Нежеланный ребенок майора (СИ) - Голд Лена - Страница 31

— Проснулась, наконец? — раздраженно бросает, подходит и развязывает мои руки. — У тебя пять минут. Спускаемся вниз. Босс ждет.

— Кто вы? Где я?! Зачем меня сюда привели?

Уголки его рта приподнимаются в ухмылке. Взглянув на дорогие наручные часы, он кивает куда-то вверх. Камеры… Что это значит? Я должна молчать и слушаться?

— Я не тот человек, кто должен отвечать на твои вопросы. А тот, кто должен, не думаю, что ответит.

Это что значит? Что за головоломки?

— Где я? — повторяю вопрос, на что мужчина прищуривается, а потом его брови сходятся, образовывая выпуклые холмики. Он злится? А мне-то что? Пусть на вопрос отвечает. Не помрет же от одного ответа. — Где я? И кто вы?

— Я так понял, тебе даже те пять минут не нужны, которые я дал. Так торопишься получить ответы? Ну давай погнали тогда. Вниз! — приказывает он, указывая на дверь.

Пока я топчусь на месте, не решаясь выйти из этой комнаты, мужчина приближается вплотную и, схватив меня за локоть, тянет за собой.

— Я сама! Отпусти! — шиплю сквозь стиснутые зубы, впиваясь ногтями в его запястье, на что он даже не реагирует. — Ты меня не слышишь? Отпусти, я сказала!

— Не выводи меня из себя, — останавливаясь у широкой лестницы, рычит он мне прямо в лицо. — Заткнись и иди следом. Без сюрпризов, если хочешь жить. А если нет, то пожалуйста, — кивает вниз, — иди. Даже дверь открыта. Но жалко будет, если завтра близкие тебе люди найдут твое тело на берегу какого-нибудь озера.

От этих слов по позвоночнику проходит мерзкий холодок, каждый волосок на моей коже дыбом становится.

— Ладно! — выдергиваю руку из его хватки и выдерживаю гневный взгляд мужчины. — Слушай, мы с тобой где-нибудь раньше встречались?

Выгибаю вопросительно бровь, выжидающе заглядываю в зеленые глаза мужчины. Он морщится, словно от тупой боли, но быстро берет себя в руки.

— Нет, — короткий ответ. — За мной!

Я равнодушно пожимаю плечами. Нет так нет, но мне кажется, что да. Я его точно где-то видела, но где?

Схватившись за перила, я не спеша спускаюсь вниз и слышу, как матерится мужчина себе под нос. А что, я должна бегать за ним? У него рост под два метра, а каждый шаг под полтора. А я беременная. Они наверняка не знают, что у меня под сердцем малыш оперативника. Или знают? Та женщина… УЗИ… Она же вроде жена того мужика, которого предателем считали. Нет, эти бандиты точно знают о моей беременности, и от этого мне легче не становится.

Гостиная. Огромная, шикарная. Пока я рассматриваю ее, не замечаю мужчину, сидящего на диване. Рукава его рубашки закатаны до локтей. Густые седые волосы аккуратно пострижены. Пялится на меня исподлобья, качает головой, а потом наливает спиртное в бокал.

Пару минут я стою перед ним смирно, не осмеливаюсь пикнуть хоть слово. Мужчина снова поднимает на меня взгляд. Из-под густых бровей на меня пристально смотрят глубоко посаженные глаза.

— На мать похожа, — наконец, говорит. — Дрянь.

На тебе, Алиса! Долгожданная встреча с папашей.

Алиса

Я помню, как в детстве с открытым ртом наблюдала за одноклассниками, которых в школу провожали родители. Я тоже приходила с мамой. Всего год — потом она устроилась на работу, ведь жить на что-то надо было.

Брат еще с тех времен был бродягой. Бандюганом. Для него дом был рестораном — пришел, поел, ушел. Только бесплатно. Ну а мама молчала. Вот почему? Она же не обязана была чужого ребенка кормить. Не знаю… Много вопросов, на которые только мать ответить могла, а ее больше нет на этом свете.

Теперь же я смотрю на своего отца и думаю: хорошо, что я его не знала, и плохо, что узнала. Зачем он меня сюда притащил я, конечно же, догадываюсь. Но я буду не я, если не переверну его планы вверх дном, чего бы мне это ни стоило.

— Хорошо, что на тебя не похожа, — отвечаю. — Ту «дрянь» ты, между прочим, своей женой сделал, а потом на произвол судьбы бросил. Вместе со мной. Скажи, как теперь назвать тебя?

