Ужас Дикого Леса (СИ) - Горъ Василий - Страница 14

…Разговор со Строгановым никак не сказался на моей паранойе, так что с каждым из двух поверенных я разговаривал из разных мест. Затем отправил комм в пространственный карман и «задумчиво» поплелся в сторону центра магической аномалии. Под отвод глаз ушел шаге на пятом-шестом. Вроде как спохватившись. Потом, не меняя курса, добрался до ближайшей морены, пропрыгал по валунам порядка километра и лишь после этого развернулся в сторону Ледянки.Как только я как следует разогнался, сестренке захотелось поговорить. Почувствовав нетерпение, я спросил, что ее так впечатлило, и получил на редкость эмоциональный ответ:— Да многое! Во-первых, взбесил ублюдочный поверенный твоего дела: если бы не юристы Еремея Даниловича, расписавшие алгоритм общения с этим скотом, то ты бы не получил ни рубля. Причем совершенно законно. И теперь мне хочется его отловить и забить ногами до полусмерти! Во-вторых, по-настоящему порадовал поверенный матушки Радославы, поэтому я до ужаса довольна, что теперь все наши финансовые дела будет вести он, а не тот, первый. В-третьих, я не на шутку зауважала Строганова: он помог разобраться с наследством, на пару с Селивановыми вытряс из Доломанова сто миллионов и, не спрашивая твоего мнения, поделился половиной своей доли; предложил войти в род; готов в любой момент прислать конвертоплан со всем необходимым и так далее…Пока мы обсуждали три этих пункта, Рыжая была предельно серьезна. А потом развеселилась и заявила, что описала еще не все впечатления:— В-четвертых, еще вчера я была уверена, что восемь миллионов, полученные за квартиру в центре Красноярска, пополнят семейный бюджет и упростят нам жизнь, а ты оставил мне эти деньги на трусы и шоколадки!— И что в этом плохого? — спросил я.— Как это «что»?! Я у тебя самая послушная девочка на свете, а значит, буду ходить в одних трусах и уминать одни шоколадки! И если первое даже радует, то от шоколада на четыре миллиона золотых рублей я превращусь в шарик!!!Я развеселился и исправил логическую ошибку:— Не превратишься — половину съем я.— Это меняет дело! Тогда открою страшную тайну: я подобрала себе прозвище в стиле твоего. Раз ты у нас Ужас Дикого Леса, то я буду Жутью…После этой фразы сестренка посмешила меня еще немного, а потом ушла в полутранс и продолжила раскачивать навыки. Пахала, как проклятая, до следующей остановки, затем оглядела ту часть течения Ледянки, которую видела с излучины этой реки, и похвалила:— Ну да, я бы тоже не рискнула ломиться к нашему гидроциклу — мало ли, чем его «зарядили»!Я молча кивнул. Ибо тоже не хотел нарваться на какую-нибудь боевую химию или что-нибудь радиоактивное. Потом опустился на колени, высадил сестренку, дал команду раздеваться, не снимая отвода, благо мы стояли под деревом с густой кроной, убрал ее шмотки в пространственный карман, а свои под покров, и послал Рыжую вперед. Чтобы плыть за нею, ориентируясь по обнаружению жизни. А на противоположном берегу устроил получасовой отдых, совмещенный с ходьбой под руку. Ибо касания Лады и тепло ее души здорово успокаивали, помогая справляться с желанием повернуть налево, пробежать каких-то четыре с небольшим километра, увидеть то, что осталось от заимки, и захлебнуться ненавистью напополам с горечью. А эта умница, догадавшаяся, о чем я думаю, развивала единственную тему, на которую я был в состоянии думать — тему воздаяния. Так что весь этот час с небольшим мы провели в болтовне. А после того, как кризис был преодолен, вернулись в прежний режим путешествия и к четырем с минутами утра допрыгали до Новоалексеевки.Этот городок, который, на мой взгляд, правильнее было называть либо поселком, либо большой деревней, я знал, как свои пять пальцев, поэтому без особой спешки перевел «балласт» в категорию «спутница», взял девчонку за руку, провел между тепличными комплексами Граниных и Петровых, вышел в самое начало улицы Майских Зорь и, оказавшись на асфальте, отключил бодрячок и память гор. Ибо разгибать траву и возвращать в исходное положение примятую землю уже не требовалось. Зато с этого момента стал безостановочно оглядываться чувством металла — да, еще в середине июня камер наблюдения тут не было, но ведь могли появиться, верно?