Продана Миллиардеру (СИ) - Ангелос Валерия - Страница 23

Охуеть. Да что я такого при ней зарядил? Пиздец. Каждое ебучее слово фильтрую. Интеллигент, блять.

– Ты права, – говорю.

А она замолкает. Настораживается. Такая шкодная. Шебутная. Взъерошенная. На губы ее смотрю. Пухлые. Сочные. Их вкус еще горит на моем языке. Этот рот для разврата создан. Трудно разобрать, чего больше хочу. Зацеловать? Вогнать болт до упора? Выдирать. Медленно. Размеренно. С оттяжкой. И прочувствовать. До судорог. До дрожи. До спазмов. До всхлипов.

Какого беса выделывается? Ее никто и никогда не трахнет как я. Никого не подпущу. Не позволю даже взглядом облапать. Пусть забудет про других мужиков.

– Ты не продана и не подарена, – чеканю. – Ты моя. Без всяких долбанных договоров и формальностей. Моя. Привыкай. Я тебя выбрал. Забрал. И делиться ни с кем не намерен.

– У меня есть парень. Я…

– Нет, – обрываю.

– Что это значит?

– Твой парень тебя потерял.

– Ты совсем уже, – запинается, опять бьется в моих руках, лихорадочно вырывается. – Отпусти! Не тебе решать.

– Он тебя не уберег, – отрезаю. – Какой мужик свою девчонку в таком виде на выход одну отпустит? Вырядилась так, что любой ствол задымится. Пошла рассекать без присмотра.

– В смысле? – аж вскидывается.

– Ты же умная девочка, сама прикинь, – усмехаюсь. – Заявилась в ночной клуб. Размалеванная. Грудь напоказ. Жопа прозрачной тряпкой обтянута. Еще и на танцполе выкручиваешься.

– Я нормально одета.

– Ты голая.

– Да ты просто больной! Озабоченный тип. Если девушка надевает красивое платье, это совсем не означает, будто она ищет знакомства.

– Конечно, – хмыкаю. – Ей нужен хуй.

– Что? – шипит.

Глаза навылет. Брови вразлет. Рот в шоке округлен. Девчонка дышит тяжело, шумно, судорожно. Мелко трясется.

А я балдею от нее. Прямо тянет повторять матерные слова. Раз за разом. Хуй. Хуй. Хуй. Просто чтобы наблюдать такое незамутненное удивление, искреннее возмущение. Реакция улет. Бесится. Смущается. Раздражается. Кипит от гнева. Отлично. Пускай дальше искрит. Пускай током бьет.

Я подношу девчонку к своей тачке, разрешаю встать на ноги, нависаю над ней и шепчу:

– Горячий. Твердый. Толстый.

– Хватит! – кричит, кулаками по груди молотит, опять сбежать пробует. – Отвали от меня. Прекрати. Заткнись! Ты чокнутый извращенец.

– Глубоко внутри, – говорю и прихватываю зубами кожу на ее шее, прохожусь вниз, до ключиц.

– Замолчи, – отталкивает, пытается выскользнуть. – Нечего меня слюнявить. Это мерзко. Гадко. Отвратительно. Ты… ты чертов псих.

– А кого бы ты хотела вместо меня?

– Пусти!

– Айдарова?

– Причем здесь мой босс?

– Черного?

– А этого я вообще не знаю и знать не хочу, – кривится. – Уверена, он такой же ублюдок, как и ты.

Я накрываю ее горло ладонью. Не сдавливаю, не сжимаю. Хотя стоило бы придушить эту сучку.

Грохнуть. Да. Кайфовый вариант.

Зараза. Опять вывела.

– На моем месте мог оказаться другой, – рычу. – Те упыри реально хотели выгодно тебя продать. Бьюсь об заклад, мало кто проявит мое терпение.

– Ты о чем? – напрягается струной.

– Да таких историй вагон. То на круг девку пустят, то в один ствол вытрахают и на трассе вышвырнут. А может, оставят, пристегнут наручниками к батарее, выдерут под настроение.

– А ты что, – морщится, вонзает ногти в мою руку, царапается. – Ты считаешь, что сам лучше других бандитов? Ты точно такой же подонок.

– Валяй, – ухмыляюсь.

Распахиваю дверцу, заталкиваю девчонку в тачку, раскладываю на сиденье. Бедра толчком раздвигаю, устраиваюсь между ее дрожащими ногами.

– Нет, нет, – бормочет. – Ты что творишь?

– Заказывала подонка? Получай.

Она кричит. Дико. Истошно. Зовет на помощь. Ха, как будто хоть кто-то рискнет двинуться в сторону моей тачки.

Девчонка бешено извивается подо мной. Лягается. Полосует каблуками. Я не чувствую боли, на автомате отмечаю треск ткани. Жадно воздух втягиваю.

