Гадкий утенок - Джоансен Айрис - Страница 3
- Предыдущая
- 3/78
- Следующая
Нелл тут же упрекнула себя: она несправедлива к мужу, он и безо всяких усилий самый блестящий, самый талантливый. А за Джилл отвечает мать. Нужно было не прятаться в номере, играя с цветочками, а вместе со всеми идти на прогулку по берегу. Тогда Джилл была бы под присмотром.
– В пещеры заходить нельзя, – строго сказала она. – Это опасно. Недаром папа велел тебе немедленно оттуда выйти.
Джилл кивнула:
– Да, это из-за чудовища.
– Вовсе нет!
Джилл была девочкой впечатлительной и чувствительной, поэтому выдумку о чудовище следовало пресечь в самом начале. Нелл присела на корточки и нежно взяла дочку за плечи.
– Никакого чудовища нет. Иногда, если попадаешь в какое-нибудь жуткое место, можно принять обычную тень за страшилище. Помнишь, как ты просыпалась ночью и кричала, что у тебя под кроваткой спряталось привидение? Мы вместе заглянули туда, а там никого не было. Помнишь?
– А чудовище было, – упрямо заявила Джилл. – И оно здорово меня напугало.
Нелл заколебалась. Может быть, пусть лучше верит в свое чудовище? Хоть в пещеры соваться не будет. Но она никогда не обманывала свою маленькую дочурку – не обманывала и не будет обманывать. Просто нужно приглядывать за Джилл получше, пока они не уедут с этого чертова острова.
– Это было не чудовище, а тень, – строго сказала Нелл и для пущего эффекта добавила: – Папа наверняка сказал тебе то же самое.
– Папа меня и слушать не стал. Он разговаривал с миссис Бренден и велел мне помолчать. – На глазах у Джилл выступили слезы. – И вот ты мне тоже не веришь.
– Когда ты говоришь правду, я верю. Сейчас ты явно выдумываешь.
Нелл запнулась, увидев, с каким упреком смотрит на нее Джилл. Мать нежно провела ладонью по шелковистым каштановым локонам девочки. Ричард называл дочку китайской куколкой – из-за темной ровно остриженной челки. В остальном же Джилл никак не была похожа на хрупкую фарфоровую игрушку – крепенькая, румяная американская девчушка, кровь с молоком.
– Вот завтра утром мы с тобой вместе сходим в пещеру, ты покажешь мне свое чудовище, и мы его прогоним раз и навсегда.
– И ты не побоишься? – шепотом спросила Джилл.
– Здесь, на острове, бояться нечего, деточка. Тут море, пляж, большой и красивый дом. Мы отлично проведем выходные.
– Нет, тебе здесь не нравится.
– Почему?
Джилл смотрела на нее с недетской проницательностью.
– Ты не умеешь веселиться. Не то что папа.
Устами младенца… – устало вздохнула Нелл.
– Да. я немножко застенчива. Но, если я помалкиваю, это еще не значит, что я не умею веселиться. – Она обняла дочурку. – Ведь мы с тобой отлично проводим время, правда?
– Конечно. – Джилл обняла мать за шею, прижалась к ней. – Можно я сегодня пойду на банкет? Тогда тебе не будет там скучно.
От Джилл пахло морем, песком и лавандой – вчера вечером, принимая ванну, девочка потребовала, чтобы ей выдали «взрослое мыло».
– Банкет – для взрослых, а не для детей, – ответила Нелл. – Тебе там не понравится.
Мне тоже, подумала она. Нелл привыкла исполнять светские обязанности при Ричарде, на многолюдных сборищах она без труда могла затеряться в толпе, но сегодня это вряд ли у нее получится. На Медас приезжают сплошь звезды да знаменитости. Среди них тихая серая мышка будет выделяться как бельмо на глазу. Мартин Бренден пригласил на празднество самые сливки общества, чтобы произвести на президента Кавинского впечатление и уговорить его заключить контракт с «Континентал-Траст».
– Тогда не ходи туда, оставайся со мной, – захныкала Джилл.
– Не могу, – поморщилась Нелл. – Папиному начальнику это не понравится. Сегодня у папы очень важное мероприятие, и мы с тобой должны ему помочь. – Увидев, что Джилл уже приготовилась расплакаться, она быстро добавила: – Но перед сном я принесу тебе целый поднос всяких вкусностей. Мы устроим пикник вдвоем.
Джилл тут же просияла улыбкой.
