Застенец (СИ) - Билик Дмитрий - Страница 56

Впрочем, произошло еще одно занятное событие, связанное с футболом. К концу очередной тренировки я увидел группу из четырех недомов лет шестнадцати-семнадцати. Почему именно недомов? На то было несколько причин. Например, они точно не являлись учениками моего лицея.

Я сходу определил кто это – однобортные черные мундиры с суконными воротниками, красные погоны, золоченые пуговицы с орлом, брюки навыпуск с красным кантом, гвардейские тесаки на лакированном белом поясе. Этих ребят приходилось видеть в городе. Так называемые «пажи».

То есть, учащиеся Пажеского корпуса Его Императорского Величества. До прихода магии, самого крутого учебного заведения в России. Посторонние люди туда не попадали. Короче, это МГУ для военных. Ну, или МГИМО. Я не особо разбирался в крутости московских универов.

Когда в мире появилась магия, положение Пажеского корпуса немного изменилось. На первое место вышел бывший Царскосельский лицей, со временем сменивший название и дислокацию. И ставший просто лицеем. Нет, Пажеский корпус до сих пор высоко котировался. Что и говорить, если его перенесли сюда перед Переходом. И теперь учились там сыновья знатных и важных людей. Единственное замечание – все пажи были недомами.

Мне оставалось лишь догадываться, что привело их сюда. Какое-то время незнакомцы наблюдали за тренировкой, но вскоре один из них начал действовать.

Он подошел к жандармам. Поговорил с ними, а те махнули рукой в мою сторону. Вот теперь уже очень интересно.

Либо полицейские знают этого недоросля, либо забыли о своих прямых обязанностях и решили меня слить. Я же с любопытством разглядывал направляющегося ко мне пацана. Нос с горбинкой, черные, как смоль, волосы, широкий лоб, узкая выпуклая челюсть. Сам среднего роста, но сложен неплохо.

– Имею честь представиться, князь Шелия Сергей Михайлович, – чуть склонил он голову.

– Граф Ирмер-Куликов Николай Федорович.

Говорил князь немного в нос. В слове «честь» проигнорировал мягкий знак, а Шелия у него получился как Шэлыя.

– Очень приятно, Николай Федорович. Я учусь в Пажеском корпусе. И по совместительству являюсь капитаном футбольной команды. Как я понял, вы тоже увлекаетесь этой замечательной игрой?

– Именно так, – кивнул я.

– До нас дошли слухи, что вы хотите заявиться на футбольный турнир в октябре. По всей вероятности, с этой командой.

Он указал на моих ребят, которые собирались по домам. Шелия старался не выказывать своего истинного отношения к простолюдинам. Однако правый уголок рта против воли брезгливо вздернулся. Ну да, он же цельный князь, родители засунули его в Пажеский корпус, значит, тоже имели определенный вес, а тут какая-то чернь из сыновей сапожников и прачек.

– Все так. Насколько я помню, на турнире не требует предоставлять родословную.

– Что вы, что вы. Я человек достаточно широких взглядов, – поспешил уверить меня он. – И считаю, что футбол – игра для всех.

Я следил за его ртом. Молодец, сдержался, далеко пойдет. Умение говорить не то, что думаешь – ценный навык в здешнем мире. Да и вообще везде.

– Поэтому хотел бы устроить товарищеский матч. Игровая практика никому не помешает, ведь так?

Я согласно кивнул. Он был прав. Знал я нескольких пацанов, которые к шестнадцати годам редко тренировались и только и делали, что катались по турнирам. И неплохо, надо сказать, катались. Потому что по-настоящему прогрессировать ты можешь только в игре.

– Что вы ответите на мое предложение?

– С удовольствием приму его, – улыбнулся я.

Сказать по правде, я сам считал, что нам нужно уже сыгрываться. Даже думал напрячь Фиму, чтобы нашел нам какого-нибудь соперника. Пусть и из дворовых пацанов. Выбирать, что называется, не приходилось.

– В таком случае, ровно через неделю, стадион «Нева» на Малом проспекте. По времени, думаю, мы договоримся ближе к матчу. Все расходы я беру на себя, ведь это моя инициатива. Николай Федорович, как называется ваша команда? Это нужно для афиши.

Я смотрел на Шелию офигевшим взглядом. И понимал, что тот не шутит. Уму непостижимо, афишу на товарняк между молодежными командами? Хорошо живет князь.

