Из рода Бурого Медведя. Том 4 (СИ) - Анатольев Федор - Страница 6

— Походим по городу по пиццериям и кафе и что бы оценить конкурентов, — сказал я. — когда всё образуется.

— Эта мысль с дегустацией мне тоже нравится, — озорно расплылся в улыбке толстячок. Звали его Никифор Буров, он был настоящим Буровым.

Затем я поговорил ещё пятью людьми. Кто-то согласился голосовать за меня, кто-то нет. Кто-то врал, кто-то нет. И вот последней была пара. Муж и жена в возрасте около тридцати.

Завязался разговор ни о чём, затем я прямо спросил Игоря и Юлию, так звали этих двоих за кого они будут голосовать.

Игорь сказал:

— Думаю за вас, — он подобострастно улыбнулся. Я увидел над ним коричневый цвет, цвет лжи.

— Игорь ты же сказал что ещё не определился, — вдруг вмешалась Юлия. — Что больше склоняешься к другому кандидату.

— Не лезь дорогая, — сжал зубы Игорь и больно прихватил Юлию за локоть. — Не лезь. Решать мне как главе семьи…

— Мне больно! — шикнула она на него и вырвала локоть, став его с обиженным лицом растирать.

Я быстро оценил их отношения друг к другу и выходило что ни он ни она друг друга не любят. Но он относился к ней гораздо хуже. Почему тогда вместе? Загадки которые я никогда не понимал, даже в прошлой жизни.

— А вы, простите, Игорь…, — сказал я.

— Игорь Николаевич…

— Вы простите Игорь Николаевич не из нашего рода?

— Нет, — нехотя признал он. — Меня приняли, это Юлия истинная Бурова.

— Ему нравятся револьверы, он их коллекционирует, — сказала вдруг с издёвкой Юлия.— Вы ему подороже подарите, магией заряженный он за вас точно проголосует, а не только на словах…

Игорь одарил её суровой улыбкой, где улыбался только рот, но глаза смотрели жёстко, чуть ли не с ненавистью. Я попытался завязать с ним разговор про оружие, но он ни в какую не хотел идти со мной на полноценный контакт. Вежливо улыбался, отвечал но не больше. Притом через «инфо» я видел его истинное ко мне отношение. Если просто он относился ко мне негативно…

А вот Юлия была человек прямолинейный, приятный. Высокая брюнетка, с изящными чертами лица. Игорь тоже был высок, но какой-то через чур сушёный с острым орлиным носом и угрюмы взглядом. Мне стало очевидно что если его убрать, во первых Юлия не будет страдать, во вторых я получу то что хочу — она проголосует за меня.

В какой-то момент я понял что этого тихушника ничто не образумит. При этом его жена милая женщина, была ко мне вполне благосклонна. Муженёк же отошёл в сторону и вовсю флиртовал с вдовой, стоя с серьёзным лицом он говорил ей всякие пошлости, которые я читал через «инфо». Я решил что этот голос, если будет острая необходимость, я заберу себе, убив такого родича. При том что родичём он мне и не был, в отличие от его жены. Он был со слабого рода и перёшёл в наш род, женившись на Юлии и закрыв долги её отца. Всё это я узнал позже от Никиты.

Когда к ним потом подошёл Збигнев я тут же увидел что Юлии он не нравится, что отразилось на её скептическом лице, с опущенными уголками рта и чуть прикрытыми глазами. А вот Игорь опять заулыбался заискивающе и через «инфо» я увидел, что он к нему хорошо относиться не только внешне но и внутренне. Дальше я не стал смотреть так как боялся что меня засекут. Периодически я резко отключал «Инфо» что бы меня откровенно не засекли. Тогда уже я заметил: чем дольше я сканирую того или иного человека тем больше у них растёт подозрительность. И некий дискомфорт, который заставляет их оглядываться по сторонам.

В какой-то момент, просматривая очередного тихушника, я решил действовать иначе, я мысленно тянул к ним щуп, но делал это очень медленно… да, какое-то время разговор шёл для меня в впустую, я ничего не видел. Но потом щуп заходил достаточно далеко, что бы я видел цвета и меня не засекли достаточно долго. Выяснилось что резкий обрыв тоже несёт определенную реакцию… Для меня это стало бесценным опытом…

Ко мне подошёл Никита. Я рассказал ему о том как поговорил с тихушниками. Кто что говорил и как скорее всего на самом деле проголосует.

