Её тайна (СИ) - Доронина Слава - Страница 34

— Паша, мой знакомый из Москвы. Бизнес свой ведёт. Заметила, какой молодой? А шарит во всём получше меня и всех моих юристов, вместе взятых, — говорит с улыбкой Динар.

— Да, я заметила, что с мозгами у этого Паши полный порядок. Но я о другом спрашивала. Ты привёл меня сюда, зная, что вы будете говорить о чём-то таком, что ты не планировал мне сообщать, так? Но изменил своё решение. Почему?

— Ты ведь хочешь быть частью моей жизни? Делаешь шаги навстречу, не истеришь, адекватно воспринимаешь информацию. Будем считать, что сейчас я предоставил тебе право решить, чью сторону принять, какой выбрать путь. У меня всегда было много проблем и врагов. Я далёк от идеала, которым ты рисуешь меня в своём воображении.

— Я не понимаю, о чём ты.

— Шесть лет назад меня попытались припугнуть, чтобы я ушёл из бизнеса, но задело другого человека. Я тогда поклялся найти гниду и отомстить. Вот я её и нашёл.

— Этот самый Воронин… Он как-то причастен к смерти твоей жены, да? Ты собираешься… — Мне становится дурно от мысли, которая простреливает мозг. — Ты собираешься убить человека?

— Доказать его вину. Чему он, конечно, не обрадуется, и итог может быть непредсказуем. Но чисто теоретически, да, я могу убить человека и не буду испытывать по этому поводу ни грамма сожаления.

— Ты давно об этом узнал? Ну, о человеке, который подстроил аварию?

— Нет. Версий было много, а зацепок — ноль. Когда мы вернулись из Австрии, позвонил Паша и сказал, что у него есть для меня важная информация.

Я закусываю губу. Понимаю, что это значит. И все его недавние слова о выборе, страхе и преданности собираются сейчас в цельную картинку. Он уже тогда знал правду.

— Наверное, я должна поблагодарить тебя за честность? Только на этом моя благодарность закончится. Да, твоя жена погибла, возможно, ты считаешь себя виновным в её смерти, но уверена: она не захотела бы, чтобы ты подвергал себя опасности. Впрочем, и я этого не хочу.

Я вскакиваю со стула. Это получается само собой. На эмоциях. Мне очень больно, чувствую, что сейчас заплачу, и не хочу, чтобы Динар видел эти слёзы.

— Сядь, Наташа. Это ещё не всё. Если хочешь услышать до конца, почему я взял тебя с собой, хотя мог отправить домой с водителем и вернуться позже как ни в чём не бывало.

Я опускаюсь на стул, потому что понимаю: другой возможности узнать правду он не предоставит.

— Карина работает на меня порядка восьми лет. Немаленький срок, да? За это время она ни разу меня не подвела. Я доверяю ей, как себе. Доверял, — поправляется Динар. — Много лет назад я искал хорошего юриста, мне посоветовал её один знакомый. Действительно, Карина оказалась профессионалом. Молодая, амбициозная, хваткая. Всегда была рядом, готова прийти на помощь в любое время дня и суток. Мне бы и в голову не пришло, что она как-то могла быть замешана в той аварии. А оказывается, что вуз и проживание в Москве оплачивала ей эта мразь. Романова никогда даже вскользь не упоминала о том, что знакома с Ворониным. Вы же вроде как сдружились с ней? Так вот, будь аккуратнее, Наташа. После такой информации я не знаю, смогу ли ей и дальше доверять.

— Она как-то причастна к той аварии? Это не укладывается в голове…

— И у меня. Но если так, то она ответит перед законом, как и наш общий «знакомый». Мои методы решения проблем, увы, не всем понравятся, поэтому для тебя будет лучше уехать с Максом из страны, как он закончит здесь все дела.

Мне как будто дали пощёчину. Боль в груди становится такой сильной, что невозможно сделать вдох. Не сразу удаётся взять себя в руки.

— Ты эгоист, Асадов! И нет, не потому, что принял решение отомстить и восстановить справедливость, а потому, что преподнёс всё так, будто уже списал меня со счетов и сделал за меня выбор.

— Наташа…

— Ты поэтому отдалился и не давал о себе знать? Чтобы меня задеть? Чтобы я обиделась, а ты потом грамотно свёл на нет наши отношения, выставив себя не в лучшем свете? А я взяла и нарушила эти планы, приехав к тебе. Так ты решил ударить меня побольнее и привёз на встречу с этим человеком.

