Из крови и пепла - Арментраут Дженнифер Л. - Страница 11

– Ну да, ходить в «Красную жемчужину» запрещено. Я уверена, что это так же запрещено, как и учиться обращаться с кинжалом и мечом, будто ты гвардеец с Вала.

Уж это я не смогла скрыть от Тони, а она так и не разболтала – одна из причин, почему я многое ей доверяю.

– Да, но…

– Как и в тот раз, когда ты улизнула посмотреть бой на ринге. Или когда уговорила меня искупаться в озере…

– Это была твоя идея, – поправила я. Ее готовность помогать мне в том, что запрещено, была другой причиной, по которой я доверяла ей. – И твоей же идеей было купаться без одежды.

– А кто купается в одежде? – Она невинно распахнула глаза. – И это была общая идея, спасибо тебе большое. Думаю, нам нужно это повторить, и как можно скорее, пока не стало слишком холодно даже для прогулок. Но я могу все утро перечислять твои поступки, запрещенные герцогом и герцогиней или недозволенные Деве, и до сих пор ничего не случилось. Боги не явились и не провозгласили тебя недостойной.

– Это правда, – признала я, разгладив складку на юбке.

– Ну конечно.

Она взяла маленькое круглое печенье, обсыпанное сахаром, и бросила в рот. Каким-то образом ей удалось не уронить на себя ни крупинки сахара. Мне же стоит просто подышать в сторону печенья, и я оказываюсь покрыта белой сахарной пудрой в самых немыслимых местах.

– Итак, когда мы туда отправимся?

– Я… я не думаю, что следует туда ходить.

– Ты не хочешь?

Я открыла рот и тут же закрыла, стараясь не упасть в эту кроличью нору. Проблема в том, что я хотела туда вернуться.

Когда я лежала в постели и не вспоминала одержимо время, проведенное с Хоуком, заново переживая острейшее желание и трепет от его поцелуя, я думала о том, вернулся ли он, как обещал, и правильно ли я поступила, когда ушла.

Разумеется, в глазах опекунов и богов я поступила правильно, но так ли это для меня? Не следовало ли остаться и испытать бесконечно больше? Может, впредь мне такой возможности не выпадет?

Я подняла взгляд на окна, выходящие на западную часть Вала. Там двигались только темные тени гвардейцев, патрулирующих край. С ними ли Хоук? Почему я вообще об этом думаю?

Потому что в душе́ я очень хотела бы остаться и нескоро перестану думать о том, что случилось бы, если бы я его дождалась. Исполнил бы он все, что бы я ни захотела?

Я даже не знала, к чему бы это привело. Понятия не имела. Могла только дать волю воображению. Я слышала, как другие рассказывали о своих переживаниях, но эти переживания не были моими. Просто бледные копии реальных вещей.

И если я вернусь, то лишь в надежде, что он будет там. Вот почему не стоит туда идти.

Я посмотрела на открытый платяной шкаф. Первое, что бросилось в глаза, – белая вуаль с изящными золотыми цепочками, и на меня словно лег тяжелый груз. Я уже ощущала ее вес, хотя вуаль была сшита из тончайшего дорогого шелка. Когда ее впервые надели на меня в восемь лет, я запаниковала. Но прошло уже десять лет, и мне следовало привыкнуть к ней.

Хотя мне больше не казалось, что я не могу сквозь нее видеть и дышать, она по-прежнему ощущалась тяжелой.

Рядом с ней висела единственная цветная вещь в моем гардеробе: проблеск красного среди моря белого. Церемониальное платье, сшитое для приближающегося Ритуала. Платье принесли вчера утром, и я его еще не примеряла. Это первый раз, когда меня не спрячут под вуалью и позволят надеть не белое. Разумеется, я буду в маске, как и все остальные.

Единственная причина, по которой мне позволят присутствовать на этом Ритуале, хотя на все предыдущие не пускали, – это будет последний Ритуал перед моим Вознесением.

Какое бы радостное волнение я ни испытывала по поводу Ритуала, оно омрачалось тем, что этот Ритуал будет последним.

Тони встала и подошла к окну.

– Тумана давно не было.

У нее имеется привычка перескакивать с одной темы на другую, но сейчас это показалось неприятным.

– С чего это ты о нем подумала?

