Деградация (СИ) - "Гетера де Сад" - Страница 12

- Скажи, что кончаешь от венчика в своей пизде, - засмеялась Абигейл.

- Кончаю… я кончаю от венчика… я пизда! – заскулила, всхлипывая, Сати, пока пальчик издевательски неспешно ласкал её, обещая удовольствие. Она молила до хрипа, выкрикивая любые унижения, которые ей предлагали, пока действительно не кончила и её влагалище тоже не освободилось.

После этого она почувствовала себя немного лучше, хоть и громадная усталость навалилась на неё с новой силой. Может быть, просто её сознание немного поплыло, так как окружающая реальность как-то упростилась, отодвинулась и будто выцвела, не привлекая больше внимания. Руки и ноги рабыни окончательно задеревенели, и она обречённо обвисла в оковах, ожидая следующего акта. Сознание не угасало, как прежде, а рассеивалось в пространстве, и у рабыни даже мелькнула мысль, что ей хочется, чтобы её трахнули – чтобы хоть что-нибудь ощутить. Слова долетали до неё с трудом.

- Поздравляем… что-то особенное… безусловно… пирсинг…

Через силу сфокусировав взгляд, Сати увидела, как Абигейл раскладывает хирургические инструменты. Рядом на блюдце лежали три металлических кольца. В обычной ситуации она, скорее всего, забилась бы в истерике, но сейчас накативший ужас был каким-то отдалённым, будто не вполне её собственной эмоцией. Саргон подошёл и задрал ей высоко голову, помогая сестре протереть от слюней и продезинфицировать грудь рабыни. Их взгляды впервые за долгое время встретились – Саргон следил за её реакциями пристально, но равнодушно, как на предмет, от которого в данный момент ничего не требуется.

- Господин, - она привлекла его внимание. - Можно ещё попить?

Игла проткнула сосок, прокладывая себе путь, и Сати тонко вскрикнула, задрожав. Она попробовала вырваться, но Саргон крепко держал её за волосы, на позволяя даже малейших трепыханий.

- Не надо… - прохныкала она, чувствуя, как Абигейл шустро перемещается к другому соску.

Но боль была недолгой. Очень скоро она утихла, позволяя рабыне выдохнуть. Саргон усмехнулся, потянулся к бутылке, исполняя её просьбу.

- Да, лучше попей, сейчас тебе понадобится много собственной смазки, - заметил он, пока рабыня, давясь, пила из его рук.

Она закашлялась, когда Абигейл сзади коснулась иглой кожи над клитором – вода, обжигая, полилась в лёгкие и через нос – и Сати замычала, прося остановить бутылку.

- Как же ты меня возбуждаешь, - прошептал Саргон, наконец отпуская её волосы и быстро влезая позади на стол, где только что стояла его сестра. - Ну что, игрушка, ты готова к забегу?

- Да, господин, с радостью. В какую дырочку вы хотите? – проговорила Сати, чувствуя, как пальцы грубо сжимают её ягодицы, прогибая в пояснице ещё сильнее. Она внутренне содрогнулась, замечая краем глаза уже плотоядно улыбающегося Нерона и вспоминая, что из-за алкоголя они будут кончать дольше обычного.

- Не переживай, мы тебя везде попробуем. Начнём с классики.

Саргон вошёл в неё сразу на полную длину, и Сати, захрипев, насколько могла, повела бёдрами, принимая в себя член. Она настолько привыкла, что что-то постоянно находилось в ней, что в какой-то мере это состояние уже казалось более естественным, чем обратное.

- А! Ах, господин, вы сегодня особенно жестки, - вскрикнула рабыня, ощущая, как фрикции стремительно ускоряются, натирая внутри даже несмотря на обилие смазки.

- В самый раз для такой сучки, как ты, - прорычал, усмехаясь, мужчина.

Абигейл тем временем, раздевшись, уселась на стол перед Сати, подсовывая ей под лицо свою вагину. Женщина откинулась с блаженной улыбкой назад, гладя себя по грудям и прикрывая глаза от предвкушения.

- Давай, только потихоньку. Стоп! Замри, - скомандовала Абигейл, когда Сати провела первый раз язычком ей по клитору. – Теперь снова. Ещё. Спустись ниже и полижи бёдра. Активнее, блядь. Вернись, ещё раз лизни. Так… Пососи мои губки.

Выполнять медленные указания Абигейл было сложно, так как жёсткая долбёжка в промежности задавала совсем другой ритм. Сати трясло от этих толчков, требующих ежесекундного сокращения влагалища, и порой ей казалось, что она сейчас тоже кончит. Она застонала, сама не понимая от чего – от обречённости, от напряжения в дырке или жуткого, ненормального наслаждения. И тут же получила пощёчину.