– И вина принесешь? – вкрадчиво спросила она. – Жан-Марку мама каждый вечер дает на ужин стакан вина. Она говорит, это полезно для здоровья.
Жан-Марк был сынишкой экономки, которая безраздельно властвовала в их парижской квартире. Рассказы о Жан-Марке Нелл выслушивала каждый день с утра до вечера.
– Нет, ты получишь апельсиновый сок, – решительно сказала она и, чтобы подсластить пилюлю, пообещала: – Но зато я принесу тебе шоколадный эклер. Конечно, только в том случае, если ты будешь хорошо есть за ужином. – Она встала, подняла дочурку на ноги. – А теперь беги в ванную. Мне нужно закончить букет. Через пару минут я тоже приду.
Джилл критически посмотрела на китайскую вазу и снисходительно улыбнулась:
– Довольно красивенько. Лучше, чем на клумбе.
С этим Нелл согласиться никак не могла. В глубине души она всегда считала, что срывать цветы – большой грех. Нет ничего прекраснее цветущего сада. Ах, какой палисадник был в том дешевеньком пансионе, где Нелл жила, когда училась в художественном училище. Истинным наслаждением было выписывать на холсте все оттенки густого, насыщенного цвета, легкую дымку раннего утра… Сердце Нелл сжалось, и она усилием воли отогнала воспоминание. В конце концов, у нее нет причин себя жалеть. Никто не заставлял ее бросать занятия живописью. Ричард в отличие от родителей относился к ее увлечению с пониманием. Он даже уговаривал ее писать картины после женитьбы. Жаль только, времени на это не было. Быть женой молодого человека с большим будущим – должность хлопотная.
Нелл подняла вазу и скривилась. Если бы Салли Бренден не попросила ее заняться букетом – а на это ушло все утро, – можно было бы сделать несколько эскизов. Здесь такой живописный берег. Хотя нет, все равно ничего не вышло бы – пришлось бы сопровождать Ричарда на прогулку. Снова выжимать из себя улыбки, терпеть общество несносной Салли, которая почитает себя ее благодетельницей. Лучше уж сидеть дома и возиться с букетом.
Нелл легонько чмокнула дочку в лоб:
– Приготовь пижамку и не вздумай высовываться на балкон.
– Ты мне это уже говорила, – с достоинством ответила Джилл.
– Не заходить в пещеру я тебе тоже говорила.
– Мама, но это же совсем другое дело.
– Нет, не другое.
Девочка направилась в сторону ванной.
– Пещера такая красивая. А балкон мне совсем не нравится – у меня голова кружится, когда я смотрю вниз, на камни.
Спасибо и на этом, подумала Нелл. Все-таки Салли – редкостная особа. Дать их семье с маленьким ребенком номер, балкон которого расположен прямо над обрывом! Хотя ничего удивительного. Ричард когда-то сказал при Салли, что любит любоваться с балкона красивым пейзажем. Салли готова в лепешку расшибиться, лишь бы угодитьсвоему ненаглядному Ричарду. Все вокруг душине чают в обаяшке Калдере.
В этот миг в номер стремительно влетел Ричард.
– Ты бы видела, сколько охранников прислал на остров Кавннский. Можно подумать, сюда приезжает Ясир Арафат, – скороговоркой зачастил он и, взглянув на букет, заметил: – Красота. Нужно отнести вазу вниз. Салли говорила, что в вестибюле не хватает букета.
– Я только что закончила, – ответила Нелл и сама на себя разозлилась – что это она все время оправдывается? – Ты же знаешь, я в этом мало что смыслю. Салли вполне могла бы заказать букет в Афинах.
Ричард поцеловал ее в щеку:
– Нет, никто не умеет делать цветочные аранжировки лучше, чем ты. Салли все время говорит, что моя жена обладает потрясающим художественным вкусом. Будь умницей, отнеси вазу вниз. – Он направился в спальню. – Я приму душ. Через час приезжает Кавинский, и Мартин собирается представить меня ему во время коктейля.
– А мне там необходимо быть? Может быть, я ограничусь одним банкетом?
Ричард немного подумал и пожал плечами:
– Не хочешь, не ходи. Все равно там будет столько народу, что никто твоего отсутствия не заметит.
Нелл вздохнула с облегчением. Много народу – это хорошо. Можно будет затеряться.
– Джилл принимает ванну, – крикнула она вслед мужу. – Присмотри за ней, пока я не вернусь.
- Предыдущая
- 3/78
- Следующая
