Укрощение строптивого - Джоансен Айрис - Страница 7
- Предыдущая
- 7/36
- Следующая
Луи испытующе посмотрел на нее, а затем, откинув голову, рассмеялся.
– Ну хорошо, ты права. Давай дождемся кофе, – он приподнял бокал. – Я всегда предпочитаю оттягивать удовольствие. Мы будем ужинать не спеша, и всякий раз, глядя на тебя, я буду представлять тебя раздетой, представлять, что я смогу делать с тобой… – В голосе его послышались чувственные нотки, но взгляд был по-прежнему оценивающе-отстраненным. – Так все что угодно?
– Конечно, как мы договорились! – быстро ответила Мариана. – Я вся в твоем распоряжении.
– Все готово, – миссис Маггинс скользнула в холл из кухни, толкая перед собой столик, на котором стоял поднос с едой. – Кажется, я на этот раз превзошла саму себя. Так что постарайтесь, съешьте все до крошки.
– Ты почти ни к чему не притронулась, – заметил Луи, подняв чашечку с кофе. – Миссис Маггинс будет чрезвычайно недовольна.
– Миссис Маггинс вечно всем недовольна. Это является частью программы. А что касается меня, то я не голодна.
Каменное выражение лица, которое Луи сохранял во время ужина, заставляло ее нервы напрячься до предела. Невозможно было догадаться, о чем он думает, что вызвало его недовольство. Мариане все равно не удалось заставить себя проглотить ни кусочка, поэтому она даже и не пыталась. И без того ей приходилось прилагать все силы, чтобы сдержать нервную дрожь в руках, когда она потянулась к чашке с кофе.
– Тебе понравилась ее кухня? – спросила Мариана, чтобы что-то сказать.
– Более чем. Видно, что она мастер своего дела. – Луи улыбнулся. – Хотя у меня что-то пропали вкусовые ощущения. Похоже, мои мысли все это время витали совсем в другом месте…
И снова ее щеки вспыхнули. Он сидел напротив нее, вел вежливый, непринужденный разговор, но каким-то образом Мариана постоянно ощущала, что он борется с собой. Его выдавала напряженная линия бровей, взгляд, то и дело застывающий на ее груди, чувственная улыбка, слегка раздвигавшая губы, а также голос, сразу ставший на полтона ниже. Почему-то раньше она считала, что серые глаза всегда имеют несколько холодноватое выражение. Но в устремленном на нее взгляде начисто отсутствовал холод…
Чашка с кофе все-таки звякнула, когда Мариана поставила ее на блюдце:
– Все это начинает меня утомлять! – решительно заявила она. – Ты готов?
Луи посмотрел на девушку с насмешливой улыбкой.
– Ты имеешь в виду мое тело?
– Не будь таким вульгарным! – Она отодвинула кресло и поднялась. – Просто ты сегодня не слишком многословен, и это усиливает двусмысленность. Мне хочется пройтись по саду. Ты не возражаешь?
– А ты не могла бы еще посидеть? Мне так интересно наблюдать за тобой… Ты напоминаешь свечу, зажженную с обоих концов.
Мариана вздрогнула и уставилась на него.
– Свечу?!
– Неужели я сказал что-нибудь обидное?
– Нет, просто твои слова заставили меня вспомнить одно стихотворение, которое я как-то прочитала…
– И что это за стихотворение? Мариана прочла приглушенным голосом:
Горит в ночи
Моя свеча.
Горит в последний раз…
– Эдна Винсент Милли, если не ошибаюсь? Да, она, пожалуй, должна тебе нравиться.
– Да нет, просто засело в памяти, неизвестно почему. – Мариана попыталась беззаботно пожать плечами. – Большинство ее стихотворений оказывают на меня угнетающее действие. – Она двинулась к дверям. – Идем?
– Чувствую, что мне не избежать прогулки по саду, – Луи поднялся и положил салфетку на стол. – Накинешь что-нибудь на плечи потеплее?
– Нет, если меня не догонит миссис Маггинс, – пробормотала Мариана. Он усмехнулся:
– Ты ведешь себя с ней как маленькая упрямая девочка.
Черт возьми, опять он принимает ее за ребенка! Мариане вовсе не хотелось казаться беззащитной, вызывать его жалость и сочувствие. Это никак не входило в ее планы!
– Ты хочешь, чтобы я играла именно такую роль? Это тебя более всего возбуждает? – поинтересовалась она, вздернув подбородок.
