Ломбард на навьем перекрестке (СИ) - Юраш Кристина - Страница 11

- Будет сделано, - кисло заметили они, понимая, что впервые с них дерут три шкуры.

Я вышла из дуба, объявляя всем, что сейчас запущу в зал. Теперь наш ломбард напоминал гипермаркет.

- «Ломбард на Навьем Перекрестке!», - пропел женский голос откуда-то сверху. – «Лучшие цены!».

Я присела за кассу, видя груду корзинок, сваленных у входа. Везде появились ценники.

- Набрали – на кассу! – улыбнулась я, видя, как разбирают корзинки.

Ко мне подошел богатырь, выкладывая из корзины два меча.

- Вам мешок? – спросила я, глядя на добротные мешки, которые лежали у меня под столом.

- Не надо… - замялся богатырь. В его глазах читалось, что он будет внукам рассказывать. – Мы … енто… сразу в бой!

- Хорошо! Скидка есть? - спросила я, глядя на цены и выписывая в тетрадочку два меча.

- Да мы сами, кого хочешь скинем! – лихо заметил богатырь.

- С вас два мешка золота, - улыбнулась я, видя, как люди ходят и смотрят во все глаза.

- А откуда нам золото брать! Мы перо жарптицы принесли! – заметил богатырь. – Еле добыли! Отбили у басурманина!

- Ну тогда один меч, - вздохнула я, глядя на прейскурант, который появился у меня на стене.

- Да как же один! Нас-то двое! – удивился богатырь.

- А вы по очереди! – пожала я плечами, забирая один меч и пряча его под прилавок.

- Эх! – выдохнул богатырь, снимая доспехи.

Красавицы забыли за чем пришли. Я тоже весьма подзабыла обо всем, видя мощное тело со шрамами. Наверное, глаза, видевшие это, я отложу на старость, чтобы вспоминать…

- Вау, - едва слышно заметила я, видя накачанный торс. У одной красавицы из рук яблоко выпало. И упало на пол рядом с челюстью. У второй глаза были размером с два блюдца. Она стояла, не шевелясь, словно боясь вздохом спугнуть свое счастье.

- На тебе! – скинул богатырь все, что на нем было.

- Ой, - ойкнула одна из девиц, схватившись на всякий случай за прилавок.

Вторая молча села на сундук, глядя на богатырский меч крайне заинтересованными женскими глазами.

- Не девица – ты! – вздохнул второй богатырь, глядя на меня из-под кустистых бровей. Я удивилась, откуда такая осведомленность? Не помню, чтобы когда я целовалась на выпускном с щуплым одноклассником, в тени ивы стоял огромный богатырь, внимательно наблюдая за нами.

- Не девица ты, а сволочь! – сплюнул богатырь, заценив мой редкий дар зарабатывать деньги.

- Проходим, не стесняемся! – крикнула я, чувствуя, что это бесконечный день вот-вот закончится. – О, вы тут яйца несете?

Передо мной стоял растерянный паренек вида лихого и слегка удалого. Длинные рукава кафтана подметали пол, а сапоги делали скрип-скрип.

- Одно яйцо? – устало спросила я, глядя на какого-то Ивана, видимо, Царевича. – Ну вы же мужчина! Что за мужчина с одним яйцом! Берите сразу два! Для полного комплекта! У мужчины должно быть два яйца!

- А зачем мне два яйца с Кощеевой смертью? – удивился Иван, почесав светлые кудри так, что чуть не свалилась шапка.

- А контрольный кто будет делать? Я что ли? – спросила я, пожимая плечами.

Внезапно паренек уронил яйцо, а там… ничего не было…

- А где иголка – смерть Кощеева? – спросил он, пока я высунулась из-за кассы.

- А, это … это… - замялась я, пытаясь скрыть неловкость. – Это у нас Кощеев Сюрприз! Где-то есть иголки, а где-то нет! Лотерея! Как повезет! Кощею тоже нужно дать шанс!

- Тьфу ты! – выругался Иван Царевич, возвращаясь в зал. Девицы ничего брать не стали. Они бросились вслед за голым богатырем и пропали из виду. Всегда, когда рядом появлялся голый красивый мужчина, все женщины считали, что ему очень холодно. Поэтому тут же начинали льнуть к нему в попытках его отогреть! С мужчинами и голыми женщинами все тоже самое. А вы говорите, что люди не любят заботиться о других!