Как выяснилось буквально через четверть часа, они действительно появились. Возле каждого из трех имеющихся магазинов «города». Так что нам с Рыжей пришлось попетлять по переулкам. Но это было предсказуемо и принципиально ничего не изменило. Разве что к последнему, Ромкиному, мы подошли не в четыре сорок пять, как планировалось изначально, а минут на пять-семь позже и со стороны Пантелеймоновского переулка. Там в темпе перемахнули через забор, спокойно прошли мимо дрыхнущего псенка с ушами больше головы и по очереди запрыгнули скачком на подоконник окна второго этажа, открытого по случаю жары.Внутри семейного гнездышка Семенова мне бывать не приходилось, но с обнаружением жизни поиски спящего красавца не затянулись — мы с сестрой прогулялись по коридору до третьей двери справа и подождали. Порядка сорока минут. А потом проснувшийся простец выперся в коридор, поймал мою дезориентацию и целительский сон Лады, в результате чего отключился. Чтобы прийти в себя на продовольственном складе сидящим в собственном кресле за обшарпанным столом из настоящего дерева.— Привет, Рома! — поздоровался я, как только увидел в глазах сына самого предприимчивого дельца Горно-Алтайска первые связные мысли. — Прошу прощения за вторжение, но мне нужна твоя помощь. Кстати, ПКТ-шку не ищи — она лежит во-он в том холодильнике. Заберешь эдак часам к трем дня.— Здравствуйте, Яромир Глебович! Если не секрет, чем вы меня так здорово приложили? — вежливо спросил он.— Это не я, а моя родственница. Целительским сном. А он, как ты прекрасно знаешь, абсолютно безвреден.Этот двадцатишестилетний парень действительно знал. Ибо с раннего детства мечтал обрести Дар и изучил все доступные материалы о магии. Но так и не преуспел. Однако знания никуда не делись, вот он и расслабился. Слегка. Но мне хватило и этого:— А теперь опусти взгляд. В этом контейнере три свежих средоточия — усиление, исцеление и ледяной шип. Как их использовать, решишь сам. Но я советую продать — твои шансы с их помощью превратиться в одаренного практически нулевые, а так хоть заработаешь приличные деньги.— То есть, вы меня не убьете?— Тебя-то за что? — удивился я.— Ну, я же теперь поставляю продукты Доломановым…— А у тебя были варианты отказаться?— Нет. Меня просто поставили перед фактом. Прилетели, сообщили, что ваш род уничтожен, и потребовали переоформить прежний договор на них.— То есть, график поставки не изменился, верно? — задал я самый важный вопрос за весь разговор.Парень был отнюдь не дураком, поэтому подобрался. Но ответить — ответил:— Н-нет. Я же сижу на прямых поставках из Горно-Алтайска. Поэтому формирую заказы во вторник и в пятницу, а развожу, соответственно, в среду и в субботу.— Угу, твои догадки верны — я собираюсь воспользоваться твоим грузовичком для визита в наше бывшее поместье. Тебя, конечно, помучают, но не сильно. Ведь я одаренный с кучей прокачанных боевых навыков и боевым опытом, а значит, ты физически не в состоянии мне что-либо противопоставить. Можешь сразу заявить, что я пробрался в твой дом перед рассветом, дождался в коридоре и приложил дезориентацией, и что перед тем, как вырубиться от целительского сна, ты слышал женский голос.— Голос прозвучал из-за спины, поэтому напарницу Яромира увидеть не удалось. Но, если что, по тембру узнаешь… — продолжила Лада. И из-за его спины, и из-под отвода глаз.— Только убедительно прошу не завираться и не вешать на меня лишние преступления, ладно? — холодно попросил я. Ибо знал, насколько сильно он любит… хм… приукрашивать все, что можно и нельзя. И добавил мотивации придерживать слишком болтливый язык: — А то я обижусь и как-нибудь загляну в гости. В плохом настроении.— Я не стану вас расстраивать! Честное слово!! Скажу только то, что вы разрешили!!!— Вот и замечательно… — смягчился я. — Тогда будь так любезен, ответь еще на пару-тройку технических вопросов, и мы уедем. На твоем грузовичке……Самой неприятной частью всего этого мероприятия было создание качественной личины, способной обмануть систему распознавания лиц. Навык был не только тем самым, «легендарным», но и из категории уголовно наказуемых, так что сестренка смотрела за процессом моего преображения во все глаза. Слава Перуну, не со страхом, а с восторгом. А через полчаса «экстремальной пластики», полюбовавшись «клоном» Романа Семенова, додумалась до вполне логичного вопроса:— А что с голосом? Будешь менять связки?