Лекарство от смерти (СИ) - "Inner voice" - Страница 5
- Предыдущая
- 5/48
- Следующая
Я обнаружил себя на кровати, на которой лежал последние две недели. Разве что, почему-то, до гола раздетым.
«Ты тут?»
— А где ж мне еще-то быть?
«Я сейчас немного не понимаю произошедшее…»
— Другой дом.
Два слова, но которые моментально позволили мне все понять. Мне ничего не приснилось — ни поцелуй Мариши, ни эта колыбельная, ни погром в доме…
«Сильно злятся?»
— После рассвета придут — спросишь.
«Ну а так, по внешнему виду?»
— Сложно сказать. Глаза-то у тебя были закрыты.
Одежда оказалось в прикроватной тумбочке. Подноса на ней, к сожалению, не было — живот уже несколько раз успел выдать мне гимн умирающих китов.
И только тут я, наконец, понял, что снова могу дышать свободно — невидимое кольцо чувства вины, сдавившее мне грудь, спало. Открыв окно, я запустил прохладный, но такой вкусный предрассветный воздух.
— Простудишься.
«Да и черт с ним. Временная проблема»
— У тебя нет времени болеть.
«О, а вот и реклама ТераФлю подъехала»
В голове раздался смех — Оружие оценило шутку.
Рассвет продолжал красить небо в ярко-розовый цвет, слегка напоминая о крови эльфов. Вновь ветер донес до меня отголоски голоса, так похожего на голос Делины, поющий колыбельную. Сердце защемило тоской.
«Как думаешь, она в порядке? Этот упырь, все-таки, тоже там»
— Она в королевской свите. Поверь моему слову, сейчас ее уровень защиты сравним с противоядерным бункером из твоего мира — как бы Маркус не хотел ей навредить, он быстрее сам сдохнет, чем с ее головы хоть волос упадет. Если она, конечно, чудить не станет.
«Будем надеяться…»
Я залез в тумбочку, чтобы взять присланное ею письмо, забыв, что дом другой… но оно оказалось там. Чудом уцелевшее в учиненном мною погроме, оно по-прежнему хранило самое важное сокровище в моей жизни — изумрудный локон, слегка пахнущий ею самой.
— Эй! А как же я?
«Ревнуешь к волосам?»
— Нет, но… я же тоже сокровище! Да ты хоть знаешь, сколько всего людей получало Оружие?
«Знаю. Один. Я»
Об этом мне когда-то говорила Лесия перед Церемонией.
— Ну вот!
«Ну ладно, ладно. Ты тоже мое сокровище. Доволен?»
— То-то же, — довольно раздалось в голове.
Я стоял, опершись на подоконник, слушая доносящийся издали голос.
«Как думаешь, а она умеет петь?»
— Ну, в ее голосе наблюдается некоторая мелодичность. Может, до уровня менестреля… эстрадной певицы, если твоим языком, она и не дотягивает, но исполнить что-нибудь подобное она вполне сможет.
«Увижусь с ней — обязательно попрошу ее спеть. Эту самую колыбельную»
В глаза ударил первый за сегодня солнечный лучик.
— На рассвете?
Я кивнул, улыбнувшись.
«На рассвете»
Голос прогнавшей меня лучницы исчез — то ли пришло время обхода, то ли ей просто надоело. Я же продолжал стоять, сам не понимая зачем и чувствуя себя каким-то… свободным. Чувство вины за убийство никуда не делось, но оно больше не мешало мне жить дальше. Да, я убил этого эльфа, я не отрицаю своей вины. Но он первый напал на меня, напал с целью лишить меня жизни. Я имел право на эту самозащиту.
— Неужели… неужели я слышу от тебя, наконец, эти слова? Неужели ты, наконец, понял, что не виноват в том, что случилось и что по-другому было нельзя?
«По-другому было можно, но что случилось, то случилось. Напав на меня, он должен был осознавать, что, решив отнять у меня жизнь, он ставит на кон и свою. …Черт, во я загнул, а?»
И рассмеялся. Не все эльфы достойны того, чтобы их спасали, но один из тех, кто этого не стоит, теперь кормит собой прибрежных тварей в Уршале. Или просто гниет у воды, мне без разницы. Но есть и те, ради кого это все начиналось. Те, ради кого я должен продолжать бороться, чтобы у них было завтра. Не «счастливое завтра», а просто «завтра» — Разрушители хотят лишить этот мир даже будущего… Тьфу ты, опять в пафос скатился.
