Летняя улыбка - Джоансен Айрис - Страница 14
- Предыдущая
- 14/37
- Следующая
– Где платок? – Он не стал дожидаться ответа, потому что уже увидел платок в ее руке. Он быстро взял его и скрутил. – Я хочу наложить жгут, чтобы предотвратить распространение яда. Не очень тугой, просто для того, чтобы кровообращение немного замедлилось. Мы будем наблюдать за ногой и распускать жгут время от времени. – Говоря это, он ловко перевязывал ее лодыжку. – Главное сейчас – не дать яду распространиться, пока мы не сможем доставить тебя к врачу. Первоначальная боль скоро утихнет, но иногда укус вызывает лихорадку. Так что не пугайся, так и должно быть.
– Ты, вижу, хорошо в этом разбираешься, – слабым голосом сказала Зайла. – У Клэнси всегда работали профессионалы.
– Как говорится, жизнь научит, – ответил Дэниел, расправляя ее штанину. – Одним из любимых развлечений тех ублюдков, которые держали меня в плену, было бросить мне змею или скорпиона и посмотреть, как я выйду из положения. После освобождения я посчитал своим долгом узнать все о различных ядовитых существах, встречающихся в пустыне. Мне не хотелось больше быть перед ними беспомощным.
Бедный Дэниел! Сколько всего он пережил страшного и трудного! И несмотря ни на что, в нем сохранились и доброта, и юмор, и мягкость… Зайла чувствовала, что ей трудно сосредоточиться на своих мыслях из-за охватившей ее боли.
– Мне так жаль… – прошептала она.
Дэниел посмотрел на нее с удивлением:
– О чем ты?
А ведь он действительно не знает, поняла вдруг Зайла. Преодолев одно испытание, он старался получше подготовиться к другому. Для него это было не цепочкой чрезвычайных происшествий, а образом жизни.
– О том, что с тобой случилось… Мне просто жаль. – Она беспомощно покачала головой.
Горло Дэниела болезненно сжалось. Ведь именно Зайле было сейчас плохо, а она волнуется из-за него. Он нежно провел пальцем по ее щеке.
– Правда? Не жалей, со мной ведь это уже было. – Его палец скользнул к ее верхней губе. – Я все хочу сказать тебе, как мне нравится твоя улыбка. Она напоминает мне о тепле, лете, обо всем хорошем в жизни. Я еще не видел, как ты смеешься, но надеюсь, что скоро увижу. – Он наклонился и прикоснулся губами к ее лбу. – Я выжил, и ты тоже выживешь, Зайла, не сомневайся.
– Что ты делаешь? – спросила она, когда он повесил флягу и автомат на плечо и наклонился, собираясь взять ее на руки.
– Обычно это называют хваткой пожарного, – сказал он, перебрасывая ее через плечо. – Я должен идти быстро, а так мне будет проще двигаться по пересеченной местности. Рюкзак придется оставить. Когда мы спустимся с гор, я постараюсь взять тебя поудобнее.
– Но ты же не можешь нести меня всю дорогу! – возразила Зайла. – Дай я попробую идти.
Он легко ее шлепнул:
– Тихо! Я могу сделать все, что угодно, если по-настоящему захочу. Я так решил, значит, так и будет. А если я позволю тебе идти, то яд разойдется по всему организму. Так что молчи и думай о чем-нибудь приятном. В данной ситуации это максимум того, что я позволяю тебе делать.
– По-видимому, мне понадобится вспомнить все хорошее, что только было в моей жизни, – прошептала Зайла. – И даже этого может не хватить.
– Хватит, – решительно сказал Дэниел. – Я сделаю так, чтобы хватило.
– Я надеюсь… – О чем Зайла хотела сказать, осталось в тайне, потому что она потеряла сознание.
Сначала из мрака возникли глаза цвета бирюзы. На смуглом суровом лице незнакомца они светились холодом. Холодом, которого она так жаждет. Взгляд Зайлы мгновенно обратился к ним. Весь мир горел в огне, но там царил холод. Его голос тоже был холодным, и в нем звучала ирония.
– Послушай, Дэниел, я понимаю, что женщина больна, но неужели необходимо все это так остро воспринимать? Мой управляющий просто взбешен. Для чего надо было открывать эту стрельбу?
– В него я не стрелял, – мрачно буркнул Дэниел. Зайлу несли по бесконечно длинному залу с мозаичным полом, мимо окон с резным переплетом, свет из которых резал глаза. – Если бы я целился в него, он бы уже не смог ни на что пожаловаться. Я просто разнес в куски его зеркальце на джипе. Этот идиот не захотел остановиться, когда я махнул ему.
