Моя страна - прежде всего! (СИ) - "Илья83" - Страница 39

Начался дальнейший спуск. Тут уже не было видно даже ступеней, пришлось спускаться наугад, ощупывая ногой каждую из них. Они прошли уже больше половины лестницы, когда Гюнтер почувствовал сзади рывок и отчаянный крик. Он тут же остановился и обернулся.

— Что случилось? Все целы? — горло из-за постоянного кашля сипело.

— Гюнтер!.. наша сестра упала!.. — отчаянно кашляя и вытирая глаза, крикнула ему Гретхен.

«Проклятье! Так и думал, что-нибудь всё равно случится! Ну не может быть в таких ситуациях всё хорошо!».

— Так, девочка! Кто упал? Ирма или Амалия? — ему ничего не было видно, хотя девушки были от него на расстоянии всего нескольких метров.

— Кажется, Амалия. Ирму я держу за руку… — ответила ему девушка.

— Ирма! Ты слышишь меня? — крикнул во весь голос Гюнтер.

— Да, Гюнтер! — донеслось до него.

— Ты видишь Амалию?

— Нет! Ой… Кажется, я её нащупала… Да! Я взяла её за руку! Всё в порядке!

— Отлично, Ирма! Молодец, красавица! Как там ваша мать?

— С ней всё хорошо, Гюнтер! — послышался крик девушки. — Она говорит, что можем двигаться дальше, и очень благодарна вам за вашу заботу о ней.

«Похоже, действительно всё в порядке, раз она проявляет сарказм в такой ситуации. Осталось немного, пора идти..» — улыбнувшись, подумал он.

Наконец, спустились на первый этаж. Жар огня стал ещё сильнее. Гюнтер направился, было, к той квартире, в которой был пролом, через который он проник в дом, но остановился, выругавшись. Прохода больше не было, из дверей квартиры яростно рвался огонь. Тупик! Придётся искать другой выход, если нет желания сгореть заживо.

Остановившись в задымленном холле первого этажа, возле разрушенной лестницы, он задумался. Девушки и её мать сгрудились вокруг него, сев на пол, так как внизу было меньше дыма.

— Что дальше, Гюнтер? Куда нам идти? — спросила Гретхен.

— Хороший вопрос… Вход, через который я проник в здание, уже захвачен огнём. Оттуда нам не выйти. Надо искать другой выход. Кто-нибудь знает где здесь чёрный вход? — спросил он, не особо надеясь на ответ.

Повисло молчание.

— Я знаю, Гюнтер… — внезапно подала голос Амалия.

На неё с удивлением и надеждой посмотрели все.

— Я случайно нашла… — смутившись, ответила на немой вопрос девушка.

— Отлично, Амалия! Ты умница! Говори, где он? — в Гюнтере воспрянула надежда вырваться из этого огненного ада.

— Надо вернуться к той лестнице, по которой мы спускались. Там, за углом, выход… Только… он завален… — поникшим тоном закончила Амалия.

— Ничего, я быстро разберу там всё и мы выйдем.

Снова сцепившись, они пошли обратно к лестнице. В холле же стало ещё жарче и уже невозможно оставаться. Подойдя к лестнице и свернув за угол, Гюнтер остановился и, не сдержавшись, снова выругался. И было отчего.

Перед ним была настоящая баррикада из столов, стульев, шкафов, диванов и другой мебели. Всё было покрыто пылью, но что хуже всего, вся эта деревянная мешанина была переплетена друг с другом. Вдали, метрах в десяти, угадывалась дверь.

— Проклятье! Откуда здесь всё это де… вся эта куча? Здесь же пожарный выход? Почему он завален? — со злостью прорычал Гюнтер. Спасение так близко, но пробраться через эту баррикаду быстро не получится, тем более с девушками. Разбирать её долго, так как многие вещи тяжёлые, до этого времени они уже все задохнутся, или сгорят.

— Это мебель из нескольких квартир. Раньше там жили евреи. Когда их выселили, новые хозяева спустили старую мебель сюда. Всё хотели вывезти, но так и не сделали… — произнесла баронесса.

Он огляделся, пытаясь найти что-то, что поможет им.

— Мы умрём, да, Гюнтер? — всхлипнув, спросила Ирма. — Отсюда ведь не вырваться?

— Нет, милая. Я уверена, Гюнтер найдёт выход! — вдруг уверенно ответила ей баронесса. Впервые он не почувствовал в её голосе гнева или насмешки. Неужели она на самом деле поверила в него? Или просто хочет успокоить дочерей? Что ж, спасибо хоть на этом.

