Любовь и возмездие (Мой нежный враг) - Джоансен Айрис - Страница 2
- Предыдущая
- 2/84
- Следующая
— Ты же знаешь, Лихуа, что я и без того задержалась слишком долго, — Касси стиснула пальцы, видя, как молодые женщины следом за ее подругой вошли в воду. — И тебе тоже не следовало бы покидать берег. Неужто ты так ничего и не поняла? Ты можешь заразиться от англичан и заболеть. Ни один из них тогда не станет заботиться о тебе. И как не противно тебе спать с ними!
Лихуа усмехнулась.
— Сегодня ночью они позаботятся о моем удовольствии. А разве женщина может мечтать о чем-то большем?
Это единственное, что занимает смуглянку Лихуа, с горечью подумала Касси. Впрочем, как и всех остальных женщин. Для них главное — наслаждение.
Они готовы все двадцать четыре часа заниматься любовью. Их совсем не волнует, что будет завтра. Обычно Касси не пыталась переубеждать их, но, видимо, ощущение разлитой в воздухе опасности обострило ее чувства.
— Поплывем с нами! — Лихуа просто светилась, предвкушая удовольствие. — На корабле вождь и его дядя — капитан корабля. Так и быть, я уступлю тебе вождя, который применяет много способов, чтобы доставить женщине полное удовлетворение и насытить ее. Он очень красивый и неутомимый, может всю ночь не слезать с меня. За время плавания он так изголодался по женскому телу, что бьет копытом не хуже твоего жеребца. А еще он очень похотлив.
— Вождь? Он из знатной семьи?
— Моряки обращаются к нему со словами «ваша светлость».
Герцог! Воспоминание о событиях одиннадцатилетней давности в Марселе вспыхнули в ее памяти со всей отчетливостью. Какая глупость. С чего это она всполошилась? Разве может между этими людьми существовать какая-то связь?
— Как зовут англичанина?
— Джаред.
— А фамилия?
— Ну какое мне дело до его фамилии? Думаешь, она заставляет кричать от удовольствия? Это его…
— Лихуа! Хватит болтать! — раздался звонкий голос Калуа — сестры Лихуа. — Ты все равно не переубедишь ее. Мы снова поделим вождя с тобой, как и в прошлую ночь. И я не собираюсь уступать его девственнице. Она даже не знает, что с ним делать.
— Это не ее вина, — заступилась за Касси Лихуа и громко крикнула ей: — Поплывем на корабль, и ты познаешь наслаждение. Такой жеребец, как англичанин Джаред — самый лучший любовник для той, что никогда не знала мужчины. Именно для тебя.
— Нет, у него слишком большой для нее… — возразила Калуа. — Если бы у меня оказался такой первым, я бы ни за что потом не привыкла спать с другими.
— Потому что тогда тебе исполнилось всего лишь тринадцать. А Касси все время катается на лошади, и ее розочка уже распустилась и ждет. Это не бутон…
— Зачем они приплыли сюда? — перебила Касси, их болтовня обычно никак не задевала ее.
— Плыви с нами и узнаешь.
— Эти англичане здесь не для того, чтобы дарить вам всем удовольствие. Узнайте, чего они хотят?
— Спроси сама, — Калуа снова повернулась к кораблю, фонари которого светились во мраке. Здесь почти не бывает сумерек. После яркого света дня без перехода наступает мрак ночи.
— Сколько ему лет?
— Он еще молод.
— И все-таки? — допытывалась Касси.
— Моложе своего дяди.
— А тому сколько?
— Разве так уж важно, сколько мужчине лет, если его жезл крепок, как бамбук?
Отец ни разу не вспоминал герцога с тех пор, как они покинули Марсель. Но герцог, внушавший такой ужас ее отцу, должен быть, по крайней мере, его ровесником.
— Этот англичанин сейчас у нас. Знает наш язык. Наверное, он хочет о чем-то договориться с королем Камахамехой, как и все остальные англичане. — Лихуа зашла в воду по грудь и пустилась вплавь, чтобы догнать остальных.
— Узнай его фамилию! — крикнула ей вдогонку Касси, не очень-то надеясь, что Лихуа расслышала ее просьбу. Впрочем, все ее страхи, наверно, напрасны. Память о том дне так потускнела, что она наверняка не может сказать, упоминал ли отец фамилию герцога. Да и сама опасность, видимо, давно миновала. Английские корабли не раз бросали якорь в гавани, а потом плыли дальше. Вряд ли кто-либо решится отправиться на другой край света, чтобы уничтожить врага.
