Последний реанорец. Том VII (СИ) - Павлов Вел - Страница 18

Теперь хрен кто докажет, что я кого-либо спровоцировал. В этом и плюс пологов тишины.

‒ Ах ты, щенок, да как ты только посмел! ‒ прокашлял архиерей.

‒ Что касательно тебя, старикан, ‒ расслабленно изрёк я, развеивая громовое копьё и опуская взор себе под ноги, где и извивался святоша. ‒ Если кто-либо раньше времени узнает, что я князь, то я тебя найду и казню лично. Я ведь Палач, ты не забыл?

‒ Не бзди, Захар! ‒ весело отозвался Кочкин, с животным оскалом глядя на церковника. ‒ Этот теперь не расскажет.

Стоило штабс-капитану закончить, как вдали я смог разглядеть несколько дорогих машин с уже известными гербами. Потёмкины и Трубецкие направлялись в гости, а если точнее, то вероятнее всего, Алиша и Прасковья.

Поэтому в сторону усадьбы пришлось оборачиваться с непреодолимой болью и мучениями на сердце.

‒ Твою мать. Вот же… изуверы, ‒ чуть не плача всхлипнул наигранно я. ‒ Всё ведь недавно починили.

Второе кольцо. Москва.

Рекламное агентство «Нетривиаль».

Час назад…

От тяжелых и в то же время приятных дум, которые посещали Алину на протяжении трёх последних месяцев, девушку отвлёк негромкий стук в дверь, а следом раздался тихий голос помощницы.

‒ Алина Юрьевна, прошу прощения за беспокойство. Но к вам с визитом Прасковья Олеговна. Пропустить?

‒ Леся, о таком могла бы и не спрашивать, ‒ мягко усмехнулась княжна. ‒ Её могли сопроводить сразу.

‒ Простите, ваше сиятельство, ‒ виновато улыбнулась молодая подчиненная. ‒ Я всё мигом исправлю.

Высокие каблуки, тёмные обтягивающие брюки, в тон им столь же обтягивающая черная майка и белоснежный пиджак, что был накинут поверх хрупких плеч боярышни. Сдержанный и в то же время чуточку уличный стиль говорил лишь об одном: Потёмкина возвращалась с недельных сборов, что были устроены «Тенями», ведь проводились те практически каждые полтора месяца по правилам рода.

‒ Как всё прошло? ‒ радостно поинтересовалась Трубецкая, быстро выпорхнув из кресла, целуя подругу в щеку и мгновенно перебираясь на уютный диван поблизости.

‒ Плохо, ‒ мрачно простонала Прасковья, грустно приземляясь рядом. ‒ Дядя Рома говорит, что мне еще далеко до Ростислав и Лазарева. Даже будучи под воздействием проклятья Астора цесаревич от меня камня на камне не оставит. А что касательно Захара, ‒ печально улыбнулась боярышня. ‒ То тут и говорить не о чем. Вообще без шансов…

‒ Хватит, Куня, ‒ утешительно заговорила Алина, коснувшись плеча подруги и прижав ту к себе. ‒ Я понимаю, что это может быть неприятно слышать, но эти двое недосягаемы. Ты и так магистр второй степени в свои двадцать пять лет. Кто-то таких успехов не может достигнуть и к сорока пяти годам.

‒ Ты тоже магистр второй степени и отстаешь от меня на чуть-чуть, ‒ пробубнила тихо княжна. ‒ Но эти двое ведь всё равно люди. Они же…

‒ Ты прекрасно знаешь, сколько тайн у Романовых. А что касательно Захара, то здесь и говорить нечего. Он просто чудовище не от мира сего, ‒ расплылась в довольной усмешке девушка.

‒ Каков сейчас ранг у Лазарева, как думаешь? ‒ тихо спросила Потёмкина, устало глядя в потолок. ‒ Я хотела навестить его, но дедушка твердит, что к нему нельзя, лишь отнекивается и бухтит, что с ним всё в порядке.

Однако ответить на вопрос Трубецкая не успела, потому как в следующий миг телефон на рабочем столе тихо завибрировал и вскочив с дивана та моментально приложила его к уху.

С каждой секундой времени лицо Алины светлело, а стоило звонку прекратиться, как губы боярышни изобразили облегченную улыбка и подхватив сумочку с кресла та быстро устремилась к выходу.

‒ Захара отпустили! ‒ выпалила та, как на духу. ‒ Поехали, там сама и узнаешь какой у него сейчас ранг.

Однако стоило Трубецкой обернуться к дверям, как из шаткого равновесия блаженства её вывел тихий и даже немного грустный голос подруги.