– Но ты должен признать, что выглядишь не очень… А смелостью Абдул не отличался и в мирное время. Он наверняка решил, что ты бандит.
– Бандиты не разгуливают по пустыне с беспомощными женщинами на плече, – возмущенно возразил Дэниел. – Этот твой Абдул просто дурак.
– Возможно, – сладким голосом протянул человек с бирюзовыми глазами. – Но меня он как управляющий вполне устраивает. Человек не может нравиться всем сразу.
– Не заговаривай мне зубы, Филип, – буркнул Дэниел. – Я прекрасно знаю, что, когда что-нибудь нужно лично тебе, ты ни перед чем не остановишься.
– Да, это верно. – Он еще раз бесстрастно взглянул на Зайлу. – Твоя мисс Дабалэ кажется серьезно больной. Ее что, подстрелили при попытке к бегству?
– Ее укусил скорпион, – кратко бросил Дэниел. – Ей очень больно, и она за последние пару часов несколько раз теряла сознание. Она вся горит в лихорадке. Я хочу, чтобы ее осмотрел врач.
– Я уже послал за ним. Как только мне сообщили, что ты приехал на джипе с женщиной без сознания, я сразу велел Раулю позвонить доктору Мэдхену. Он скоро будет.
– Ей нужно ввести противоядие.
– У нас есть противоядие в аптечке первой помощи. Рауль проверит, не прошел ли срок годности. Если будет нужно, то курьер привезет все необходимое из клиники доктора Мэдхена.
– Хорошо. – Девушку положили на кровать, прохладные шелковые простыни которой подействовали на горящее тело как бальзам. Глаза Дэниела с тревогой всматривались в нее. – Держись, Зайла, мы почти победили.
Зайла попыталась улыбнуться, но ей было слишком больно. Она устало закрыла глаза, чтобы отгородиться от режущего света. Она слышала, как Дэниел сквозь зубы выругался. За последние несколько часов Зайла привыкла к этому яростному шепоту у своего уха. Теперь это приносило лишь успокоение и ни с чем не сравнимое чувство защищенности. Так же, наверное, звучит для медвежонка рычание матери-медведицы.
– Ты назвал ее мисс Дабалэ и упомянул о побеге, – прозвучал над ней голос Дэниела. – Кто сказал тебе о Зайле?
– Твой старый друг Клэнси Донахью начал волноваться, когда ты не вышел на связь вчера ночью, как было условлено. Он вылетел сюда, чтобы быть под рукой, если тебе вдруг понадобится помощь. Ему пришлось посвятить меня в детали твоего приключения. Это звучало очень интересно. Только подобные вещи тебя и развлекают, насколько я знаю.
– Да, очень развлекают, – язвительно повторил Дэниел. – В следующий раз я приглашу тебя составить мне компанию. – Зайла почувствовала, как пальцы Дэниела расстегивают воротничок ее рубашки. Странно, что она узнала его руки даже с закрытыми глазами. – Ну где же этот чертов доктор?
– Да, Дэниел, терпение никогда не входило в число твоих достоинств. Я послал за ним меньше десяти минут назад.
– А с момента укуса скорпиона прошло уже больше двух часов. Ей надо скорее дать противоядие.
– Доктор идет следом за мной. Я видел его в прихожей. – Это был уже новый голос, низкий, властный и смутно знакомый. – Он задержался, чтобы позвонить во дворец Карима Бен-Рашида и узнать историю болезни Зайлы у ее матери. Я сказал ему, что ее история болезни там. Ну как она? Я, кажется, говорил тебе освободить ее, Дэниел, а не подставлять под пули.
– Проклятье, Клэнси, я и освободил ее! Это был скорпион, а не пуля. А сейчас лучше приведи сюда этого врача, а то я сам его приведу, и с гораздо меньшими церемониями.
Так это Клэнси! Это точно Клэнси Донахью. Он всегда был очень добрым с ней, и Зайла хотела открыть глаза и поздороваться. Но когда ей удалось их открыть, она увидела только три темные фигуры, стоящие вокруг нее. Темные, мрачные, угрожающие… В самой глубине ее памяти что-то всколыхнулось, и паника пронзила ее сознание. Почему она решила, что в безопасности? Она никогда не будет в безопасности. Она никогда не будет в безопасности от них.
- Предыдущая
- 14/37
- Следующая