Океан доносил до Касси смех женщин, она слышала, как они перекликаются и подшучивают друг над другом, рассекая черную гладь воды. Дольше ей нельзя задерживаться. Поездку в деревню няня Клара, теперь уже их домоправительница, считала серьезным проступком. И если она не явится вовремя, Клара дознается, где она пропадала. Тогда Касси придется распроститься с этими драгоценными минутами свободы.
Глубоко вдохнув мягкий, солоноватый запах океана, девушка принялась вытряхивать из сандалий влажный песок.
Она отчетливо расслышала серебристый смех подруги Лихуа. Скоро они все поднимутся на борт «Жозефины» и предадутся своей страсти с радостью и упоением.
Неожиданно для Касси соски ее грудей затвердели и заныли. Снова тело, в который уже раз, предавало ее. Лани уверяла, что так и должно быть, оно вполне созрело и готово распуститься, как цветок. Но если это правда, то почему Лани возражает, чтобы она переспала с кем-нибудь из…
— Ты и в самом деле девственница?
Касси резко повернулась к ней приближался мужчина, видимо, скрывавшийся до этого за серым стволом кокосовой пальмы. Он говорил на полинезийском, но Касси ни на секунду не усомнилась, что это один из прибывших на корабле англичан. Он был высокий, стройный, двигался легко и уверенно, совсем не так, как быстрые, шустрые островитяне. И одет иначе. Ей сразу бросились в глаза, хотя и было темно, белоснежные кружева на обшлагах его рубашки и небрежно наброшенный на плечи плащ. Незнакомец подошел к ней поближе.
«Он очень красивый… А еще он очень похотлив… бьет копытом не хуже твоего жеребца»…
Лихуа права. Мужчина и в самом деле казался красавцем. Высокие скулы, резко очерченный чувственный рот и темные волосы, свободно падающие на плечи. Легкий ветерок слегка поигрывал ими. И ей стало трудно оторвать от него взгляд.
Язычник.
Это слово молнией прошило мозг. Касси тотчас попыталась отогнать его. Клара всегда называла так островитян. Непонятно, почему оно пришло Касси на ум при виде вполне цивилизованного и знатного иностранца. Может потому, что в его манере держать себя ощущалась та глубокая степень независимости, которую она не встречала у полинезийцев?
Ну, конечно, это англичанин. Он пришел со стороны деревни, где жил король Камахамеха, догадалась Касси. Наверно, и в этом Лихуа права, ему необходимо пополнить припасы, как это обычно делают моряки. И ей не о чем беспокоиться.
— Ну так как? — лениво спросил незнакомец, подходя к ней вплотную.
— Нехорошо подслушивать чужие разговоры, — ответила Касси по-полинезийски, по-прежнему ощущая беспокойство.
— Мне это и не потребовалось. Вы так громко изъяснялись, что и мертвого бы разбудили. — Его взгляд пробежал по ее лицу, по обнаженным грудям, по бедрам, туго обтянутым саронгом. — И предмет разговора меня чрезвычайно заинтересовал. Весьма… возбуждающе. Не каждый день тебя сравнивают с жеребцом.
— Лихуа легко откликается на ласку мужчины.
Он посмотрел на нее с удивлением, легкая улыбка осветила его лицо:
— А ты нет, поскольку все еще девственница? До чего же это соблазнительно! Как тебя зовут?
— А тебя?
— Джаред.
Герцог, а не его дядя. Ее последние сомнения отпали. Ему, видимо, около тридцати. Слишком молод, чтобы представлять угрозу для отца:
— У англичан есть и другое имя.
Он вскинул брови.
— Но свое имя ты еще не назвала. — И поклонился. — Но если уж соблюсти все формальности, то меня зовут Джаред Бартон Дейнмаунт.
— И ты тоже герцог?
— Имею честь или… несчастье быть им. В зависимости от того, сколько я успел промотать. Это произвело на тебя впечатление?
— Что уж тут такого особенного? У нас на острове очень много вождей.
Он засмеялся.
— Я окончательно разбит. И раз моя персона не представляет никакого интереса, то перейдем к тебе.
— Каноа, — она не солгала иностранцу. Так назвала ее Лани, и оно значило много больше, чем имя, данное ей при рождении.
- Предыдущая
- 2/84
- Следующая