Внезапно Гюнтер вспомнил, что недалеко от разрушенной лестницы, в холле, он, кажется, видел мельком пожарный щит. Возможно, там есть багор или топор? Он развернулся к своим спутницам и, сдерживая кашель, сказал:

— Сидите здесь, фройляйн, я сейчас схожу в холл, кое-что возьму… Никуда не уходите! — с улыбкой добавил Гюнтер.

Он аккуратно положил старика на пол и уже хотел направиться к цели, когда почувствовал, как сразу несколько нежных рук вцепились в его брюки:

— Гюнтер, не бросай нас, пожалуйста!! Нам страшно одним здесь оставаться! Не уходи!.. — перебивая друг друга, закричали девушки. Их мать молчала, но её глаза пылали презрением.

Так, пора прекратить панику и истерику. Он присел к ним и со всей уверенностью в голосе начал говорить:

— Послушайте меня внимательно, красавицы… Знаю, мы с вами ещё очень мало знакомы, но хочу, чтобы вы запомнили одно — мы выйдем отсюда вместе! Я вас не брошу, клянусь! И сделаю всё, чтобы спасти вас… Вы такие молодые, красивые… Вам ещё жить и жить… Радоваться солнцу, встречаться с парнями, целоваться… — его голос смягчился, стал успокаивающим. Он посмотрел прямо в глаза баронессе:

— Мария! Вижу, что вы обо мне думаете… Вы сказали, что я найду выход. И у меня действительно есть план как нам отсюда вырваться. Но для этого я должен проверить кое-что в холле. Если всё окажется, как я думаю, то вернусь, и вы убедитесь в том, что я не бросаю слов на ветер. Ну, а если… — он опустил голову. —..Если всё окажется хуже чем ожидаю, то… всё равно вернусь к вам. Не хочу потом стыдиться самого себя. Может вы и уверены, что у меня нет нужных манер, но совесть у меня точно есть.

Она смотрела на него почти секунд десять. А потом, не сводя взгляда, сказала:

— Девочки, отпустите Гюнтера. Он скоро придёт.

Те с трудом отпустили его. И пока он шёл по коридору к холлу, чувствовал как его спину жгут их взгляды. Взгляды надежды.

Гюнтер Шольке.

Выйдя в холл, Гюнтер сморщился от досады. Дым стал настолько густой, что он не видел даже свою вытянутую руку. Кашель продолжал терзать его, но слюны не было и казалось, будто он вот-вот выплюнет свои лёгкие. Примерно вспомнив, где висел щит, Гюнтер по стенке двинулся к нему. На этот раз не случилось никаких неприятных сюрпризов, и скоро он оказался у цели. Внимательно осмотрев щит, он едва не вскрикнул от радости. Там был топор! Причём, не короткий топорик, а настоящий, с длинной ручкой, покрашенный в ярко-красную краску. Сняв его, он тем же путём, без приключений вернулся к пожарному выходу.

Семья так и сидела на том же месте, только Гретхен и Амалия положили свои головы баронессе на колени, а Ирма прижалась к ней сбоку. Едва увидев его они вскочили и кинулись к нему:

— Ты пришёл, Гюнтер! Мы так рады! А зачем тебе топор? — защебетали они вокруг него.

— Сейчас увидите, красавицы… — он опустил топор и начал снимать изорванный китель под недоумённые взгляды девушек. Гюнтер заметил это и пошутил: — Жарко тут очень..

Скинув нагревшийся шлем, он взял топор, поудобнее перехватил рукоятку и подошёл к баррикаде. Повернув голову к своим подопечным, улыбнулся:

— А теперь смотрите и любуйтесь!

Размахнулся и начал рубить. Хорошо наточенный топор с хрустом врубался в столы и стулья, иногда раскалывая их с одного удара. Диваны и шкафы сопротивлялись дольше, но и они быстро сдавались инструменту, в руках сильного мужчины. Щепки летели во все стороны, иногда попадая в него, но Гюнтер не обращал на это внимания. Он не видел как девушки, замерев, смотрели на него, его спину, мускулистые плечи под белой порванной майкой, длинные, сильные руки… Даже гордая аристократка, казалось, с интересом смотрела на него..

Войдя в раж, без перерыва, он минут за десять прорубился до самой двери. За ним остался неровный свободный коридор, заваленный деревянными обломками. Дойдя до заветной двери, Гюнтер попытался открыть её но тщетно. Зло зарычав, он перехватил топор и с новой силой опустил его на дверь. Он не помнил, сколько времени рубил её… Очнулся лишь тогда когда одна из створок, не выдержав мощных ударов, не распахнулась, впустив в задымленное помещение свежий вечерний воздух. Не выдержав, Гюнтер повалился на землю, жадно вдыхая вкусную атмосферу вечернего Берлина. Хотелось лежать и ничего не делать. Но нельзя.