так, чтобы героическую! Про меня и так уже молва идет!

- Игла-а-а-а, - холодела я, чувствуя, как липнет к спине одежда. – Что? Сказку? Сейчас! Одну минутку!

Через полчаса обалдевший Иван Царевич протянул мне мешок с деньгами. Он был все еще под впечатлением сказки: «Иван Васильевич меняет ориентацию», которую я сочинила на ходу, превратив колобка в злобное чудовище, которое откусывало то, до чего допрыгивало!

Моя больная фантазия сказала мне, что даже она не ожидала от меня такого.

Кажется, я даже слегка отвлеклась, как вдруг вспомнила! Яйцо!

Бросившись в дуб, я осторожно подняла иголку, дрожащими пальцами положила ее на прилавок и стала пытаться совместить скорлупу так, чтобы… А, впрочем, это было бесполезно!

- Так, что тут у нас! – послышался голос кота, пока я мысленно прощалась с жизнью.

- А у тебя что? – спросила я, пряча за спиной иголку и протягивая коту деньги.

- Что? Опять колобка продала? – спросил кот, явно чем-то раздосадованный.

- Да, - созналась я, мечтая, чтобы он ушел побыстрее. Может, у меня будет время что-то придумать! – А что там с Лешим?

- А! Ему яйцо со смертью Кощея понадобилось! – произнес кот, а я закачалась на месте, вцепившись в прилавок. – Неси сюда! У нас как раз одно завалялось!

В этот момент мне показалось, что надо мной сгустились тучи, а под ноги ударила молния.

- Я поищу! – пообещала я, осторожно пряча ногой скорлупу под прилавок. – А зачем ему?

- Он просто яйца любит! А предыдущее разбилось! И я как-то пообещал ему… Долгая история, - отмахнулся кот.

Я отошла от прилавка и сделала вид, что ищу яйцо, хотя прекрасно знала, что его больше нет.

- Ну? Есть? – спросил кот, подметая пол роскошным хвостом.

- Нет, нет, - мямлила я, ползая под прилавком.

- Ладно! – махнул рукой кот, а мне показалось, что перед глазами все поплыло. – Ты почему мне не сказала, что яйца кончились?

- Я… не заметила, - оправдывалась я, в надежде, что все обойдется. Страх и ужас сжимали мое горло.

- Ладно, - махнул рукой кот, растворяясь в воздухе. Я с ужасом ожидала самого худшего, пока на прилавок не приземлился десяток куриных яиц и иголки.

- Я тут подумал, - заметил кот. – Нам нужно поднимать продажи.

- Погоди, то есть, - выдохнула я, глядя на обычные яйца и иголки. – Смерть Кощея…

- Ты что? Думаешь, я буду подставлять старого друга? Ты серьезно? – заметил кот. – А у нас начинается сезон подвигов! А ну-ка, выдохни…