Моя страна - прежде всего! (СИ) - "Илья83" - Страница 50

«Снова посетители? Кто на этот раз?»

Дверь открылась и в палату вошла целая группа людей в накинутых белых халатах. Первым был доктор Венцель, который вёл себя на удивление подобострастно. Следом за ним начали входить настоящие нимфы, одна другой краше… и, наконец, последней вошла настоящая Королева или Императрица. Царственная осанка, неторопливые движения, властный взгляд..

— Доктор, оставьте нас! — холодно произнесла величественная аристократка.

— Конечно, баронесса, как пожелаете! — доктор чуть ли не бегом выскочил из палаты и аккуратно закрыл за собой дверь.

— Гюнтер!!! — вразнобой закричали три женских голоса, и он оказался в плену шести рук, которые ласково гладили его лицо, грудь, живот, словно пытались нащупать на его теле раны.

— Здравствуйте, девочки! — наконец, смог он поприветствовать своих посетительниц. — Баронесса! — кивнул он ей.

— Бросьте, Гюнтер! Можете по-прежнему называть меня Марией, я не возражаю! — она сбросила маску и теперь улыбалась, глядя на него.

— Боже, вы такие сегодня красивые, девочки! А ваша мать… у меня просто слов нет! — искренне воскликнул Гюнтер. И на самом деле, каждая из девушек была одета по-особенному, в своём стиле и неповторимо изящно. Сама баронесса, одетая в длинную шубу из незнакомого ему меха, не уступала им, и если девушки выигрывали за счёт своей молодости и свежести, Мария брала своей полностью раскрывшейся зрелой красотой, как выдержанное вино, которое оставляет в памяти приятное послевкусие и лёгкое опьянение.

Баронесса подошла к нему, улыбаясь, вытащила из своей сумки платочек и старательно вытерла его лицо от следов помады, которую оставили её непоседливые дочери.

— Девочки, вы так неаккуратны! — укоризненно произнесла она, глядя на них. Те виновато потупились.

— Как вы, Гюнтер? Мне сказали, что угрозы жизни больше нет и вы быстро пойдёте на поправку. Мы очень рады этому, верно?

— Да, Гюнтер! — ответила Ирма.

— Со мной всё хорошо, если повезёт, через несколько дней меня выпишут. Да что обо мне? Вы сами как? Мне сказали, что дом почти полностью сгорел. Где вы теперь живёте?

— О, не беспокойтесь о нас, Гюнтер! Квартира в этом доме была у нас не основным жильём, здесь мы жили только зимой или когда нужно было часто бывать в центре… — успокоила его Мария. — А так мы живём за городом, ближе к Потсдаму, недалеко от парка Бабельсберг. У нас там превосходная усадьба. Кстати, мы с девочками посоветовались и решили… Девочки!

— Гюнтер, приезжайте к нам! — хором произнесли девочки и весело рассмеялись.

Он, подхваченный общим смехом, тоже не выдержал и расхохотался.

— По-жа-луй-ста!! — стали скандировать Ирма, Амалия и Гретхен.

— Ну, против такой атаки у меня нет шансов, я сдаюсь… — развёл руки Гюнтер. — Обещаю, как только меня выпишут, обязательно нанесу вам визит.

— Вот и хорошо, Гюнтер! Кстати, а как вы узнали что наш дом сгорел? Уже прочитали газеты? — с интересом спросила баронесса.

— Нет, до вас приходили ваши соседки со второго этажа, фрау Бломфельд с подругой. Вы знаете их? — сообщил он.

Баронесса нахмурилась.

— Да… припоминаю… Значит, они тоже были здесь? — её голос стал задумчивым.

— Да, где-то, час назад. А что такое? — удивился Гюнтер.

— Ничего, Гюнтер. Просто интересно стало… — с улыбкой ответила Мария.

— Мама? — Гретхен и Ирма выразительно на неё посмотрели.

— Что? — вопросительно посмотрела она на них. — Ах, да… чуть не забыла! Мы тут с девочками опять посоветовались и решили… — Она снова улыбнулась. — За то, что вы сделали, мы тоже сделаем вам подарок, Гюнтер! Знаю, это слишком мало по сравнению с вашим поступком, но хоть что-то..

— Какой же? — с интересом спросил Гюнтер.

— Пока сюрприз. Узнаете, когда вас выпишут, и вы вернётесь домой. Думаю, он вам понравится и будет полезен… — Её глаза хитро блеснули. — А теперь, девочки! Мне нужно пообщаться с Гюнтером наедине! Подождите меня внизу.