Я отрицательно помотал головой и показал ей крошечную «пластинку» телесного цвета:— Теоретически могу, но подгонять звучание слишком долго. Обычно я пользуюсь синтезатором речи.Напоминать, что использование таких устройств запрещено законом, ей и в голову не пришло:— Так вот что за файл ты компоновал после разговора со Строгановым!— Умничка! — улыбнулся я. — Чем больше материала для анализа, тем качественнее синтезированная речь, а я мотался к Семенову несколько лет.— Мне нравится твоя предусмотрительность! — мурлыкнула она. — В этом плане ты очень сильно напоминаешь папу: он тоже считал, что успех в любом деле зависит от мелочей, и всегда учитывал даже самые ничтожные вероятности.Не знаю, как с ничтожными, а большинство крупных я учел. Поэтому к нашему бывшему поместью проехал по маршруту, забитому в навигатор видавшего виды «Зубра», остановился перед воротами с полутораминутным опозданием, заранее опустил боковое стекло и подобострастно уставился в камеру терминала системы контроля доступа:— Семенов Роман Геннадьевич. Плановая доставка продуктового заказа.— Определенно, Нестеровы тебя разбаловали… — раздраженно буркнул чей-то голос из динамика. — Не научишься приезжать вовремя — лично займусь твоим воспитанием!— Прошу прощения, господин! Больше не повторится.— Я слышу это в третий раз. В четвертый накажу… — пообещал тот же голос, а через мгновение тяжелые бронированные створки поползли в разные стороны.— Виноват… — «на всякий случай» выдохнул я одно из любимейших слов Романа, тронул грузовичок с места, въехал на территорию и неспешно покатил к нужной пристройке. Перед ее воротами, конечно же, развернулся, благо не один десяток раз видел, как это делает настоящий хозяин машины, плавно зарулил в помещение задним ходом, заглушил движок и в темпе выскочил наружу.Дядька Захар, предупрежденный дежурным охранником, по своему обыкновению счел необязательным выбираться из каптерки, поэтому просто проорал, что ждет у себя. И это по-настоящему обрадовало. Ведь если сканер СКД видел и сравнивал с оригиналом только мое лицо, то этот простец, проработавший на Нестеровых не один десяток лет, не смог бы не обратить внимания на очень приличную разницу в росте и телосложении. Вот я с места и сорвался. В смысле, торопливо добрался до металлической лесенки, поднялся на дебаркадер, добежал до распахнутой двери и вломился внутрь. А там без разговоров приложил хозяина каптерки целительским сном и снова поменял личину.Да, потерял кучу времени, но другой реальной возможности добраться до святая святых поместья — оперативного зала СБ — не поднимая тревоги, не видел. Само собой, озаботился и сменой «начинки» синтезатора голоса. Так что в коридор главного здания поместья вышел подготовленным, вперевалочку добрался до лифта, прокатился на четвертый этаж, подошел вплотную к очередному сканеру и уставился в камеру.— Чего тебе, Захар? — недовольно спросил очередной голос.— Появилась возможность заработать кучу денег на пустом месте, но сам не потяну. И не знаю, к кому обратиться за по-…— Заходи, сейчас разберемся!Зашел. Как только щелкнул замок на мощной бронированной двери, дважды переместился скачком, вырубил обоих дежурных операторов все той же дезориентацией, благо на этот пост традиционно ставили самых слабых одаренных, и занялся системой безопасности. Нет, не программированием, а вредительством — снял нужную панель с правой боковой стены помещения, нашел распределительный щит и вырвал из штекеров оба электрических кабеля. Первым делом тот, который шел от резервного генератора, а следом за ним и второй, идущий от основного.