Ее ярость так охуительно пахнет. Кайф. Бьет по нервам. Одурманивает. Дьявол знает, как сильно я бы хотел заставить эту мелкую дрянь кричать совсем иначе. Орать. Голос срывать. Биться подо мной в безумном экстазе. Кончать раз за разом. До абсолютной отключки. До затмения разума.

– Отвали, ублюдок! – вопит она. – Я тебе никогда не дамся. Лучше сдохну. Да! Понял? Тебе придется убить меня. Пусти… Пусти, урод!

– Валяй, – скалюсь и опять на глаза ее залипаю.

Ебануться. Реально – олененок. Перепуганный. Встревоженный. Затравленный. Зверек угодил в капкан. Хер тебе, а не свобода. Точно. Хер. Мой хер и ничей другой. Закончились вольные времена, когда по чужим могла скакать.

– Я убью тебя, – обещаю ей. – Мощно. Размашисто. На всю длину. С оттяжкой. Убью так, что никогда не забудешь. Каждую жилу внутри пропечатаю.

Бэмби резко замолкает, даже вырываться перестает, прекращает моргать. Переваривает мои слова. А потом громадные глаза вдруг становятся еще больше, до предела распахиваются.

Одна секунда – девчонка впивается в мою руку. До крови зубы вонзает. Отчаянно брыкается.

Сучка. Только хуже делает. Не тормозит, а заводит.

Я же иначе хотел. По правилам. По доброй воле. Ну типа по гребаному согласию. Так – мог бы взять сразу.

А вообще чего жду? Давно пора свое получить.

Жар затапливает. Похоть срывает предохранители. Жажду ее так сильно, что живот кромсают стальные лезвия. Чернота изнутри прет. Цепи гремят, рвутся, разлетаются к чертям. Звено за звеном. Удержаться нельзя.

Я подхватываю девчонку под колени. Туфли слетают прочь. Толкаюсь вперед. Бедрами по ее бедрам. Прохожусь закостеневшим хером между ног.

Она опять застывает. Леденеет. После дрожит. Бьется в истерике. Крошечными кулачками меня молотит. Говорит что-то. Бормочет. Шепчет. Слишком тихо. Я не слышу. Или не хочу слышать?

Затыкаю ей рот. Накрываю губы губами. Проталкиваю язык вглубь. Вылизываю десна. Проскальзываю по нёбу.

Вкусная. Горячая. Одурительная.

Я готов разрядиться спермой просто от ощущения того, что она подо мной. Распластанная. Размазанная по сиденью. Такая маленькая. Тонкая. Хрупкая. Нежная. Пахнет пеклом. Грехом. Грозовым небом.

Она мое идеальное преступление.

Прохожусь ладонями по бедрам. Сжимаю ягодицы. Сминаю. Роскошная задница. Пальцы так и липнут.

Девчонка кричит и стонет. Дергается, пробуя выползти, выбраться из ловушки. Ее вопли раздирают мое горло, врезаются в грудь холодными иглами.

Блядь.

Не то. Совсем не то. Она не плавится. Даже не теплеет. Зажимается. Леденеет. Каменеет. Содрогается от ужаса.

Очередной ебучий облом.

Хер воспален. Рвется в бой. Яйца пухнут. Мой раздутый орган скользит по ее складкам, но даже через ткань чувствую – траха не выйдет. Отклика ноль.

Долбануться. Никогда такой упертой девки не встречал. Уже сомневаюсь, что она раньше на члене бывала. По досье помню четко, с парнями мутила. Пара женихов рядом крутилась.

Охренеть. Аж челюсти от злобы сводит. Тупая идея. Не надо мне представлять ее с другими мужиками. Грохну стерву прямо тут.

Горячая она. Знаю. Чую. Чувствую. Разбудить надо. Распалить. Раздразнить. Потом подсядет на хер как на иглу. Еще сама умолять будет.

Хотя нет. Эта ни о чем не попросит. Жопой покрутит и отвернется. Нос вздернет, руки на груди сложит и закосит под статую. Гордая же, блять. Природа такая. Противная. Упрямая. Бесячая порода. Раздражающая. Прибить бы.

Точно. Прибить. Ударами хуя. До матки. Нет, еще глубже. До ребер. До сердца. До души. До мозга. До каждой гребаной клетки.

Я всю ее выдрать хочу. Всю! Без остатка. Выдолбить. Вытрахать. Выебать так, чтобы ноги не сдвигались. Накачать семенем до отказа.

Сука. Снова довела и продинамила. Талантливая дрянь. Умеет жилы вытягивать. По живому.

Я отрываюсь от нее. Как кусок мяса из себя выдираю. Адски тяжело отпустить эти пухлые губы, убрать ладони подальше от сочной задницы.

Башка свинцом залита. Затылок печет. Кровь бьет по вискам молотами, но шипение Бэмби различаю отчетливо: