Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 17

Чему тут завидовать? Что я, будучи пустышкой, выхожу замуж за сильного колдуна? Так ведь она вроде не лишена дара. Непонятно…

И ведь спросить не у кого. Разве что у Чета поинтересоваться.

Кстати, а где этот неугомонный чертяка?

Неугомонный чертяка обнаружился уже дома. Нагло развалившись в Софьиной кровати, лениво болтал в воздухе лапами. Никто кроме меня его не видел, так что переодеваться я опять пошла за ширму. Еще не хватало светить перед этим чудом природы голой попой. Обойдется! Хотя скорее комментариями замучает. Он такой — он может.

А мне ссориться с ним не выгодно. Надо беречь ценный источник информации и по возможности дружить с ним.

Отпустив Беляну отдыхать, я наконец полностью сосредоточилась на Чете. Тот уже не валялся кверху задом, а сидел на краешке кровати, флегматично поводя хвостом из стороны в сторону. Я бы даже сказала, задумчиво так, сосредоточенно.

— Что ты молодец не весел, что ты голову повесил? — спросила, подтрунивая.

— От того не весел, что ты договор подписывать не желаешь, душа моя залетная. — Состроив жалобную мину, он тоненько выдал: — Подпишешь?

Перед моим лицом, снова засверкав от магических спецэффектов, появился свиток.

— Я могу только прописать, — честно ответила ему. — Люлей.

— Злая ты, Машка. Бессердечная, — горько выдохнул аджан. — Совсем меня не ценишь, не любишь и не жалеешь…

— Потому что я тебя не знаю. И не могу расшифровать твою абракадабру, — озвучила очевидное, а Чет удивленно на меня воззрился. Явно на другой ответ рассчитывал. — Вот когда научишь читать все, что там написал, тогда и подумаю над заключением сделки. И, возможно, любви тебе немного отсыплю. А пока только люли, милый.

Что это он в самом деле? Я девушка двадцать первого века. Нашел дуру подписывать что-то не глядя и не читая, да и на слово я верить не собираюсь. Нет уж! А то как заключу сделку с местной нечистью, потом в рабство меня отправит или того хуже — на сковороде раскаленной вечность жариться. Чет, конечно, не черт, но что-то от нечисти в нем определенно есть. Возможно, я предвзята, но подписывать все равно ничего не стану!

— А ведь я полезный. И красивый! — продолжал он неумелые попытки.

— Я тоже ничего, — ответила ему в тон и с интересом спросила: — А скажи, вот если бы тебе предложили подписать то, что ты предлагаешь мне, ты бы согласился?

Пауза. Глаза у Виньецкого забегали. Быстро-быстро. Как бы в итоге косоглазия не случилось.

— Я? Договор? Да зачем мне… Я ж… это… самое…

— А вот я не это не самое! — фыркнула, но без недовольства. Реакция Чета, если честно, повеселила. — Полагаю, тема договора закрыта?

— И откуда вы только такие умные беретесь на мою голову, — буркнул аджан и весь такой из себя обиженный и оскорбленный спрыгнул на пол.

— Да ладно тебе, ты ведь и не рассчитывал, что уговоришь. — Я села на краешек кровати и с трудом подавила зевок. Тело Софьи уже вовсю намекало, что мне пора баиньки. — Лучше расскажи, что интересного узнал?

— А с чего ты взяла, что я что-то узнал?

— А у тебя на лбу во-о-от такими буквами написано: сил нет, хочу поделиться! — Я развела руки в сторону, демонстрируя размер этих самых букв.

— Врешь! — Чет, наивная душа, бросился к зеркалу.

— Шучу, — мягко его поправила. — И все же тебе не показалось, что Анна себя вела странно? — закинула я удочку, желая разговорить своенравного «помощника».

— Да завидует она! — отмахнулся чертяка, крутясь возле зеркала, любуясь собой распрекрасным. — У нее дар есть, но сла-а-абенький. Ей такая партия, как тебе, не светит даже с богатым приданым.

Интересно…

— А как ты это понял? Ну, про дар.

— Да тут нечего и понимать! — хмыкнул хранитель и, наконец отлипнув от зеркала, принялся вышагивать по комнате. — Я же аджан. За версту магию чую. Вот у Андрюхи твоего сильный дар. Аж две, девонька, стихии! Воздух и вода. Видела, как он принюхивался?

— Э-э-э…нет.

— Слепая ты моя курочка… Меня он учуял! Хуже подстилки своей блохастой! — Чет демонстративно скривился.

Надеюсь, это он не про его любовницу.

И почему я опять думаю про его любовниц?

— То есть ты хочешь сказать, что он понял, что я возможно, чисто гипотетически, обладаю магической силой?

От этого предположения неприятно засосало под ложечкой, но Чет меня успокоил:

— Не понял он. Куда ему вот так сходу разобраться, если ты еще сама ничего не понимаешь.

— Но лучше больше не появляйся, когда он рядом. На всякий пожарный.

Аджан неопределенно пожал плечами, а я продолжила расспрашивать:

— И тебе больше ничего странным не показалось?

— Что именно? Ты ж не ждала, что тебя как родную примут?

— Такого, может, и не ждала, но бить вот так — подло. Я бы посмотрела, как бы они запели, если бы Анну или Наталью также помузицировали.

— А никак не запели бы. Андрей цесаревича попросту убил бы, а сам на плаху отправился.

— И тогда уже точно прощай славный род Воронцовых. — Я тихонько вздохнула.

— Поверь, Машка, он именно так бы и сделал. За своих родных мужик горы в пыль сотрет.

Хорошее качество, просто отличное. Одна беда — кто сказал, что он точно так же будет относиться ко мне? По-хорошему, ему куда выгоднее услать меня в какую-нибудь Тьмутаракань и забыть, что у него есть жена. И не факт, что из Тьмутаракани будет проще вернуться на Землю.

Или вообще убить прикажет, чтобы от камня на шее избавиться.

В глазах неожиданно защипало. Это не я, если что, а тело, которое не мое.

— И чего носом хлюпаем? — уловил перемену в моем настроении недолис. — Давай только без слез, девонька. Ненавижу я это мокрое дело.

— А ты бы не хлюпал? Замуж выдают — не отвертеться, жених не в восторге, его семейство тоже. Надолго ли хватит заботы императора?

— А этот-то тут причем?

— Пока он приглядывает за мной, убить не должны… Ну чисто теоретически. А я еще ни черта в магии не смыслю и чего ждать от окружающих — неизвестно. Беззащитная и бесполезная.

Кажется, я начинала расклеиваться. Вообще, не люблю я это дело, но, видимо, усталость и стрессовый вечер оказались сильнее и все-таки меня одолели.

Раньше можно было на любую неурядицу пожаловаться маме. Спросить совета, да и просто крепко ее обнять. Зарядиться с лихвой и нежностью материнской, и любовью. А тут? Где взять на всё силы и выдержки?

К кому здесь обратиться? К Татьяне, которую волнуют только личные интересы и на чувства племянницы ей начхать? К Вяземскому? Очень смешно…

Я шмыгнула носом и тут же едва не взвилась до потолка. Эта собака дикая, которая недолиса, ущипнула меня! И пребольно!

— Эй! За что?!

— Я же сказал — ненавижу слезы.

— Хреновый аргумент.

— Лапонька, лягушенька моя зеленая, — пропел он. — И не округляй глазоньки, ты, когда плачешь — вылитая квакушка. Помогу я тебе с магией — не реви.

— Поможешь?

— А то! — самодовольно подтвердил чертяка. — Как все уснут, так и проведу в библиотеку.

Мда, я вообще рассчитывала на другое. На практическое занятие, чтобы сразу, особо не напрягаясь, начать творить магию. Но книги — это тоже неплохо.

— И покажу с чего начать, а на что внимания даже не обращать. Как тебе?

— Отлично. — Мой ответ смазала зевота, бороться с которой сил уже не осталось.

— Вот и славненько, вот и поспи пару часиков. Они все равно раньше не улягутся. А я разбужу, когда придет время. Честное аджанское, девонька!

— Машка!

— Еще минуточку, — сонно пробормотала я, снова накрываясь одеялом. А погружаясь в блаженное забытье, добавила: — Лариса Анатольевна, я вам завтра пряники принесу.

— Какая я тебе Лариса Анатольевна?! Да что же это такое! — завозмущался кто-то уж слишком назойливый. — Я тебе сейчас все-все подпалю! И начну, девонька, с волос. Поедешь в храм лысой, как святой Никитий!

— М?

— Сама напросилась!

Я и пискнуть не успела, как меня стащили с кровати. Спасибо хоть головой не стукнулась, Чет как-то умудрился смягчить мое приземление.