– Петербургские крылья, – выпалил я.

Шелия недоуменно посмотрел на меня, будто бы ждал какого-то объяснения. Однако его не последовало.

Особой фантазией я никогда не отличался. Поэтому выпалил то, что пришло в голову. А как еще? Главной командой в Самаре всегда были «Крылышки». Единственное, я сделал поправку на нынешнее местоположения. Блин, а поменять теперь нельзя?

– Хорошо, – сказал Шелия. – Был рад с вам познакомиться. До скорой встречи.

На том и откланялся. Я обернулся и увидел, что мои пацаны не торопились расходиться. Напротив, о чем-то переговаривались вполголоса. Наконец вперед вышел Фима, явно главный делегат от народа.

– Коля, чего этот хотел? – спросил он.

– Матч товарищеский устроить.

– С ними?! – побледнел мой щербатый приятель, будто увидел ментальную сущность среднего порядка.

– А что такого? Хорошая практика перед турниром.

– Это же «Пажи». Победители всех городских соревнований последние четыре года. Они вообще у всех выигрывают.

– У нас еще не выигрывали. Тем более будет интересно сыграть с сильным противником. Поглядим, что они умеют. Ты лучше скажи, сегодня на Ристалище идешь?

– Спрашиваешь. Все идут. Лишь бы место найти. Ладно, мне еще домой забежать надо.

Торопиться надо было и мне. Путь к конюшням не близкий, а потом необходимо вернуться к Румянцевскому саду. Интересно же, как бьются настоящие маги.

Сегодня мне предстояло познакомиться с дурным характером Васьки. Не зря говорили, что кьярд – существо капризное, своевольное. Едва тот понял, что выезда не будет, иными словами, что я не намерен сегодня пытаться покалечить себя, как демонстративно стал меня игнорировать. А один раз даже неприятно прикусил руку. Специально, само собой, но не сильно. Чтобы не ранить и в то же время дать понять, как он раздосадован.

– Быстро вы ругаться начали, – хмыкнул Миша Хромой. – Кьярды себя в полной мере не сразу показывать начинают.

– Угу, обычная история, – ответил я, потирая руку. – Это как в отношениях с девушкой. Сначала ты ведешь себя сверхположительно, а потом постепенно начинаешь показывать себя настоящим. И тут оказывается, что именно таким ты ей не нравишься. Обиды, слезы, сопли, манипуляции. Василиск решил сразу на берегу показать, что ему не нравится. В принципе, молодец. Единственное – не на того напал.

Я неожиданно подскочил к кьярду и цапнул его зубами. Васька испуганно шарахнулся в сторону, с опаской глядя на меня. Более того, он даже посмотрел на Мишу Хромого. Почти как тот святой отец из мема. Разве что только не сказал: «Ну нахер. Ты видел, видел?».

– Один-один, – резюмировал я, сплевывая жесткий конский волос. – И в следующий раз, Василиск Батькович, когда решишь что-нибудь такое выкинуть, будь готов, что прилетит ответочка.

– Вы, Вашблагородие, либо поубиваете с ним друг друга, – усмехнулся Хромой. – Либо станете лучшими друзьями.

– Беру второй вариант. Ладно, я побежал. Всего хорошего, Михаил.

Поколебался, но все же подошел к кьярду и погладил его по шее, негромко шепнув.

– Васька, не дуйся. Но просто знай, что ты не один тут с придурью.

Конь ничего не ответил. Однако стоило мне отвернуться, легонько дал мне копытом по заднице.

– Два-один, – прошелестел знакомый голос в моей голове.

Значит, решил все-таки сейчас поговорить? Я усмехнулся, ладно, принято. Времени восстанавливать счет не было. Ничего страшного, я злой и память у меня хорошая. Еще сочтемся.

Обратно, по направлению к центральной части города, мы гнали, будто торопились на пожар. Оказалось, что и возница от Третьего Отделения, да и сами жандармы жуть как хотят поглядеть на поединки чести. Вот только до самого сквера мы не доехали.

Пролетку пришлось оставить за несколько кварталов к вящему неудовольствию возницы. Ее ему бросить было никак нельзя. Наверное, приедь мы пораньше, так точно бы проехали к самому Ристалищу. Теперь же пришлось шагать ножками.