— А у вас как дела? — спросил я.

— Пока что у нас плюс два голоса, с учётом твоих тихушников.

Я выдохнул, подумав о том, что хорошо что не придётся никого убивать.

— Но это ещё не известно, — сказал вдруг Никита видя как я расслабился.

— Кому-то пришлось дать денег, кому-то помочь надо будет…

— А кого и убить, — тихо сказал я.

Никита замер.

— Это крайний случай. Надеюсь не придётся этим заниматься.

К нам подошёл Фёдор. Мы обменялись с ним данными. И он довольно сказал:

— У нас перевес плюс четыре голоса. Так что… но не стоит расслабляться вплоть… До самого голосования не стоит.

— Это я уже понял, — сказал я.

Я остался один стал дальше общаться уже со всеми остальными. И в круговороте разговором мы оказались рядом со Збигневым. Он неприязненно посмотрел на мня, я равнодушно на него. Стоило провялить аристократическую сдержанность, и заодно показать как мне на него плевать…

Мы помолчали, а потом он сказал:

— Откажись Михаил, не позорься… ты всё равно проиграешь.

— С чего это вдруг? Мне думается я выиграю эти выборы…

— Зачем тебе это? Тебе ведь это не надо. Ты не ответственный, не думаешь о роде когда делаешь те или иные поступки. Признай это….

Я молчал. Он был кое в чём прав. Мне это не надо. Пока не надо, но в потенциале…

— Разговора у нас не получается, так что давай разойдёмся, пока не вышла драка, — сказал я.

Збигнев снисходительно улыбнулся и напоследок сказал:

— Ты даже забыл показать Огненный клинок, когда вышел к трибуне… ну какой ты лидер. Ширма для Фёдора…

Я кивнул. Резко направился к трибуне. Постучал молоточком три раза. И обратив на себя внимание притихшей публики сказал:

— Господин Збигнев мне сказал, что я забыл показать Огненный клинок… Я не сделал этого потому что вам и так известно что он у меня есть. Но для тех кто хочет увидеть воочию… вот, сморите он у меня минимум десять сантиметров. Он у меня есть! И больше чем у Збигнева!

Из руки вылетел Огненный клинок, метр в высоту, но тут же сам собой стал маленьким десяти сантиметровым. Все люди молчали. Я спрятал Огненный клинок и разговоры продолжились.

Проходя мимо Збигнева, я услышал от него фразу:

— Больше клинок это ещё значит, что ты меня сильней…

Когда все начали расходится меня поймал Никита и сообщил:

— Нужен адрес через который с тобой можно связаться.

Я подумал и сказал:

— Опасно…

— Чёрт с ним, предвыборный штаб требует! Связь будет через меня, а я не буду к тебе бегать без причины.

У них даже есть предвыборный штаб, поразился тогда я.

— Хорошо…, — сказал я и написал адрес. — Зовут его Финеев Михаил если что.

— Все в штабе будут работать на то что бы сделать вас с Фёдором главными людьми в роду… Но от тебя кое-что потребуется.

— Сами никак? — сказал я недовольно. Не хотелось мне как-то мелькать в делах рода, что бы не быть раскрытым.

— Никак… мы много чего кому пообещали, что бы они за нас проголосовали. А обещания надо выполнять.

— Но ведь голосов с запасом, — сказал я. — Неужели нельзя…

— Мишка! Да нельзя! — начал злиться Никита, его брови негодующе сдвинулись. — Тебе всего одно задание… ты же умеешь отличать ложь от правды.

— Ну умею, — напрягся я.

А дальше он изложил мне суть задания...

От меня требовалось сопроводить одного состоятельного родича на деловую встречу и определить насколько лживы или правдивы его потенциальные деловые партнёры.

Пришлось согласиться.

По заданию предвыборного штаба и самого Фёдора Бурова, я отправился на деловую встречу вместе с Гостомыслом Елизаровичем. Это был крепкий коренастый старик, весь седой с крупными чертами лица и красным лицом.

По богатству, по финансовому могуществу, Гостомысл лишь немного уступал покойному Илье Фёдоровичу. Но вот по силе он с ним сравниться не мог, так как не входил даже в десятку сильнейших бойцов рода. Не сказать что бы они особо дружили с Ильей Фёдоровичем, но между ним всегда были нейтральные отношения. И сейчас этому человеку требовалась помощь. От него зависело как проголосуют ещё несколько семей, поэтому эту помощь ему решили непременно оказать.