– Не знаю. – Она поправила выбившийся локон. – Хотя на самом деле знаю. Я вчера вечером подслушала Дафину с Лорен, а они подслушали одного следопыта. Тот заявлял, что туман собирается за Кровавым лесом.

– Я такого не слышала.

У меня внутри все сжалось: я вспомнила Финли и пожалела, что съела столько бекона.

– Наверное, не надо было об этом говорить. – Она отвернулась от окна. – Просто… туман уже десятилетия даже не приближался к столице. Не стоит о нем волноваться.

Где бы мы ни находились, о тумане стоит волноваться. То, что он не приближался десятилетиями, не означает, что он не приблизится на сей раз. Но я промолчала.

Тони отошла от окна, вернулась к столу и опустилась на колени рядом со мной.

– Могу я на минутку быть с тобой честной?

Я вскинула брови.

– Разве ты не всегда честна?

– Да, но… но это другое.

Меня охватило больше, чем простое любопытство. Я кивком попросила ее продолжать.

Тони сделала глубокий вдох.

– Я знаю, что наши жизни различны, как и наше прошлое и будущее, но ты воспринимаешь Вознесение так, словно для тебя оно равносильно смерти, тогда как на самом деле все наоборот. Это жизнь. Это новое начало. Это Благословение…

– Ты начинаешь говорить как герцогиня, – поддразнила я.

– Но это правда. – Она взяла меня за руку. – Ты не умрешь через несколько месяцев, Поппи. Ты будешь жить, больше не связанная этими правилами. Ты будешь в столице.

– Меня отдадут богам, – поправила я.

– И разве это не изумительно? Ты испытаешь то, что выпадает очень немногим. Я знаю… Я знаю, ты боишься, что не вернешься от них, но ты же любимая Дева королевы.

– Я ее единственная Дева.

Она закатила глаза.

– Ты знаешь, что причина не в этом.

Я знала.

Королева сделала для меня больше, чем требовалось. Однако это не меняет того, что мое Вознесение не имеет ничего общего с ее Вознесением.

– А когда ты вернешься Вознесшейся, я буду рядом с тобой. Только подумай о шалостях, которые мы устроим.

Тони снова сжала мою руку. Она в самом деле верит, что так будет.

Так может быть. Но это не точно.

Я понятия не имела, что значит быть отданной богам. Хотя все мельчайшие подробности истории королевства были задокументированы, кое о чем не писали. Я так и не смогла ничего найти о прежних Девах и больше сотни раз спрашивала жрицу Аналию о том, что значит быть отданной богам, но ответ всегда был один и тот же.

«Дева не спрашивает о планах богов. Она верит в них, даже ничего о них не зная».

Наверное, я правда недостойна быть Девой, потому что мне трудно верить в то, о чем я ничего не знаю.

Но Тони верила. Так же, как и Виктер, и Рилан, и буквально все, кого я знала. Даже Йен.

Однако никого из них не отдавали богам.

Я поискала в глазах Тони хоть малейший намек на страх.

– Ты что, вообще не боишься?

– Вознесения? – Она встала и сплела пальцы в замок. – Нервничаю? Да. Боюсь? Нет. Я предвкушаю начало новой главы.

Начало своей собственной жизни, в которой она сможет просыпаться и есть, когда захочет, проводить дни как ей вздумается и с кем пожелает, а не быть моей вечной тенью.

Конечно, она не боится. И хотя мои чувства были иными, я не раз задумывалась, что это значит для нее.

Тони всегда была не прочь поучаствовать в затеянных мной приключениях и частенько что-то предлагала сама. Но если боги следят за нами, особенно когда Вознесение так близко, они могут счесть ее недостойной за эти выходки. Эта мысль не впервые пришла мне в голову, но только сейчас я вдруг ясно осознала, что мое отношение к Вознесению может уничтожить ее энтузиазм.

В горле поднялся кисловатый привкус вины.

– Я такая эгоистка.

Тони озадаченно вытаращила глаза.

– Почему ты так решила?

– Кажется, своим унынием я омрачаю твою радость, – сказала я. – Я в самом деле не думала, что ты с таким предвкушением ждешь Вознесения.

– Ну, раз ты так говоришь. – Она рассмеялась, негромко и тепло. – Если честно, Поппи, ты ничего не испортила. Твои чувства в отношении Вознесения не влияют на мои.