Камень. Книга вторая - Минин Станислав - Страница 13
- Предыдущая
- 13/20
- Следующая
Старшая сестра повернулась ко мне и поклонилась:
– Алексей, прости меня, пожалуйста!
Отвечать я не стал, шагнул вперёд и молча её обнял.
– Очень рад, дети, что вы выяснили отношения, – продолжал улыбаться отец. – И помните, что мы одна семья!
– Отец, можно с тобой переговорить? – спросил я.
– Конечно, – кивнул он. – Девушки, догоняйте остальных.
Глядя в след удаляющимся сёстрам, я сказал:
– У меня вопрос. И касается он моих способностей. Дед упомянул, что ими обладал Александр Первый, в том числе и «Царским гневом». Они с Прохором отказались мне хоть что-то рассказывать, заявив, что это способности Романовых.
– Это действительно так, Алексей, – кивнул отец. – Если говорить кратко, Александр Первый умел многое из того, что демонстрируешь ты. Например, владел «Царским гневом». Прадед мог убивать, не прибегая к помощи стихий. Как ты тогда младшего Гагарина. Когда Александр гневался на кого-нибудь, человеку становилось очень плохо, да и окружающие чувствовали себя весьма неуютно. Вот и назвали эту способность «Царским гневом», в отличие от той же самой «Ауры власти», которая есть у всех Романовых, эта способность просто подавляет волю и заставляет людей подчиняться. Теперь что касается твоих экспериментов с Прохором и Михаилом Николаевичем. Прадед тоже так умел, а называл он это «Правило» (с ударением на и), в Родовом архиве эта способность обозначена как «Царское правило». Те, кому посчастливилось быть поставленными Александром на «Правило», становились сильнее, здоровее и выглядели моложе своих лет, что лишний раз доказывает прямую взаимосвязь между телом и энергетикой.
– А мне можно в этих архивах посмотреть всё, что связано с Александром Первым? – поинтересовался я.
– Мы с отцом сделаем тебе выборку, не переживай, – пообещал он. – Тем более что характер развития твоих способностей очень напоминает силу прадеда в твои годы, сынок. И овладение стихиями не за горами, если ты об этом.
– Ну, ладно… – успокоился я.
– Надеюсь, я удовлетворил твоё первое любопытство? – улыбался отец.
– Да.
– На все эти темы мы поговорим с тобой ещё не раз. Теперь по всему остальному. Эту ночь переночуешь здесь, завтра утром на учёбу. Жить пока будешь с Прохором, у себя в апартаментах, воспитатель передал ваш вчерашний разговор. Там уже практически сделали ремонт. Прохору в подчинение будет выделено подразделение Дворцовой полиции. Разместятся они в твоём доме. Дальше по твоему обучению. Юриспруденция, конечно, дело хорошее, но тебе как моему наследнику надо будет выучить ещё кучу всего другого. Так что через какое-то время, под руководством хороших преподавателей, начнёшь постигать экономику, финансы и основы государственного управления. После краткого курса «оперативно-розыскной деятельности» пройдёшь практику в Тайной канцелярии. Службу свою в корпусе продолжай, но на следующей неделе я тебя с Нарышкиным и Орловым познакомлю заново, уже в качестве Алексея Романова. Кроме того, будем с тобой тренироваться на Родовом полигоне. Если сам не смогу, привлечём родственников, они будут рады помочь. Теперь по твоим бабам, сын, – он усмехнулся. – Об одном прошу, без разрешения рода никаких детей! Ты меня услышал?
– Да, – кивнул я.
– Хорошо. Скоро я сестёр твоих отправлю домой, а у нас будет ещё одно дело, – он посмотрел на часы. – А пока пошли остальных догонять. Видишь, Лиза уже к нам бежать собралась.
Великие княжны уехали домой в четвёртом часу дня. Практически одновременно с этим на дороге, ведущей от центральных ворот, показалась «Газель», которая остановилась около крыльца, и из неё вылез Виталий Борисович, сотрудник Тайной канцелярии. Поклонившись, он получил от отца какой-то знак, кивнул и, повернувшись, что-то сказал внутрь микроавтобуса. Через несколько секунд на брусчатку выпрыгнули четверо «чёрных» с сумками в руках, а пятым был невысокий старичок в деловом костюме с портфелем. По команде Виталия Борисовича эти пятеро поклонились, после чего шустро поднялись вслед за ним на крыльцо и исчезли в доме.