— Да знаешь, мне даже понравилось. Хорошая речь. Для самомотивации вполне пойдет.
«Ты меня только сам не мотивируй, ладно? Не получается у тебя»
— В смысле, «не мотивируй»? Тебе же скучно станет! На кого ты тогда ворчать будешь?
Мы снова рассмеялись — я открыто, Оружие внутри головы.
«Сколько там у нас времени осталось?»
— До нападения — примерно полтора месяца. А если до конца — то четыре с половиной.
«Не густо… но придумать что-нибудь можно»
Придумать, однако, не получилось — снизу раздались звуки открывания дверей, кто-то стал подниматься в спальню. Впрочем, кто это был, я догадывался.
— Максим? — Сильфида была явно удивлена. Мариша же просто молчала, но с таким же выражением лица.
— Тебе тоже с добрым утром, — улыбнувшись, я поприветствовал ее.
— С новым днем… Как ты себя чувствуешь?
— Есть хочется. Есть какое-нибудь ведро с помоями?
— За-зачем? — кажется, удивление принцессы вышло на абсолютно новый уровень.
— Чтобы съесть и сказать, что это было вкусно.
Первой поняла шутку именно Мариша — видимо, вспомнив о нашей ссоре в Накоа, она звучно рассмеялась.
— Сюзерен! Ты очнулся! — она подошла ко мне и аккуратно обняла, положив голову на плечо. — Нам тебя очень не хватало.
— Так, — до Сильфиды, наконец, дошла суть моей просьбы, — я сейчас распоряжусь, чтобы… нет, пожалуй, я лучше сама. Жди здесь. Мар, следи за ним.
— Со мной все в порядке, принцесса, — я улыбнулся, обнимая ее сестру.
— Сильфида, — ответила она мне. — Ты зовешь ее по имени, хотя она тоже принцесса. Зови по имени и меня.
— Как скажешь.
Она ушла, оставив едва слышно хнычущую Маришу в моих объятиях.
— Сюзерен… прости…
— Не извиняйся, ты хотела помочь, — я догадался, о чем она. — Пускай и по-своему, так, как умела.
— Рана от первой смерти…
— …лечится попыткой создать новую жизнь, да, я знаю. Ты красивая, правда, я тебе отказал не из-за твоей внешности.
— Почему тогда?
— Помнишь, я вам обеим сказал тогда — мне нужны телохранители, что будут охранять мою спину, а не наложницы, ложащиеся под меня по принуждению. Это правило не изменилось.
— Но… ты же имеешь право…
— Это вовсе не означает, что я должен им пользоваться.
Мариша улыбнулась сквозь слезы, отпустив меня и отойдя на два шага.
— Я тебя иногда не совсем понимаю, сюзерен.
— Потому что судишь с точки зрения Уршалы. Но я тебя не виню. С точки зрения Земли тебе меня судить не получится.
— Но все же, — она вдруг положила свою руку мне на грудь, — если тебе когда-нибудь станет одиноко… и захочется… я ничего не умею, но я обязательно научусь!
— Я признателен за эти слова, правда, — я взял ее руку в свои. — Но тебе не следует предлагать подобное. Ты принцесса, а я… просто человек.
— Ты самый лучший из людей, что я знаю. Я бы не раздумывая вышла за тебя замуж, если бы ты предложил.
В голове раздался дикий гогот Оружия.
— Я же не принц, да и гол как сокол. Гол настолько, что все мое сейчас на мне.
— Я напишу отцу, он…
— Я убийца Лесии в вашем мире, ты забыла?
— Ты этого не делал, — твердо заявила она. И впервые, в момент упоминания имени королевы, я не нашел никакой ненависти и ярости в красивых кленовых глазах. — Я твердо уверена, что на твоих руках нет ее жизни.
Она что… она мне правда верит?
— Твоя сестра… — голос почему-то стал хриплым.
— Она уверена еще больше меня. Сказала, что после твоего рассказа у нее, наконец, все сошлось, все встало на свои места. По возвращению она, конечно, проведет расследование, но я уверена, что после твоих слов нам придется искать нового камергера.
«Когда я им рассказал?»
— Ты что, не помнишь?
«Нет. Совсем»
— В Уршале, примерно через два дня после… ну ты понял. Они, кстати, сами спросили, как ты и хотел.
В глазах снова заслезилось, но теперь это были слезы облегчения.
- Предыдущая
- 5/48
- Следующая