Боливар исекая (СИ) - Богородников Алексей Владимирович - Страница 5

— Всякому-разному злой, могучий волшебник может заставить и без клятвы, — сварливо отозвался я, — а добрый братик Джерк на такое не способен.

— Нет, — жалобно сказала Кая, — нет-нет-нет! И в доказательство своей решимости она даже топнула ножкой.

— Хорошо, — устало согласился я, — видимо, на этом наши пути расходятся, возьму другую ученицу.

На этом добром слове я окунулся в бадью, мысленно кляня Каю за упрямство, а себя за неспособность быть жестоким. Дальше со мной будет тяжело: примерный план, который я выработал, обещал такой экшн, что не каждый, рядом со мной находящийся, выживет.

Вынырнув из бадьи я нос к носу столкнулся с Каей. Жестокий, холодный взгляд ее янтарных глаз пятидесятым калибром расстреливал меня в упор.

— Это кого это ты там в ученицы собрался брать? — низким, лающим голосом спросила она

Дмитрию стало страшно. Она же и ушки прижала, настолько рассвирепела. А бежать некуда.

— Кая, — мягко попытался я объяснить, — мне не нужна никакая ученица. Но со мной будет опасно. Я должен помочь любому поверившему в меня. Сделать его сильнее. Защитить. Это всё, что я хочу.

Кая с минуту посверлила меня глазенками. Потом вздохнула.

— Не могу поверить, что я это делаю, — пожаловалась она куда в сторону. — Но на обращение сэнсэй даже не рассчитывай!

— Ты всегда будешь моей сестренкой, — елейно поклялся я.

— Водой и хлебом, первым днем мира и своим последним, солнцем и кровью, я, Каи Аисаки добровольно даю ученическую клятву Джерку Хиллу служить, защищать, не предавать и следовать по пути, указанному мастеру.

— Водой и хлебом, первым днем мира и своим последним, солнцем и кровью, я, Джерк Хилл подтверждаю ученическую клятву Каи Аисаки и клянусь, что проведу её по своему пути, не устрашась лишений.

— Да найдут Создатели с нашей помощью путь обратно, — хором закончили мы.

— Облобызни меня горный великан, — неподдельно изумилась Кая, — что это?

— Охренеть, — сказал в свою очередь Дмитрий, глядя на золотистую надпись в воздухе «Клятва подтверждена, дополнительные пятьдесят процентов от опыта и кармы учителя отныне, с каждого монстра, передаются ученице Кае Аисаки. С этого момента Кая Аисака в группе мастера Джерка Хилла.».

— Это, — внушительно произнес я, — твой путь к успеху! Что надо сказать, кохай?

— Что случилось на полянке? Как ты выжил? Чем тебя одарили Создатели? У нас теперь настоящая команда как у Создателей? — закидала его вопросами Кая, игнорируя коварный призыв от мастера.

«Не очень-то и хотелось», — подумалось мне, — «пусть азиаты такой вертикалью балуются, для меня главное, что могу определить, где находится моя ученица по метке на карте».

Аисаки без умолку забрасывала меня новыми вопросами, так что пришлось прибегнуть к запрещенному оружию.

— Я встаю, сестренка, подай мне полотенце.

Вжууух, шух и только удаляющийся крик: «Братик — извращееееенеец!»

Да я такой, но только волей пославших меня Сущностей. Был бы мир гражданской войны в США — стал бы генералом Грантом. Умным конечно, а не таким солдафоном как оригинал.

Я умял свой кусок кроля, поручкался-погрустил с пацанами в таверне, отбоярился от продолжения тризны и добрел до номера. Авантюристы небогаты, по крайней мере — начинающие. Номер типичный: с кроватью и ночным горшком под ней. Стоил копейки, вместо стекол — деревянные ставни. Проверил Каю по ученической метке — находилась через номер от меня.

«Надо купить дом в столице, — думалось в полудреме, — завести котика, собачку и гулять вечерами с Каей у фонтана Трех принцесс. Что может быть прекраснее такой дружбы. Котик будет мять меня лапками на ночь, собакен преданно облизывать носик, а лисичка хлестать утром хвостиком по щекам. Что?»

Я открыл глаза. В открытые ставни врывалось рассветное солнце, а в мою личную жизнь — Кая.