– Прошу прощения, – обратился цесаревич к Вике, Лесе и Александру, – я заберу Алексея на полчаса. Дела. – И он вслед за дедом и Прохором тоже зашёл в дом.
Мне же ничего другого не оставалось, как виновато улыбнуться своим друзьям и пойти за отцом.
Оказалось, что шли мы в дедовский кабинет, рядом с которым навытяжку стояли «чёрные», а Виталий Борисович со старичком ждали внутри.
– Виктор Иванович… – бросил отец старичку, который кивнул, подошёл к сумкам, лежащим на столе, и принялся их открывать. – Один из лучших финансистов нашего Рода, – пояснил отец.
Как оказалось, все восемь сумок до самого верха были забиты пачками рублей.
– Ваше императорское высочество! – обратился ко мне финансист, закончив свои манипуляции. – Это вся наличность Гагариных. Что прикажете с этим делать?
Что делать? Казалось бы, простой вопрос, а поставил меня в тупик… Я растерянно посмотрел на деда, Прохора и отца, которые наблюдали за мной с улыбками.
– Сколько здесь, Виктор Иванович? – наконец прервал затянувшуюся паузу Цесаревич.
– Больше двадцати трёх миллионов рублей, Александр Николаевич. Если точнее…
– Сын, – прервал старичка Цесаревич, – Император выразился однозначно, имущество Гагариных твоё. Распоряжайся.
– Что посоветуете, отец? – начало до меня доходить, с какой целью был устроен этот спектакль.
На лицах двух моих родичей и воспитателя проступило облегчение.
– Посоветую пока положить в наш банк. А там решишь, что делать с этими деньгами.
– Так и поступим, Виктор Иванович, – сказал я.
– Как будет угодно вашему императорскому высочеству, – кивнул старичок.
– Просто Алексей Александрович.
– Хорошо, Алексей Александрович. Ещё один вопрос. Что делать с ювелирными украшениями? Их очень много, везти сюда не стали…
– Ответ дам позже, – сказал и посмотрел на отца, который кивнул, показывая, что я говорю всё верно.
– Как вам будет угодно, Алексей Александрович, – поклонился старичок. – Я могу быть свободен?
– Да, Виктор Иванович.
После того как сотрудники Тайной канцелярии с финансистом ушли, забрав с собой сумки с деньгами, отец поинтересовался:
– Понял, Алексей, зачем с тобой дополнительно заниматься будут? – Я кивнул. – Пока на имуществе Гагариных потренируешься, Виктора Ивановича к тебе император не просто так велел прикрепить. С ювелиркой потом разберёмся, как и с другим имуществом. Мне уже пора, не забудь предупредить своих друзей, что ты по-прежнему титулуешься князем Пожарским.
Уже вечером, после ужина, когда мы сидели вчетвером в гостиной, Вика поинтересовалась:
– И как дальше будем жить, ваше императорское высочество?
– Как жили до этого, так и будем, – ответил я. – Ничего не меняется. Я пока для всех князь Пожарский. И попрошу относится ко мне как и прежде.
На лицах Вики и Александра читалось облегчение, а Леся загадочно улыбалась.
– …Вот как бы и всё, – закончил свой отчёт цесаревич.
– Понятно теперь, почему Маша с Варей грустные ходят, – кивнула императрица. – Я с ними потом поговорю. И тебе надо, Саша, Алексея как-нибудь на неделе в гости пригласить.
– Хорошо, мама, – кивнул он.
– С этим всем пока закончили, – подвёл итог император. – Чувства и эмоции слегка поутихли. А теперь, Александр, объясни-ка нам те свои действия в отношении Гагариных. Вернее, их отсутствие.
– Отец, ты же сам запретил…
– Я? – хмыкнул Николай Третий. – В каком месте? Когда это слова о том, что мы не сможем поручиться за здоровье Катьки и ребёнка, и о конфликте в семье стали прямым запретом? Володя, я прав? – император посмотрел на сидящего напротив брата, который кивнул. – Вот! И дядька твой со мной согласен. В одном ты молодец, что всё-таки решился! За свой род любые глотки рвать надо! А теперь ответь мне, почему мы с Володей должны были канцелярии и корпусу по всей империи самостоятельно указания раздавать в отношении рода Гагариных, да ещё и за твоими телодвижениями следить, чтобы все одновременно сработали? А сам ты этого сделать не мог? Это же азбука, Александр! – наследник при этих словах опустил голову ещё ниже. – Молчишь? Иди и думай, в следующий раз таких ошибок не допускай!
- Предыдущая
- 13/20
- Следующая