Черный Роберт (Тайна королевы) - Джоансен Айрис - Страница 3
- Предыдущая
- 3/87
- Следующая
– Никому не внушающий опасений мужчина вообще не может считаться мужчиной. Меня интересуют другие его качества. Что ты еще можешь добавить к сказанному?
Перси никак не мог понять, чего же хочет от него Елизавета. Почти год тому назад она потребовала и получила об этом разбойнике самый подробный отчет из всех, какие ему доводилось делать о ком-либо. За последние три года он доставил ей сведения чуть ли не о дюжине самых разных мужчин. Чем-то граф – владелец Крейгдью – привлек ее внимание. И Перси ломал голову, пытаясь угадать, чем именно мог заинтересовать королеву этот варвар. Роберт Макдаррен не пользовался влиянием при дворе короля Джеймса в Шотландии, равно как и при дворе Елизаветы в Англии. Конечно, его пиратские налеты на испанские каравеллы могли вызвать ее симпатию, Елизавета одобряла и даже поощряла тех, кто грабил корабли ее соперника Филиппа. Но Роберт Макдаррен плавал не под ее флагом.
– Ну же! – поторопила его Елизавета.
Перси постарался забыть о своей неприязни к этому графу-пирату и высказать все, что, по его мнению, заслуживало хоть малейшего упоминания:
– Он не глуп.
– Я бы сказала – умен, – поправила королева.
Он наклонил голову.
– Возможно.
– Не пытайся принизить его достоинства. За шесть месяцев он захватил четыре испанских галеона.
– Конечно, это может говорить о его способностях военачальника, но вовсе не означает, что он....
– Это блестящего ума человек, – повторила королева.
– Могу я напомнить вашему величеству, что он также захватил один из ваших кораблей?
– Что заставило его пойти на это?
– Золото.
Елизавета задумчиво посмотрела на своего советника.
– Ты весь ощетиниваешься, когда заговариваешь о нем. В чем дело? Чем-то он сильно задел тебя.
Перси поколебался немного.
– Он меня раздражает...
Королева молча ждала продолжения.
– Терпеть не могу этих необузданных горцев.
– И его в особенности?
Тут Перси прорвало.
– Сущий варвар. Он не считается ни с кем и ни с чем. Не признает никого. Не уважает ничьих обычаев, кроме своих собственных. И... слишком много смеется.
Королева удивленно приподняла брови.
– Смеется?
– Ему кажутся смешными самые неподходящие вещи... – Перси не собирался признаваться Елизавете в том, как Макдаррен издевался над загнутыми вверх носками его бордовых туфель. – Все, что не соответствует его диким привычкам и вкусам.
– Например? – Королева окинула Перси быстрым взглядом: от его бархатной шапочки, украшенной алыми перьями, белого камзола с буфами, подчеркивавшими его почти женскую полноту в бедрах, и до пурпурных штанов с украшенными серебром подвязками. И вдруг усмехнулась. – Он что, потешался над тем, как ты выглядишь?
Перси покраснел. У Елизаветы была какая-то сверхъестественная интуиция.
– Вы хотите сказать, что находите мой наряд...
– Совершенно подходящим, для данной минуты, – успокаивающе заметила королева. – Ты знаешь, что я люблю, когда мои придворные одеты нарядно. Мой двор должен быть пышным. Но такой варвар, как Макдаррен, вряд ли способен оценить костюм придворного. – Она переменила тему разговора: – Он был один, когда его схватили?
– Глава шотландского клана нигде не появляется один. По традиции его всегда сопровождает телохранитель. Нам пришлось взять в плен и его двоюродного брата Гэвина Гордона. – Перси пожал мечами. – К нашему удивлению, этот молодой человек довольно плохо справлялся со своими обязанностями. Капитан отряда сказал, что Макдаррену пришлось защищать и самого себя, и своего телохранителя. Гордона в схватке ранили.
– Но он жив?
– Потерял много крови. Но рана не смертельная. Он поправится.
– Хорошо. Он нам пригодится.
– Для чего?
– У варваров есть свои понятия о чести, о верности. Из твоего отчета нетрудно понять, что насколько глубоко Макдаррен умеет ненавидеть, настолько же сильно в нем развито чувство преданности своим людям. – Королева поднялась и поправила гофрированный воротник, украшавший ее платье. – Впрочем, скоро мы получим возможность убедиться в этом. Ты будешь сопровождать меня в Тауэр.