‒ Алиша, скажи честно, зачем приходил твой дед к Захару и чего он хотел? Какие у вас с Лазаревым отношения? Ты ведешь себя так… словно спала с ним. Это ведь невозможно, да? Ты же боярская княжна…

Первое кольцо. Москва.

Усадьба столпа империи Лазарева.

Ранний вечер…

Как говорят на Земле: «На ловца и зверь бежит». Хотя как только здесь не говорят. А Лёня так вообще много чего и постоянно болтает. Правда, девочки действительно как нельзя вовремя. Давно нужно было побеседовать с обеими и морально подготовить. Но дела… Все мои дела не требуют отлагательств. Да и если честно наряду с формирующимися планами витала кое-какая неуверенность…

Мне даже не пришлось сходить с места. Потому как не было смысла. Ведь стоило с кислым лицом отвернуться от усадьбы, а точнее от разрушенной гостиной и обернуться к воротам, как мои глаза почти сразу встретились с недоумевающими глазами Алины и Прасковьи.

Обе княжны выглядели прелестно, как и подобает аристократкам, а уж их красота более чем радовала взгляд, но смущал меня лишь один неоспоримый факт, который я заметил практически сразу. Эмоциональный фон Потёмкиной был в частичном раздрае, а вот у Трубецкой он оказался заметно… смущенным? Причем с уверенностью могу сказать, что виной было не раскинувшийся в усадьбе и на лужайке бедлам.

‒ Дамы, моё почтение! Рад вас обеих видеть, ‒ с довольной миной и распростёртыми объятиями быстро поприветствовал я боярышень, между делом целуя тем руки.

‒ Что у тебя опять случилось? ‒ встревоженно спросила Алиша, оглядываясь по сторонам.

‒ Ты ведь только недавно вернулся домой и уже опять весь в крови, ‒ хмуро выдала Потёмкина, осматривая нарастающую суету. Но уже в следующий миг её взор наткнулся на машину третьего тайного отдела, после на автомобиль святош, а затем и на бессознательного и залитого кровью Степана, которому оказывал помощь подоспевший Федотов. ‒ Это что, церковники? Ты убил церковников?! ‒ расширив глаза, выдала княжна. ‒ Зачем?..

‒ Ну во-первых, у меня ничего не случилось, а вот у воинства света ко мне имелись некие… вопросы. Во-вторых, кровь не моя. В-третьих, если честно, то от архиерея я ожидал большего, ‒ криво хмыкнул я в своё оправдание, глядя на старика. ‒ В-четвертых же, моя персона ни в чем не виновата, ‒ клятвенно заверил я девушек. ‒ В-пятых, на меня напали, и я лишь защищался. А как любой князь я должен был дать отпор в своей собственной резиденции.

‒ Архи…ерей? ‒ испуганно сглатывая прошептала сбитая с толку Потёмкина, медленно подходя ко мне вплотную, и резко поднимая свои тёмные глаза на меня. ‒ Ты сражался с архимагистром? ‒ но уже миг спустя, брови её взлетели быстро вверх, а рот невольно приоткрылся. ‒ СТОП! Что ты сказал?! Князь???

Вот же суккубья кровь! Да. Не подумал. Резковато получилось…

В одно из прошедших мгновений я в очередной раз встретился глазами с озадаченной, но всё такой же смущенной Алиной, и на секунду прикрыв веки и глубоко вдохнув воздуха, обратился к фон Тек.

‒ Хельга, дорогая, я прогуляюсь с их сиятельствами до озера. Распорядись, чтобы на тамошней террасе всё подготовили. Пойдемте, девушки, мне есть, что вам рассказать, ‒ поманил я их рукой, но глаза сразу зацепились за одну важную деталь на обеих княжнах. За мурашки на их коже. ‒ Хельга, пусть Терентий принесет несколько пледов, а прислуга разведёт камин внутри. Прохладно что-то. Осень как-никак на дворе…

‒ Церковники хотели тебя убить?! ‒ изумлённо воскликнула укутанная пледом Алина, сидя рядом со мной возле камина и медленно потягивая травяной чай.

‒ Вряд ли они заглянули, чтобы спросить, как у меня обстоят дела и выпить за моё здоровье, ‒ пожал я плечами, не отводя взора от мерно горящих и приятно потрескивающих дров. ‒ Правда, как мне кажется там не всё так просто. Эти трое были расходным материалом. Их прислали сюда не просто так. Архиерей Степан был фанатиком, как и прибывшие с ним архимаги. Слышал уже кое-что о них. Либо они решили прощупать почву подо мной, либо, ‒ весело хмыкнул я, ‒ понадеялись на то, что этот сброд меня оперативно прикончит. Но всё это жалкие трепыхания. Так… детей пугать.