Романов. Том 8 (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 2

— Я бы тоже не отказалась обменяться опытом, — вставила Аганина. — Полагаю, мы с вами можем соединить наши традиции для создания нового стиля.

Мэйлин улыбнулась в ответ.

— С радостью приму ваше предложение, княжна.

Младшие сестры смотрели на Анастасию с горящими глазами. Было очевидно, что китайский портной без работы на Урале не останется.

А к нам тем временем подошли Петр Васильевич с Надеждой Григорьевной под руку. Виктория первой обернулась к нашим бывшим одногруппникам.

— Примите наши поздравления, Дмитрий Алексеевич, Виктория Львовна, — произнес Орлов, кланяясь нам обоим.

— Это было очень красиво, — с придыханием поддержала жениха Комарова. — Князь, примите наши самые горячие поздравления с новым титулом!

— Благодарю, Надежда Григорьевна, — ответил я, глядя на обоих с теплом.

Все-таки из ЦГУ я вынес не только первые реализованные проекты, но и хорошие отношения с людьми. И несмотря на то, что Комарову мне пришлось разок отчитать за ее поведение, впоследствии она показала себя крайне разумной девушкой. Про Петра Васильевича и говорить нечего — Орлов мне импонировал.

— Если позволите, я бы переговорил с Петром Васильевичем наедине, — глядя на его невесту, произнес я.

Комарова кивнула, тут же присоединяясь к женской группе, а я увлек своего бывшего старосту за собой. Орлов сохранял молчание, пока мы шли в свободную комнату отдыха.

Наконец, закрыв за нами дверь, я указал на диван, а сам расположился в кресле напротив. Петр Васильевич не стал садиться сразу, дождался, когда я займу свое место.

— Я буду краток, — начал я, глядя на него. — Как вы уже слышали, Петр Васильевич, я получил титул князя Красноярского, а вместе с тем и фактически весь западный берег Енисея. Понимаете, что это значит?

Орлов кивнул, быстро просчитав тему разговора.

— Вам понадобятся суда, чтобы перемещать грузы по реке, — озвучил он.

— Именно, — подтвердил я. — Пока что я еще не знаю точного количества и типы необходимых кораблей. Но, полагаю, не позднее, чем к исходу недели у меня будет точный список. И я хочу заключить договор на их производство с вами лично, Петр Васильевич.

Несколько секунд староста глядел на меня, даже не моргая, после чего замедленно кивнул.

— Я не имею права заключать сделки самостоятельно, Дмитрий Алексеевич, — напомнил он. — Мне все равно потребуется одобрение Виталия Семеновича.

Я улыбнулся.

— И я уверен, что ваш дед его вам даст. Сейчас я скажу вам то, что вам наверняка известно было и прежде, но вряд ли вам кто-то говорил до сих пор открыто. Ваш отец, Василий Витальевич, не получит главенства в роду. Наследовать вашему деду будете вы, Петр Васильевич.

Орлов нахмурился, и я видел, что он готов возразить, но после недолгого раздумья все же кивнул.

— Я понимаю, о чем вы, князь, — сказал он. — И наверняка мое личное участие в заключение договора на строительство и поставку судов будет обязательным условием сделки.

— Совершенно верно, — подтвердил я, легко кивнув. — Ваше умение сразу разбираться в таких вопросах всегда мне в вас нравилось, Петр Васильевич. Кроме того, ваш дедушка, адмирал Орлов, задал мне правильный вопрос — какие у меня планы на взаимодействие с вашим родом. И теперь вы сможете передать ему мой ответ. Станьте моим личным союзником, Петр Васильевич, и семья Орловых никогда ни в чем не будет нуждаться. Вы знаете, что я не бросаю слов на ветер, а Романовы — одни из самых надежных партнеров на свете.

— Да, у вас отличная репутация, Дмитрий Алексеевич, — негромко произнес внук адмирала. — Я полагаю, наш официальный ответ вы получите через несколько дней после того, как пришлете точный список. Верфи Орловых не простаивают, и нам потребуется время, чтобы оценить как сроки, так и стоимость.

Я кивнул, тут же поднимаясь на ноги.

— Рад, что мы смогли договориться, Петр Васильевич, — сообщил я, протягивая старосте ладонь. — Уверен, Виталий Семенович будет вами гордиться.