— Ты же жизнь себе загубишь, глупенькая. Я на кон многое ставлю. Рисковать люблю. В случае моего промаха тебя заденет, а мне бы этого не хотелось.

— И поэтому ты хочешь, чтобы я уехала из страны, да? Но чёрта с два я от тебя откажусь, ясно?

— Ты меня сейчас очень расстраиваешь, Наташа, — тяжело выдыхает Динар, испепеляя меня осуждающим взглядом.

— И ты меня тоже!

— Я полагал, что здравый смысл возьмёт вверх.

— Ты ошибся!

— С завтрашнего дня везде ездишь с охранником. Тебе ничего не угрожает, но слишком напряжённая вокруг обстановка. Мне так будет спокойнее. Макс чудит, с Кариной пока всё под вопросом. Глядишь, ещё и от Хабарова прилетит за жену.

— Отвези меня домой.

— Передумала ехать ко мне? — грустно усмехается он.

— Передумала. И охранника ко мне приставлять не нужно. Удобно же иметь человека, которому ты всегда можешь позвонить и узнать, что со мной, где я, с кем и в каком настроении? А я хочу, чтобы мы были в равных условиях, и ты в полной мере прочувствовал, как это — когда неделю сходишь с ума от неизвестности и сердце болит от волнения. Напряжённая обстановка вокруг, говоришь? Теперь она действительно будет такой.

— Решила зубки показать, Наташа? Ты выбрала неудачное время.

— Я говорю прямо: мне не нравится, что ты подвергаешь свою жизнь опасности. Меня не просто заденет, если что-то пойдёт не так, как ты задумал. Твоя смерть сломает меня. Ты же хотел честно?

Я поднимаюсь со стула и беру в руки сумку. Быстрым шагом иду на выход. Подожду Асадова на улице. Заодно подышу воздухом и вытру слёзы, которые градом катятся по щекам.

Наташа

До отеля мы едем в тягостном молчании. От былого настроя провести вечер с Асадовым не остаётся и следа. Умом я всё понимаю, а сердцем принять не могу. Динар жаждет мести. Впрочем, как и Макс. И ни один из них от задуманного не отступится. Но как быть мне? Без конца трястись от нервов и ждать, когда с ними что-то произойдёт?

— Что? Даже не поцелуешь? — спрашивает Динар, когда я тянусь к ручке двери.

Выскакиваю на улицу, но не успеваю пройти и двух шагов, как оказываюсь в кольце сильных рук.

— Да, похоже я поторопился с правдой. Предполагал, что отреагируешь эмоционально, но не до такой же степени. Наташ? Надеюсь, обойдёмся без лишней драмы?

— Ты ведь всё рассчитал, да? Твоё молчание, потом оргазм на заднем сиденье… Умело жмёшь на нужные точки. Сбиваешь с толку, но у меня своя голова есть на плечах — я могу сопоставлять факты. И не собираюсь занимать ничьё места. Прошлое будет стоять между нами, пока ты не совершишь акты возмездия? Вот только знаешь… Удовлетворения ты можешь в итоге не получить, или результат окажется не таким, как ты ожидал. Я не имею права что-либо требовать от тебя. Ни ты, ни Макс, по сути, ничего мне не должны. Но вы оба эгоисты. Мне не нравится из-за вас страдать. Хочешь, прямо на днях улечу? Так тебе будет спокойнее? Не хочу умереть от разрыва сердца, когда с одним из вас случится что-то плохое. Вы оба ходите по краю…

— За тебя сейчас говорят эмоции.

— Эмоции? Да, мне страшно, Динар. Вы же с Максом оба безбашенные!

— Это глупо — бояться того, чего ты не знаешь. У меня все эти годы была цель. Я почти её достиг, а ты предлагаешь мне вот так взять и отказаться от планов? Нет, Наташа. Я хочу посадить того, кто убил близкого мне человека. А сама бы ты смогла отказаться? Ну вот поставь себя на моё место и ответь честно.

— Я не на твоём месте, но, глядя на твой настрой, очень скоро могу оказаться в похожей ситуации.

— Ну что ты меня хоронишь раньше времени?

— Потому что Измайлов прямо сказал: свидетелей уберут. А ты не просто свидетель — ты улей собираешься разворошить!

— Ты сгущаешь краски, Наташа. Да, риск есть, но не смертельный. И тебя никто не бросает. Ты, кстати, была у врача?