— Заткнись! — крик моего папаши больше смахивает на грохот грома. Я аж вздрагиваю и отшатываюсь от него прочь. — Заткни свою пасть, пока я ее не заткнул!

Заткнуться? А как же мой гнев? А как же моя ненависть, которая кипит во мне уже многие годы? Я мечтала выплюнуть тебе в лицо всё, о чем думаю, как только встречусь! Вот и настал тот день, и ты, папаша, уж извини, но я выскажусь!

— Заткнись! — шепчет мужчина и проходит мимо. Садится на диван.

Нафиг он заставил меня спуститься? Лучше связанная в комнате осталась бы, чем тут вот перед отцом стоять и сверлить его гневным взглядом. Будь моя воля, схватила бы со стола стакан и плеснула бы в его лицо той жидкостью. Бррр.

— Знаешь, я всегда мечтала с тобой встретиться, — несмотря на подсказку человека, которой явно хотел, чтобы я не пострадала, я не могу молчать. Ну хоть убейте. Не могу и точка. — Мечтала с самого детства. Знаешь, почему?

Каждое слово говорю тихо, спокойно. На самом деле, если хоть пальцем до меня кто-то дотронется, то я просто взорвусь от ярости.

Мой папаша усмехается, залпом выпивает спиртное. А потом швыряет стакан в сторону, точно так же, как Антоша делал, когда злился. Без денег оставался. Ага. Понятно, в кого пошел братец.

Отец не отвечает, ждет, когда я сама продолжу разговор, но и я не спешу. Делаю шаг вперед и еще один, присаживаюсь на диван. Извини, пап, на самом деле мама меня очень хорошо воспитала, но когда у человека такой отец, хочется делать что угодно, дабы разозлить его еще больше.

— Хотела посмотреть в глаза мужчине, который ни черта не знает о человечности.

И теперь я реально затыкаюсь, потому что вижу, как вздувается венка на шее отца, как его руки сжимаются в кулаки. Интересно, за что он меня так ненавидит? И, судя по тому, что брат постоянно попрошайничал, и его тоже отец не особо любит.

Кхм, фиг знает, что в голове этого человека. И вместо сердца кусочек дерьма или что-то подобное. Да простит меня бог за такие слова в адрес своего отца, но я его ненавижу даже больше, чем он меня.

— Я тебе язык оторву, если ты не замолчишь, — это тот мужчина, который заставил меня спуститься сюда. — Молчи. Просто молчи.

— Я это не умею, — пожимаю плечами. — Ладно, пап. Давай ближе к делу.

Так нагло я себя еще никогда не вела. Никогда и нигде.

От слова «папа» лицо отца краснеет. Он дышит часто — могу поспорить, что он еле сдерживается, чтобы не придушить меня прямо здесь и сейчас.

— Завтра же поедешь к врачу. Избавишься от этого отпрыска, — он кивает на мой живот.

А я нервно сглатываю, обнимая себя за плечи. Доигралась.

— Что? — ржет. — Попросил же по-хорошему заткнуться. А ты мозги мне тут сносишь! — мой папаша, довольный такой, откидывается на спинку дивана, смотрит на меня и хохочет.

А мне противно становится. Вот за что мне такой отец, Господи? Лучше бы он умер, и я бы его не видела и не знала, как он меня ненавидит. Жила бы себе спокойно и счастливо. Если бы не они с братом, я была бы с Тимофеем! Хотя о чем это я? Тогда Тима в моей жизни вообще не было бы. Наверное… Нет, я верю в судьбу! Мы в любом случае встретились бы!

Какие-то глупые мысли в голову приходят… Что со мной происходит? Завтра этот гад меня на аборт повезет, а я черт знает о чем думаю.

— Ты не посмеешь… Он тебя уничтожит… — бормочу невнятно, хоть и стараюсь выглядеть сильной и храброй.

Не хочу, чтобы он почувствовал мой страх. Мерзкий холодок пробирается в грудь, и дышать становится трудно.

— Попробовать хочешь? — выгибает вопросительно бровь. Наливает еще одну порцию спиртного в стакан и снова пьет залпом. Он алкаш, что ли? — Рамиль, ты понял, чем завтра займешься?

Рамиль, значит, этого мужика зовут. Он лишь кивает, а потом все свое внимание уделяет мне. Буквально сверлит взглядом, скрестив руки на груди. Вообще, он мне каким-то странным кажется.

— Встань! — приказывает папаша стальным тоном и так резко, что я от неожиданности вздрагиваю. Машинально делаю то, что он велит, и сразу жалею, потому что он сейчас посчитает меня трусишкой, а ведь я его не боюсь. Я боюсь только за малыша и за Тимофея. — Повернись.