Орлов тяжело вздохнул, прежде чем встать и пожать мою руку. Было очевидно, что свалившаяся на него внезапно ответственность тяготила боярича, однако он не роптал, а намеревался поступить правильно — сохранить род и возглавить его. Потому что тоже знал своего отца, как был теперь осведомлен и я о делах Василия Витальевича Орлова, заядлого игрока и практически не вылезающего из долгов боярича.

Адмирал потратил состояния, чтобы покрывать сына. И в итоге поплатился должностью и положением, когда ЦСБ подняла вопрос о будущем наследнике. Адмирал царского флота не может быть отцом картежника, это несет в себе очевидные риски безопасности государства. И все же Орлова можно было понять — какой бы ни был, а все равно сын. Тем более уже обеспечивший семью наследником. Невский тоже ведь до последнего защищал Василия Емельяновича, а тот вообще с головой не дружил, что признавали все, кто его хотя бы раз видел.

— Примите мою искреннюю благодарность, Дмитрий Алексеевич, — проговорил Петр Васильевич, склоняя передо мной голову. — Перед вашим уходом из Царского Государственного Университета вы обещали поддержать любого из нас, если мы придем к вам с подходящим проектом. А в итоге вы спасаете не только меня, но и мою семью.

Я улыбнулся.

— Вы заслужили мое уважение, Петр Васильевич. Как и ваш дед, прославленный адмирал. Каким бы человеком я был, если бы позволил вам утонуть, когда могу протянуть руку помощи? — спросил я, и прежде, чем тот ответил, продолжил: — Но мое расположение не значит, что договор будет составлен с послаблениями или что к работе нужно относиться спустя рукава.

— Я лично все буду проверять, Дмитрий Алексеевич! — заверил меня староста. — Я прекрасно осознаю, какой шанс вы мне даете.

— Ну, раз мы закончили, предлагаю вернуться в зал, наши невесты уже наверняка нас потеряли, — сказал я, поворачиваясь к дверям.

Орлов последовал за мной, больше не говоря ни слова. Лишь вновь оказавшись в зале, боярич вновь поклонился мне, прежде чем прихватить Комарову под руку и увести ее танцевать.

Виктория тут же подошла ко мне и, сплетя свои пальцы с моими, прошептала:

— Я надеюсь, все прошло хорошо? — спросила она, не сводя взгляда с моего лица.

Я улыбнулся в ответ, после чего прижал ее к себе за талию. Наклонившись к шее боярышни, почти касаясь губами ее кожи, я ответил:

— Все просто замечательно, Вика.

От моего голоса она слегка вздрогнула, я обратил внимание, как прошлась волна мурашек по ее коже. Боярышня отстранилась от меня, покрытая румянцем, с чуть подернутыми поволокой глазами.

— Прошу, Дима, не здесь, — прикусив губу, едва слышно простонала она.

Я кивнул с самым серьезным лицом, на которое только был способен.

— Конечно, моя принцесса.

Она тихонько засмеялась, и мы пошли по залу, чтобы переговорить с гостями. Принимая продолжающиеся поздравления, мы отвечали улыбками и поклонами, говорили ответные любезности и не размыкали рук.

Когда перед нами возник Апраксин, Виктория первой склонила голову перед великим князем. А Петр Глебович окинул меня оценивающим взглядом из-под чуть прищуренных глаз, после чего обратился к невесте.

— Виктория Львовна, я вас искренне поздравляю, — с вежливым поклоном произнес великий князь Литовский. — Позволите отобрать у вас жениха на несколько минут?

— Конечно, Петр Глебович, — ответила Морозова.

Мы отошли чуть в сторонку, и Апраксин тут же дал мне знак поставить купол. В очередной раз за сегодня в зале вспыхнула моя магия. Впрочем, гости хоть и обращали внимание, с кем я каждый раз говорю в секретности, но с расспросами, ожидаемо, не приставали. Не те у меня собеседники, чтобы открыто рисковать задавать мне какие-либо вопросы.

— Во-первых, Дмитрий Алексеевич, поздравляю с помолвкой. Ваш выбор даже я оценил, — подмигнул мне великий князь Литовский. — Во-вторых, ваш новый титул — это достижение! Я не помню, чтобы кто-нибудь один так высоко взлетал, к тому же за столь короткий срок.