– Сейчас? В такое время? – Он посмотрел на нее широко раскрытыми от удивления глазами. – Ваше величество, скоро полночь.
– Тем лучше. Я не хочу, чтобы, о моей встрече с ним судили на каждом лондонском перекрестке. Прикажи подать лодку.
– Может быть, все-таки лучше отложить на завтра?
– Нет, – отрезала она. – Делай, что я сказала. Мы и без того потеряли слишком много времени из-за вашей нерасторопности.
Перси опустил глаза, чтобы скрыть негодование. Королева рассуждала как женщина и не понимала всей трудности своего поручения. Что он мог сделать? Отправиться в море на поиски этого пирата, который охотился за испанскими кораблями?
Монтгрейв глубоко вздохнул и проговорил сквозь зубы:
– Слушаюсь, ваше величество, – поклонился и, пятясь, вышел из комнаты.
Елизавета некоторое время смотрела на захлопнувшуюся дверь, потом подошла к окну и остановилась перед ним, глядя в темноту. При всей своей заносчивости и напыщенности Перси очень даже не глуп. Ведь в конце концов ему удалось совершить почти невозможное – схватить этого неуловимого Макдаррена. В какой-то момент ей даже начало казаться, что задуманный план так и останется невыполненным.
Елизавета перевела взгляд на лежащий на письменном столе указ и нахмурилась. Бумага лежала, дожидаясь ее подписи, и необходимость принять наконец решение тяжелым грузом лежала на сердце. Боже праведный, неужто нет другого выхода?
Она знала ответ.
Другого выхода не существовало. Они не оставят ее в покое.
Но прежде чем она уступит этим кровожадным пиявкам из парламента, ей надо привести в действие свой план...
Королева отвернулась от лежащего на столе указа, чувствуя, как надежда и уверенность вновь возвращаются к ней. Ей только надо выиграть предстоящее сражение с Макдарреном. Мысль об этом возбуждала ее. Судя по всему, он достойный противник. А ничто не доставляло Елизавете такого удовольствия, как возможность доказать незаурядному мужчине, насколько умнее может быть женщина.
Она отвернулась от окна и решительно направилась в гардеробную.
– Маргарет! Мой плащ!
– Это все из-за меня. – Гэвин печальным взглядом обвел тесную камеру и снова посмотрел на Роберта, который сидел на другом, таком же грубо сколоченном топчане. – Если бы не моя нерасторопность, нам удалось бы уйти...
Роберт зевнул.
– Верно. Ты никудышный телохранитель. И орудуешь мечом, как метлой.
– Мне не стоило набиваться в сопровождающие. Джок не допустил бы, чтобы тебя схватили.
– Их было намного больше, чем нас.
– Тебе не впервой отбиваться от превосходящего числа противников. Если бы меня не ранили, ты бы сумел пробиться к выходу.
– Гэвин!
–Да?
– Ты мне надоел. Как телохранитель ты никуда не годишься – с этим я согласен. Но раньше с тобой, по крайней мере, не было скучно...
– Выходит, ты меня держал за шута?
Несмотря на пятилетнюю разницу в возрасте, братья росли вместе и, за исключением тех лет, что Роберт провел в Испании, никогда не разлучались. Их родным домом был Крейгдью, и эта общая любовь сближала их, как ничто другое.
– Хочешь пить?
– Немного, – отозвался Гэвин. На самом деле его давно мучила жажда, но он не знал, хватит ли у него сил подняться и набрать воды из кувшина, который стоял на столе в противоположном конце комнаты. Роберт и без того нянчился с ним все время их долгого пути из Эдинбурга: перевязывал, рану, смачивал и менял повязки на лбу, когда его трясла лихорадка, вытирал пот. Пора самому вставать на ноги.
– Лежи! Я сейчас принесу!
– Да нет, я сам уже могу ходить...
Роберт поднялся и, не слушая его, налил воды в кубок.
– Зачем ты согласился взять меня с собой в море вместо Джока?
– Тебе же так хотелось увидеть все своими глазами.
- Предыдущая
- 3/87
- Следующая