Её дочери, скорбно вздохнув, пожелали ему скорейшего выздоровления, послали воздушные поцелуи и выпорхнули из палаты. Гюнтер, вместе с баронессой, улыбаясь, проводили их взглядами. Наконец, они остались одни и Мария, взяв стул, села рядом с кроватью.

— Дайте мне вашу руку! — попросила она.

Не понимая, Гюнтер протянул ей свою правую руку. Та осторожно, слегка касаясь, провела по ней пальцами своей руки, затянутой в белую перчатку.

— Скажите… вам было страшно там… в горящем доме? — её голос дрогнул.

Гюнтер помолчал, потом всё-таки ответил.

— Не боятся только дураки и психи, а я обычный человек, Мария. Конечно, я боялся! Просто иногда, когда видишь что другие боятся ещё больше и надеются на тебя… твой страх загоняется внутрь и ты делаешь то что должен. Знаете, это похоже на чувство перед атакой… Ты сидишь в укрытии, боишься вылезти, потому что множество людей в чужой форме хочет убить тебя и твоих товарищей. Но чтобы спасти себя и их, ты вынужден вылезти и атаковать, даже зная что можешь погибнуть… Это, конечно, приблизительно, но… точнее трудно сказать.

— Когда я увидел вас… — продолжил он. — У меня что-то дрогнуло внутри. Мой страх не пропал, он куда-то спрятался и поскуливал еле слышно. Ваш страх прогнал мой страх, понимаете? Я понял, что не важно, боюсь я сам или нет, но перед вами должен быть уверенным и спокойным, иначе конец… И тогда я начал действовать… И мы спаслись.

— Нет, это вы спасли нас, понимаете? — перебила она его. — Там, в квартире, мы уже попрощались с жизнью… Я понимала, что не смогу бросить дядю, а девочки сами не выберутся. Да и сама потеряла веру в спасение. Молилась лишь о том, чтобы дым убил нас раньше огня… Ваше появление, Гюнтер, было как… — она замялась, — как будто кто-то сильный и уверенный пришёл за нами. Казалось, что вам всё было нипочём… Вот тогда я поверила что мы, возможно, ещё поживём..

Гюнтер усмехнулся.

— А мне, наоборот, вы показались такой спокойной и равнодушной… как будто пожара нет, а я просто незваный гость, помешавший вам отдыхать.

Баронесса смущённо улыбнулась.

— Извините меня ещё раз, Гюнтер, за то что наговорила вам о манерах… Сама не знаю, как так вышло. Я была вся на нервах… Внешне это, наверное, не проявлялось, но я так спокойно держалась только ради дочерей. Если бы не это… Скорее всего, я была бы в истерике..

— Значит, вся эта холодная аристократичность, властность… это только ваша маска для посторонних? — улыбнувшись, подмигнул ей Гюнтер.

— Да. Мне самой не нравится такой быть, но я аристократка из древнего рода и в моём кругу положено так себя вести, иначе не будут принимать всерьёз.

— Вот как… — задумчиво протянул Гюнтер. — Тогда какая же вы на самом деле, Мария? Без всей этой шелухи? — он в упор посмотрел на неё.

Она молчала, кусая губы и смотря в окно.

Гюнтер тоже молчал. Наконец, устав мучить себя разными догадками и предположениями, он взял её за руку. Она была тонкая и слегка дрожала. Он медленно потянул её на себя.

Баронесса очнулась и попыталась отдёрнуть руку, но не смогла.

— Что вы делаете, Гюнтер? Отпустите… — властности в её голосе не было ни грамма, только просьба.

— Я хочу узнать, какая ты настоящая, Мария! И я узнаю! — утверждающе произнёс он, резко дёрнув её на себя.

Издав тихий крик, баронесса не удержалась на стуле и повалилась на него. Приятная тяжесть красивого женского тела, её запах, щекотавший его нос, дрожащий голос… всё это вышибло из его головы все сомнения и неуверенность. По-прежнему крепко держа её руку своей правой рукой, левой он обхватил сзади шею Марии и прижал её губы к своим, безжалостно размазывая помаду на аристократичном лице баронессы.

Та замычала, пытаясь освободиться, но Гюнтер крепко держал свою восхитительную добычу, чувствуя, что сопротивление постепенно стихает. Издав какой-то животный звук, её губы раскрылись, и его язык ворвался внутрь побеждённой крепости, наводя там свои порядки. Робкий язычок баронессы, сначала не принимавший участия в любовной схватке, ожил и попытался реабилитироваться, завязав ближний бой с переменным успехом.