Плохие Манеры (СИ) - "Чинара" - Страница 13

Выпрашивать еще один час оказывается сложнее, чем сдать все экзамены на поступление. Даже мелкая попыталась встать на мою защиту, сказав:

— Пап, не переживай, Милка вряд ли станет общаться с идиотами. — вот это тоже оказался плохой аргумент. Он тут же размножил число идиотов в голове моего гипертрофированно-ответственного отца. Судя по всему, абсолютно все личности, которых я могу встретить в клубе, стоят на крайне низкой социальной ступени и их жизнеутверждающая миссия на нашей планете — затащить его дочурку в самое пекло порока.

— Пап, не переживай, пожалуйста. — думала, как поступлю в вуз, с вечерними вылазками станет легче, а получается наоборот. — Там будут все мои однокурсницы. Все.

— Ладно, кноп. Но, смотри мне! Сразу набери, если что будет не так. Я подъеду и встречу тебя около входа в этот твой Бирри. — говорит создатель, подозрительно оглядывая мой пуританский наряд, пока я снимаю с крючка в прихожей свою кожаную куртку. Я соглашаюсь и ангельски хлопаю ресницами.

Мои обтягивающие штаны и облегающий белый топ прикрывает оверсайз-рубашка цвета шампанского. Она исчезнет с моего тела сразу же, как только я окажусь на танцполе, но папе об этом знать совершенно необязательно.

*

В Berry мы с Катей и еще несколькими девочками из группы входим с разными надеждами. Подруга откровенно нашептывает нам о своих грандиозных планах по поиску горячего парня, а Лика с Машей ее активно поддерживают. Хихикают и уверяют, что здесь часто тусуются старшекурсники нашего вуза.

И вот этот факт заставляет меня непроизвольно нахмуриться и вполне целенаправленно напрячься.

Мои ожидания относительно сегодняшнего вечера никак не включают в себя адских лошадей, предпочитающих мангу для девочек, и ориентированы исключительно на танцы, которые я обожаю с самого детства.

Этот высокогорный дитя прерий повел себя крайне странно в той злосчастно-популярной аудитории, узнав о моем более раннем знакомстве с его задачами. Вначале я четко уловила в его глазах самые изощренные виды пыток, но оказалось, что с фантазией у него прискорбно туго.

Не придумал ничего лучше, как заваливать меня тонной заданий.

Всю неделю не давал спуску, неожиданно появляясь и пугая, словно вылезал из задницы демона.

А в пятницу его сиятельство «рожден под пронзительной звездой барана» всучил мне в руки распечатки новых задач, которые обещал с особой тщательностью проверить в понедельник, а также: «несказанно расстроиться, найдя ошибки». Даже гримасу состроил.

Да чтоб тебя перекосило, гад.

Кем он вообще себя возомнил?

Наставники помогать должны, а не ухудшать условия учебы студента.

Я всю первую половину субботы потратила на вникание в матанализ, окончательно осознав бесполезность призрачной надежды на профессора, предпочитающего общение с доской, а вторую — на упражнения от мистера извращенца.

Правда должна признать, он умеет подбирать интересные задания.

Но к чему так много?

Легла после двенадцати, а перед глазами «х» с «у» прямо у меня на лбу чертили пентаграммы в честь Ветрова. Пыталась отмахиваться от них, бесполезно.

Может, он таким образом меня клеймит?

Чтобы добавить в свою коллекцию рабов.

Но не выйдет!

Я на такое не подписывалась!

На следующей неделе обязательно все ему выскажу.

Прямо в лицо кину листы с решениями и выскажу.

Да, в собственных фантазиях я крайне отчаянная и строптивая личность. Эдакая математическая женщина-кошка.

При входе в полутемное помещение, заполненное бьющейся ключом энергетикой танцующих, я пытаюсь настроить у себя терминаторские глазные способности по сканированию пространства. Несколько раз нервно обвожу взглядом помещение, но извращенного наставника, к счастью, нигде не замечаю.

Стас, наш однокурсник и староста, встречает нас около бара и провожает к столу, за которым уже сидит большая часть нашей группы. Ребята заказывают нам коктейли и перед моим носом опускается клубничный Мохито. Я не отношу его к смертным порокам, которые перечисляла папе во время клятвы дочери, а потому с удовольствием чокаюсь вместе с остальными и тянусь к трубочке губами.