- Дай своей пизде жить своей жизнью, не обращай на неё внимания, - велела Абигейл. – Ты слушаешь только мой голос, поняла? Сосредоточься. Хотя… Нерон, дай сюда мундштук.

Она просунула в рот рабыне тонкие распорки, мешающие сомкнуть челюсти, но позволяющие беспрепятственно высовывать наружу язык.

- Так труднее забыть обо мне? – ласково спросила она, наблюдая, как Сати беспомощно кривит губы, выдавая только горловые хрипы. – Ну давай, продолжим. Умница… Ах! – она улыбнулась, запрокидывая голову, когда игрушка покорно погрузилась в её промежность, сопя и продолжая обслуживать её.

Мундштук действительно дисциплинировал рабыню: больно давя на губы и не давая сглотнуть, от помогал ей абстрагироваться от того, что происходит сзади, и полностью сосредоточиться на том, что было перед ней. Следуя указаниям Абигейл, она прилежно отлизывала, ни на секунду не отрываясь, пока её язык не стал сухой, как тёрка. Почти всё сводилось к тому, чтобы дразнить промежность женщины, очень неспешно доводя её до оргазма, и это требовало усидчивости. Саргон наконец покинул её, но сзади тут же пристроился Нерон, толкаясь для разнообразия в задницу. Сати замычала, кашляя сквозь мундштук, но, вспомнив, что ужасное устройство снимут, только когда она угодит гостье, вновь вернулась к своему занятию.

Постепенно всё отошло на второй план, и всё, что игрушка дальше запомнила – это нежная горячая кожа, которую она гладила своим язычком, и беспрерывно требующие её внимания члены сзади.

========== 7 - Деградация ==========

Сати послушно развела ноги широко в стороны и откинулась на спинку стула, открывая грудь. Повертев в пальцах маленькое колечко, пронзающее сосок, Саргон довольно хмыкнул.

- Зажило.

К тому, что она всё время нагая, девушка отчасти привыкла, но то, с какой бесцеремонностью мужчина использовал её тело, всегда повергало её в шок и смятение. Где-то в глубине души всё по-прежнему противилось этой реальности – реальности, где она всего лишь вещь.

Саргон с удовольствием оглядел сидящую перед ним Сати, с беспокойством трогающую себя за пирсинг в груди и промежности, словно ища способ снять их. Украшения вызывающе блестели, приглашая воспользоваться ими и подчёркивая дорогой статус живой игрушки, смущённо ждущей его приказаний. Взяв тонкую раздваивающуюся цепочку, Саргон прицепил её к кольцам в груди рабыни, как поводок, и потянул за собой.

- На колени, сучка.

Сати нехотя сползла на пол, беспокойно переступая руками. Цепочка натянулась, теребя соски, и девушка вскрикнула, поспешно семеня к мужчине.

- Довольно чувствительное управление, не правда ли? - с наслаждением наблюдая за реакцией, прокомментировал Саргон.

Он наступил на цепь, и девушка, точно марионетка, припала к полу, жалобно ойкая.

- Ты была послушной в эти дни… не то чтобы я от тебя очень много требовал. Но я щедрый, поэтому приготовил тебе подарок.

Он наклонился, опуская на уровень глаз Сати анальную пробку, украшенную стразами.

- Я помню, ты любила на своей одежде всякие блестяшки. Одежда тебе больше не нужна, а вот блестяшки действительно к лицу.

Не дожидаясь особо её ответа, Саргон выдавил на анус дёрнувшейся девушке немного смазки и довольно быстро стал пропихивать туда игрушку. С пола раздались тяжёлые вздохи и мычание, но постепенно задница девушки расслаблялась, вбирая в себя объект, пока он не исчез там целиком, оставив между ягодиц только переливающуюся цветами радуги крышечку.

- Спасибо, хозяин. Я буду дорожить вашим подарком, - глухо произнесла снизу Сати.

- Ты с каждым разом всё лучше. Сегодня тебе предстоит нечто особенное.

Убрав ногу, он намотал цепочку на руку, вынуждая Сати бежать рядом у его ног, и отправился в отдельное помещение. Пока они шли, девушка то и дело пыталась замедлить ход – очевидно, пробка в заднице доставляла ей дискомфорт, но Саргон каждый раз только прибавлял шагу, так что рабыня, краснея и хныкая, ковыляла за ним вприпрыжку, смешно виляя ягодицами. Он хохотал до слёз и даже сделал лишний крюк, заставив её взобраться по лестнице, так что к комнате Сати прибежала, хныкая и прося сжалиться.