Как и следовало ожидать, все мониторы мгновенно погасли, и я, слегка расслабившись, приступил к следующей фазе «визита в гости»: сорвал с дежурных коммы и отбросил их в сторону, затем раздел того, кто покрупнее, и натянул на себя черный армейский комбез. А потом обновил усиление, снес мужикам головы тесаком, извлеченным из пространственного кармана, с чувством выполненного долга оглядел «мертвое» помещение, вышел в коридор и захлопнул за собой дверь……Сестренка, засидевшаяся в грузовом отсеке «Зубра», встретила меня вспышкой счастья, прыгнула к левому плечу и, не выходя из-под отвода глаз, вцепилась в руку. Я тоже «спрятался» от досужих глаз и отправился в анабазис по постам охраны. Электронные замки всей территории поместья управлялись централизованно, из оперативного зала, и, конечно же, сдохли при отключении питания, так что лишними телодвижениями не задурялся — спокойно заходил в караулки, придерживая двери в открытом состоянии чуть дольше, чем требовалось, и на пару с Рыжей убивал всех, кто обнаруживался внутри. Потом отрубал трупам головы, выходил наружу и продолжал движение по маршруту.Приблизительно в том же режиме прошелся и по двум хозяйским этажам — вламывался в покои, в которых обнаружение жизни показывало наличие живых существ, и отправлял к предкам всех мужчин. А женщин и детей прикладывал дезориентацией, после чего оставлял Рыжей. Ну, а она сортировала первых и усыпляла вторых. Что значит «сортировала»? Заглядывала в шкафы и изучала одежду. Хозяек гражданской вырубала сном. А воительниц валила на месте. Ибо в роду Доломановых, как, впрочем, и во всех остальных, в боевых действиях участвовал не только сильный пол.Да, моментами приходилось напрягаться. Но звукоизоляция в здании была первостатейной, так что даже на шум пятидесятисекундного боя с семьей одаренных из мужа и трех супруг никто не отреагировал. И слава Перуну — каким бы безумным ни было желание отомстить, погибать в этом поместье мы однозначно не собирались.Предпоследний этап мероприятия получился долгим и скучным. Мы с Рыжей носились по двум зачищенным этажам, собирали спящих, переносили в большую гостиную, усаживали в кресла вдоль огромного обеденного стола, намертво фиксировали пластиковыми стяжками, избавляли от коммов и заклеивали рты липкой лентой. После того, как завершили подготовку к «брифингу», разделили обязанности — Лада прошлась вдоль двух рядов сладко сопящих тел и приложила каждое очищением разума, а я организовал подходящий антураж. Потом уселся в кресло главы ветви рода, подождал прикосновения к плечу, сжал пальчики Лады, почти одновременно с нею снял отвод глаз и постучал вилкой по бокалу, дабы привлечь внимание:— Не очень доброго утра, дамы и юные господа. Позвольте представиться — Нестеров Яромир Глебович, один из немногих выживших представителей уничтоженного вами рода. Для начала примите не особо искренние соболезнования в связи с гибелью очередных ваших родичей…В глазах женщины, сидевшей во втором кресле от меня, появилось понимание напополам с ужасом, и я холодно усмехнулся:— Да-да, все Доломановы, которых нет за этим столом, умерли от наших рук. Но претензии можете переадресовать главе своего рода, развязавшего межродовую войну из самой обычной жадности: именно из-за его приказа погибла наша матушка, а мы начали мстить.— Само собой, вы можете сказать, что война уже закончилась. И будете правы… — продолжила Лада. — Однако, атаковав нас через считанные секунды после регистрации своих претензий на соответствующем портале, вы нарушили ряд неписанных законов. Так что мы с Яромиром перебрались на ваше поле.— В принципе, на этом все… — дав ей договорить, заявил я. — Хотя… могу дать один совет и озвучить одну просьбу. Совет предельно прост: валите из этого поместья куда подальше — любой Доломанов, поселившийся в нашем доме, умрет. Может, не сразу, но обязательно. Ибо мы до сих пор считаем это владение Нестеровским. А просьба… просьба тоже будет не очень сложной: при первой же возможности передайте своему главе, что акций торгового дома «Алтай», из-за которого была затеяна эта война, он не получит даже в случае моей смерти — я принял соответствующие меры. На всякий случай.Когда я встал из-за стола, белобрысая девчушка дет тринадцати, сидевшая на четвертом кресле справа, задергалась и замычала. Я шевельнул рукой, Рыжая сорвала с ее губ липкую ленту, и мы услышали гневный вопрос:— И долго вы будете нас убивать?!— Хороший вопрос! — хищно улыбнулся я. — Вы уничтожили практически ВЕСЬ наш род, значит, мы имеем право ответить тем же. Но я понимаю, что вы и ваши родичи выполняли приказ. Поэтому готов проявить великодушие и принять в качестве виры голову вашего главы. Можно без блюдца с золотой каемочкой и розового бантика. В общем, выбор за вами…