Через некоторое время девочки — и почему я все еще надеюсь, что они однажды угомонятся? — начинают кидать в меня реплики по поводу моего гадски-красивого наставника, приправляя их восторженным вздохами. Как и всю неделю в вузе, они пытаются получить от меня некие тайные знания — то о его увлечениях, то о размере ноги, список любимых продуктов имеет все шансы приравнять меня к Робин Гуду.

И я бы рада назвать им его тайную страсть — принца Ларалиэле, но я же хорошая девочка. Которой нужны козырные тузы в рукаве.

А потому приходится натягивать на губы улыбку и вежливо отмахиваться.

Катя, моя боевая подруга, вовремя отражает чужое любопытство, непредвиденно вышагивающее в новые дали.

Теперь им уже номер его сотового подавай…

Зачем мне контакты преисподней, сплюньте!

Правда Катина помощь очень быстро идет на убыль, когда на горизонте начинает активно маячить Стас. Череда легких переглядываний с каждым витком становится длиннее, переходит в некий немой диалог, а вскоре сменяется активной фазой и приобретает вполне определенные слова, смешки и туманные вопросы. Они незаметно оказываются рядом друг с другом, вежливо подталкивая меня спрыгнуть с лодки, как ненужный балласт, и заводят животрепещущий — меня не включающий — разговор.

Обид никаких я не испытываю. Наоборот, приятно видеть довольный румянец на Катькиных щеках, потому предложение пойти потанцевать я скорее шепчу ей из вежливости, нежели из желания увести ее из-под носа коварного Стаса.

На самом деле мне хочется уйти танцевать по двум причинам.

Первая: не хочу мешать чужой бурно зарождающейся романтике.

А вторая — однокурсницы замечают брешь в виде Кати и начинают выдавать свои вопросы с увеличенной скоростью.

Мохито, довольный собой, плещется в крови, уверяя снять наконец рубашку. Слушаюсь и отдаю свой идеально-маскирующий плащ подруге. Та, стоит отметить, обращает на меня свой взгляд, удовлетворенно кивает и даже показывает большой палец. Это придает мне еще больше смелости, и я, поправляя волосы и выпрямляя спину, с гордым видом направляюсь покорять танцпол.

Ветер

Ярость горячей лавой распространяется по венам стоит вспомнить картину, на которой Нестратов ошивается рядом с моей первогодкой. Сердце бешено грохочет за грудиной, и я, анализируя скверное прошлое, понимаю, что виноват во всем только я сам.

Называется, пришел с ребятами в клуб, расслабиться. А на деле — отшиваю кошек в блестящих платьях, потому что всю неделю в моей голове сидит одна строптивая красная панда.

Ко мне на встречи опаздывает, нос свой мелкий задирает, морщится, будто рядом умертвие свой новый парфюм тестирует, а с этим чуть не за ручку идет, улыбается вся из себя довольная и к нему жмется при виде меня.

Хотела ад, мелочь?

А я ведь не собирался жестить, думал лишь слегка обрисовать для тебя силуэты.

Но ты так усиленно нарываешься. Еще и с задачами меня провела. Даже не пикнула, что большую часть уже решала.

Я, как полный дурак, пялился на листок с ее ответами, не веря своим глазам. Пытаясь понять, как она успела за столь короткий срок выполнить все задания и, возможно ли, что я стал наставником вундеркинда?

Оказалось, что нет.

Стал наставником одной мелкой райской засранки.

Ничего.

Понравилось, как я тебя всю неделю заданиями заваливал?

Прочувствовала вкус задач?

Отлично.

Это, безусловно, самое тупое наказание, которое сгенерировал мой мозг, но, после того как я ее мысленно в той аудитории раздел, поставил в своем разогретом воображении в пару поз, а затем через призму собственной несвоевременной похоти увидел в ее уже вполне реальных глазах неподдельный страх, меня будто по голове ударило. Не слабо так.

Но надо было придумать что-то такое, чтобы не оставляло ей времени коситься в сторону Нестратова.