Надо будет ширму для богатырей, а то у меня всех клиентов распугают!

- Следующий! – позвала я, в надежде, что скоро смогу отдохнуть. – Так, мужик с яйцами! Вы там яйца выбрали? Не надо их трясти! Пока вы трясете яйцо Кощей обливается холодным потом и начинает что-то подозревать.

Через двадцать минут очередь рассосалась, а я сидела и считала выручку.

- Так, мне нужна комната! – потребовала я, с размаху пнув ларец. Но ларец не подавал признаков жизни.

О, они еще не знают, на что способна уставшая женщина.

- А ну быстро вылезайте! – потребовала я, пытаясь приподнять кованную крышку, усеянную самоцветами.

- Не-а! – донеслось в два голоса. А в щель пролезли чьи-то пальцы. Крышку попытались ухватить и потянуть на себя.

- Ручка с моей стороны, - заметила я, видя, как из щели в два пальца смотрят на меня четыре ненавидящих меня глаза.

- Ладно, ребята! Пошутили и хватит! – уговаривала я, пытаясь дернуть на себя крышку.

- Не-а, - послышались приглушенные голоса из ларца. Они изо всех сил держали крышку, не давая мне возможности ее открыть.

- Ладно! – озверела я, понимая, что слишком устала, чтобы быть вежливой. – Одну минутку!

Я бросилась трусцой в сторону оружия, осторожно беря меч, чтобы использовать его, как рычаг.

- Па-а-аберегись! – предупредила я, пока совесть стирала следы будущей чужой крови с идеально белого пальто.

- Ииих! – задорно выдала я, налегая на меч, как вдруг…

Я почувствовала, как меня схватили руки.

- Р-р-раз! – крикнули голоса, дернув меня за одежду. Они тащили меня прямо в ларец, а я не понимала, как, но я в него пролезала!

- Помогите! – крикнула я, решив, что можно поспать и на диванчике.

Внезапно меня окутала темнота, а я прокашлялась. Я лежала в унылой избе, напоминающей холостяцкую берлогу и строительный вагончик. Только без окон и без дверей. Гора грязной посуды валялась на столе, гирлянда из мужских портков и портянок на веревке намекала на некую торжественность. Красные кожаные сапоги, стоящие в углу сражали женщин наповал своим запахом. Старинный утюг на углях стоял на столе рядом. А почерневший зев печки, вокруг которой собрались закоптившиеся горшки, намекал, что подгорело – значит, готово!

На деревянной стене были зарубки и береста, прибитая кинжалом.

- Уговор… - прочитала я корявые царапки. – Обязуемся службу служить тому, кто молвит: «двое из ларца, одинаковых с лица» на срок тысяча явлений!» Коли смены не будет, срок начинается сызнова.

Мой взгляд скользнул по зарубкам на стене. Последняя была зачеркнула и ножом было написано «ура! Свобода!». Это что за сказочная мобилизация? Это что за сказочный призыв?

Я почувствовала себя самым удачливым человеком на свете. Присев на скрипучую скамейку, я увидела стопку замызганных пошлых лубочных картинок, с которых на меня смотрели голые и страшные женщины в позах двусмысленных, а местами беспощадных.

На столе были крошки, в почти пустой чашке закисли щи.

- Вау! – в тишине выразила я свой восторг, положив руки на колени. Я все еще не верила, что оказалась внутри ларца. Это как же так получилось? У них срок подошел, видимо, а эта царевна жаба мне ничего не сказала! Видать, не просто так хитрая бестия ларец приволокла! А как торговалась, словно жаба душит! Ничего! Я ей тоже колобка подсунула! Пусть теперь разгребает!

Я вздохнула, решив обойти избушку со всех сторон, в надежде, что найду хотя бы подсказку, как выбраться отсюда!

- Яко должен выглядеть молодец добрый! – прочитала я, видимо, должностную инструкцию. – Косая сажень в плечах, кудрявый чуб, вид молодцеватый, портки новые, кафтан чистый! На вызове иметь вид лихой и придурковатый! Коли что не так, слова поперек не молвить, но делать все по - своему!

Я хотела сесть на скамейку, даже не зная, что делать, как вдруг откуда-то сверху послышался голос кота.

- … нет, у нас, кажется, не завалялся! Но я посмотрю! - голос кота был сладок. – Эй! Где это чудо-чудное, диво- дивное! Только что тут бегала!

Послышался далекий голос, а я не сумела разобрать слова.