Раскрасневшись от бесплодных попыток меня разбудить, сидя на мне верхом, она продолжала нежно бить меня ладошками по щекам, приговаривая что-то вроде: «проснись тюлень, утро наступило». Янтарные глазки пылали, ротик гневно выговаривал, губки красиво изгибались, грудь колыхалась, волосы развевались: раз — и слева направо, два — справа налево. Моя голова моталась от этих ударов с согласной амплитудой, щеки уже горели. Утреннее шоу «Лисодевочка будит». Жаль, что не хвостиком, было бы приятнее. И зачем я только замок в двери запирал? От такой пройдохи-разведчицы не спрятаться.

— Да, — согласно закряхтел я под весом лисички, — утро нас тупило, смотрю ты по мне скучала?

Но издевательски поднятые брови не играли против уверенного третьего размерчика и искренности юности. Что вы можете сделать, когда вас будит красавица с ушками? Вариантов немного, а если убрать «накинуться и зацеловать до смерти» — вообще не остается.

— Я, человек свободный, — сказал хитро, — когда встал — тогда и утро.

С этими словами я сграбастал Каю в захват, придавил набок и продолжил делать вид, что сплю. Было подозрительно тихо. Из окна доносился бодрый гогот гусей, заливчатые трели птиц, скрип телеги, корова довольно мычала под руками Марты — а рядом со мной было тихо. И никакого трепыхания и писка от столь грубого домогательства до невинности лисодевы!

Не выдержав я перестал притворяться, раскрыв глаза.

Кая мирно дышала, расслабившись в моих объятиях. Лицо расслабившееся и спокойное, губки слегка приоткрылись. Её нежное дыхание щекотало носик, грудь обжигала сквозь ткань рубашки. Картина была настолько горячей и невинной, что гормоны сдетонировали словно гексоген.

— Нет, нет, нет, — забормотал я, используя лечение Света, — никакой крови из носа.

Но давление переместилось к центру тела и пришлось срочно покидать кровать, подсунув Кае вместо себя подушку.

Выдав на отжимании от пола тридцаточку, собравшись и помахав на прощание спящей Кае рукой, я спустился за завтраком в таверну. День предстоял быть нелегким: надо было вернуть жетоны убитых авантюристов в гильдию, сдать трофеи с поляны алхимику и навестить артефактора.

Джерк Хилл с соединенной силой Пилама Адэртада, стал магом выше прежнего: поскольку посмертная передача заклинаний, сил и навыков девятого уровня Пилама превратило формальный восьмой Джерка с нюансами, но уже в семнадцатый. С повыбитыми за шестьсот лет высокоуровневыми персонажами в мире повсеместно — это был запрос на элиту. В Шайне, с населением около двух миллионов разумных, что делало его довольно мощным государством, было около тысячи одаренных. Из них под триста магов, со средним уровнем около двенадцати-четырнадцати.

Двадцатого уровня из всех одаренных Шайна достигли только трое.

Принц Шайна Шилнагаил, дар — мечник, уже прозванный народом Молниеносным, придворный маг Турукан Смеющийся, дар — воздух, прозванный так за шрам (стрела орка сбоку прошила ему челюсть и разорвала губу) и Глава столичной гильдии Алхимиков Келард Троар — про него не было слухов, так, тихоня с пробиркой. Шилнагаила Молниеносного называли гением, в свои двадцать три он лично участвовал в зачистках монстров, по слухам был умен, вежлив и учтив, нравился народу, короче говоря, опасный тип.

При этом в королевской семье подрастал второй ребенок, четырнадцатилетняя Аиша, которая, как передавали шепотком, вполне составит конкуренцию принцу в части Дара. Обычно Дар спадает на ребёнка от нуля до восьми, событие радостно отмечаемое всеми — защитник растет. Абсолютное большинство получает его в районе лет пяти, как и Пилам, например, и сам Джерк. А вот с рождения упавшее серебряное облачко Дара на младенца — феномен, встречаемый раз в сто лет.

Аиша была таким младенцем. Прозвище она еще не заслужила, девочка росла под строгим присмотром, охраной и наблюдением. Её специальность — водяная стихия. Крайне важная для Шайна: оставшись без добычи самоцветов и металлов, он выжил только благодаря своим урожаям пшеничных культур, в культивации которых большую роль играли маги Воды. Уровень принцессы был неизвестен, интересоваться таким было небезопасно.