Улыбка сошла с его лица:
– Нет, я имел в виду совсем другое…
Мариане вовсе не хотелось уточнять, что он имел в виду. Она подошла к каменной балюстраде и окинула взглядом сад:
– Почему ты проводишь столько времени в саду, когда оказываешься в Дарсебо?
– Откуда ты знаешь?.. – Луи изумленно взглянул на нее. – Ты совершенно обескураживаешь меня! Это нечестно: тебе известно обо мне почти все, в то время как я о тебе практически ничего не знаю.
Мариана проигнорировала его изумление.
– Так почему? – настойчиво переспросила она. Луи пожал плечами.
– Сад действует на меня успокаивающе. Она повернулась к нему лицом и испытующе заглянула в глаза.
– А разве ты нуждаешься в успокоении?
– Разумеется! Как и всякий живой человек. Я вырос на парижских улицах, и прошло много лет, прежде чем мне удалось приобрести дом за городом. – Луи облокотился на перила. – После всех хитросплетений, которые нужно преодолевать, сидя за столами переговоров с различного рода юристами-крючкотворами, так хорошо оказаться в тихом, спокойном месте, где есть только не ведающая греха природа! Мне это необходимо.
– Но ты ведь сам – один из умелых тактиков и крючкотворов.
– Наверное… Думаю, таким образом, мы, мужчины, сублимируем древний охотничий инстинкт, который еще не совсем погас. Это и есть мое второе "я", если хочешь знать, – усмехнулся он. – Кстати, ты должна понимать меня лучше, чем кто-либо другой. У тебя тоже необыкновенно сильно развит охотничий инстинкт.
– Да, – Мариана облизнула пересохшие губы. – Надеюсь, что да…
Почему он не прикасается к ней? Луи стоял так близко, что она ощущала напряженность его тела, но продолжал смотреть на нее своими прозрачными серыми глазами и… выжидал. Боже, неужели он хочет, чтобы она сделала первый шаг? Неужели ему мало того, что она сама предложила ему себя?!
Выносить еще и это не было никаких сил. Повернувшись, она буквально сделала этот шаг и обвила его шею руками.
– Мариана…
Потрясение, которое она пережила, прижавшись к нему, было ни с чем не сравнимым. Она ощутила его тепло, исходящую от него силу и сразу почувствовала; как напряглась ее грудь. Соски затвердели, и даже легкая ткань тафты казалась грубой и жесткой. Мариана положила голову к нему на плечо.
– Тебе остается только проверить охотничий инстинкт…
– Твой или мой собственный? – Она боялась заговорить, чтобы дрожь в голосе не выдала ее с головой, поэтому промолчала. – Впрочем, это не имеет ни малейшего значения, – пробормотал Луи, запуская пальцы в ее волосы. – Думаю, что мой «инстинкт» можно не проверять: за ужином я не мог думать ни о чем, кроме…
– Именно этого я и добивалась! – Голос Марианы предательски дрогнул, но, поскольку она уткнулась ему в плечо, быть может, Луи ничего не заметил. – Во всяком случае, именно так я и задумывала…
– Ах, да, ведь я совсем забыл, что ты – непревзойденный тактик! – Легкая горечь проскользнула в его голосе, но Луи быстро справился с собой. – Господи! Какая у тебя восхитительная шея, – пробормотал он, прижавшись губами к тому месту, где бешено билась жилка. – Первое, что я в тебе заметил, – необыкновенная кожа и эта божественная линия…
Мариана поняла, что еще немного, и она потеряет сознание – так сильно стучало сердце. Жаркая волна накрыла ее с головой, колени вдруг ослабели. И если бы она не держалась за Луи, то непременно рухнула на мраморный пол террасы. Она все сделала, чтобы уверить его в том, насколько она смелая и решительная, насколько лишена каких бы то ни было предрассудков. Но теперь силы окончательно покинули ее; воля была полностью парализована.
К счастью, Луи ничего не заметил. Он протянул руки и спустил с ее плеч платье, обнажив грудь. Прохладный воздух коснулся сосков, и они сразу же напряглись.
Луи чуть отстранился и посмотрел ей в глаза. Мариана заметила, как на его скулах заходили желваки.
– Черт возьми, что это со мной происходит?! Я сгораю от желания, как мальчишка… – Он схватил ее за руку и потянул за собой. – Идем. Я не в состоянии больше вынести этой пытки. Пора приступить непосредственно к деловой части.
- Предыдущая
- 7/36
- Следующая
