Плохие Манеры (СИ) - "Чинара" - Страница 48

Если спросить меня, какую оценку я поставлю своей сестре в умении утешать и успокаивать, то на шкале от одного до десяти, я без раздумий поставлю тройку.

— Ты меня, по-твоему, так подбадриваешь?

— Баба Рита говорит, что надо всегда надеяться на лучшее, но готовиться к худшему. А бабушка Наташа, что лучше сразу достать пистолет и отстреливать.

— Кого отстреливать? — сощурившись, уточняю я.

— Этого она не говорит, — не поднимая глаз от комикса, произносит Янка. — Говорит только, что узнаю сама, когда вырасту.

Надо провести с обеими бабушками пояснительные беседы — думаю я, как раздается стук в дверь моей комнаты, а следом за моим спешным: «Войдите», появляется Дима.

Он проходит в комнату, чуть прикрывает за собой дверь, и я пытаюсь, как в фильме «Обмани меня», считать его по лицу. Не найдя признаков испуга и впадения в депрессию, немного успокаиваюсь.

— Как тебе книжка? — включая кавайную улыбку, спрашивает у моей сестры Ветров.

— Она восхитительна! — очаровательно смущается мелочь и спрыгивает с бессовестно оккупированной кровати.

— Моей младшей сестре тоже понравилась новая история его приключений. Я, кстати, рассказывал ей о тебе и о Миле. У вас, мне кажется, много общего, и я подумал, а что если мы как-нибудь сходим в парк развлечений вчетвером?

Янка бросает в меня взгляд что-мне-ответить? И я тут же глазами информирую, что она вольна решать без моих подсказок.

— Было бы здорово. — улыбается мелочь. Демонстрируя свои маленькие белые зубки.

— Отлично. Тогда мы договоримся с твоей сестрой об удобном для всех времени и сходим.

— Класс! Пойду расскажу папе! — с этими словами Янка выбегает из моей комнаты. И пока этот маленький метеорит не передумал о своём уходе, я тут же закрываю за ней дверь, а в следующую секунду оказываюсь в объятиях Ветра.

Прерывая последующий поцелуй, задаю волнующий меня вопрос:

— Что сказал папа? О чем вы говорили? Почему так долго?

— Мы общались всего минут пятнадцать, пандочка. И он сказал то, что должен говорить хороший отец, переживающий за свою дочь.

— Он не против наших встреч?

— Нет. Но он против того, чтобы мы так рано начинали жить вместе.

— Ты его об этом спросил? — с ужасом уточняю я, прикрывая рот ладонью. — Но теперь он сможет догадаться, что я… Ну, что мы…

— Он сказал, что пока твоих частых выходных ночёвок у Кати вполне достаточно. Так, что думаю он уже давно догадывался, и тебе не о чем переживать.

— Как же стыдно…

— Почему? Мне кажется, мы хорошо пообщались. И я хочу тебя познакомить со своей мамой.

— А ещё сводить наших сестёр в парк развлечений?

— Да. Заодно отметим отказ твоей мелочи ехать жить к матери.

— Она все равно поедет к ней на все лето…

— Мать нужна твоей сестре, пандочка…

— Ты говоришь, как папа.

— Говорю же, мы с ним поладили.

Он садится на мою кровать и, притягивая меня к себе, опускает на свои колени.

— Сегодня такой сумбурный день, что я не понимаю, где я нахожусь.

— Ты там, где должна быть. — улыбается мне Дима. — На моих коленях. — целует нежно и очень сладко, а затем говорит то, отчего внутри начинают порхать самые прекрасные бабочки. — Я люблю тебя, моя пандочка.

— А я люблю тебя, Ветров.