Выбери любимый жанр

Демоны пустыни (СИ) - Кас Маркус - Страница 8


Изменить размер шрифта:

8

Я присаживаюсь рядом, подвигая блюдо поближе к себе.

— Чем от тебя так воняет? — дед сморщивается, принюхиваясь к моей одежде.

— Интересными знакомствами, — язвительно отвечаю я. — Неважно, в общем.

— Ты, Игорь, шибко прыткий стал, — он начинает недовольно бухтеть. — Ишь, хвост распушил, как только император отметил. Скромность, достоинство и уважение — лучшие черты княжича. А ты шляешься ночами неизвестно где. И без того слухов о тебе ходит много. О Белаторских!

Занесло немного, ну бывает. Сложно мне принять этого сурового мужика за родню. Но уважение к возрасту проявлять не помешает. Тем более, что дед того точно заслуживает. Методы его воспитания мне, может и не близки, но понятны.

— Извини, — искренне говорю я. — Ничего порочащего честь рода я не делал, клянусь.

— Ладно, — смягчается дед. — Не забывай просто, что великий род это не только преимущества, но и обязанности. И займись лучше подготовкой к отъезду.

— Конечно. У меня только один вопрос. Что ты можешь мне рассказать о Манчини? Он по…

— Да знаю я, кто он, — глава рода внезапно раздражается. — Тебе то зачем?

— Встретился случайно с его детьми, Валерием и Изабеллой. Вели они себя… странно. Будто нужно им что-то было от меня.

Я с опозданием понимаю, что чуть не спалился перед Иленой. Два года в Элладе учился дипломатии, а решить такую простую задачку по словесности не смог.

— Вот как? Интересно, — дед ерзает на стуле и он жалобно скрипит. — Ну раз встретились, то думаю и самому понятно, что лучше с ними не связываться. Посол имеет немалое влияние в империи. Мы со Святым престолом все же союзники, с ними, да с эллинами пустыню от тварей хаоса зачищаем.

Глава рода наклоняется к столику, косится на меня и подливает себе из графина. Выпивает, довольно крякает, вытирая губы.

— В общем, есть у посла одна мечта. Породниться с великим родом. Настолько она навязчивая, что и дочурке передалась, как болячка какая-нибудь неприличная. Вот она и льстится ко всем юным княжичам, как самой легкой добыче. Ну ты ее видел, породистая девка, ничего не скажешь.

Я издаю смешок, представляя лицо Изабеллы, услышь она про породистую девку.

— Короче говоря, делай что хочешь, но в постель к ней не лезь, — вдруг серьезно выдает он. — Изворачивайся, ври, да хоть притворись… Нет, этого не надо. Отец ее был паладином, так что и ей частица их божественного передалась. Ходят слухи, что девица умеет обольстить и убедить, — дед коротко хохочет. — Да только никто ее близко к себе не подпускает.

Брр, опять эти брачные игры. Я и без его предупреждений не полез бы. Но хоть прояснилось немного. Хотя вижу, не договаривает глава рода, ой не договаривает.

Он отпускает меня спать только после еще одной порции наставлений о достоинстве, отваге и прочих смертельно опасных чертах характера. И пирожки отбирает.

* * *

Несколько дней проносятся одинаково. Одинаково бешено. С утра верховная жрица Маат натаскивает по моральной части. Сначала кинувшись в нас парочкой демонов. Чтобы не расслаблялись.

Потом на меня исступленно орет Федот Афанасьев, вдалбливая в голову, как нужно обращаться с оружием. А я попутно учусь обратному обострению слуха, то есть приглушению громких звуков. Оказывается, очень полезный навык с нервными людьми. Чувствую, он мне пригодится на базе.

После этого я еду к Богдану работать зарядным устройством артефактам. Мне даже удается поизучать его драгоценную тетрадку. К своему сожалению, большую часть я не понимаю из-за кошмарного почерка и какого-то шифра, который он называет сокращениями.

И разъяснять мне свои записи, и одновременно работать, Покровский не может, поэтому толку от добытого сокровища оказывается немного.

Затем уроки уже со своей верховной. Антея переходит к обучению жесткой практикой и я почти не вылезаю из «морозилки», отрабатывая умения. Целитель дежурит в доме постоянно.

И дальше делай, что хочешь. Хочу я после такого дня только спать. Даже получив ноту недовольства от Киры, не могу себя заставить променять сон на прекрасную жрицу.

И только после угрозы издевательства над Вяземским, являюсь во плоти и в справедливом гневе. Приходится проводить краткую лекцию о неподобающем поведении. Краткую, потому что невозможно ругать эту зеленоглазую ведьму, когда она поддакивает с виноватым видом и раздевается.

И, ко всему прочему, до меня постоянно докапывается голозадое божество, напоминая об артефакте. В конечном итоге я сдаюсь и решаю поговорить с Богданом.

В его мастерскую полный бардак вернулся моментально. Уже на следующий день там было не протолкнуться, а любое неосторожное движение грозило запуском какого-нибудь боевого артефакта.

Мы заканчиваем с очередной партией Светлячков и пьем кофе. Я, чтобы выдержать занятия с Антеей, он просто кофеман. Хотя догадываюсь, что спит он в последние дни очень мало. Даже взхуднул, чем у меня лично вызвал нешуточную тревогу.

— Ты чего-то хочешь? — догадывается он, когда я наливаю себе еще чашку ароматного напитка, вместо того, чтобы убежать как обычно.

— Помощь твоя нужна. Но только об этом никто знать не должен, — сознаюсь я. — Нужно сделать один артефакт.

— Всего лишь один? — невесело смеется он, оглядывая мастерскую. — Давай, рассказывай.

— Нужен артефакт-вместилище для хранителя рода, — на одном дыхании выпаливаю я и зачем-то оправдываюсь: — По его личной просьбе.

— Ух ты, круто! — неожиданно восторгается здоровяк. — Так ты с ним общаешься? Я нашего с детства не видел, он только к главе рода является. И то, если захочет. Ну ничего себе, тебе повезло!

То есть мне с этим хохмачом-нудистом повезло. Хранитель теперь непременно являлся с громким дзиньканьем микроволновки. Никакие угрозы не помогли изменить звуковые настройки божества.

— Так, подожди. А зачем ему такой артефакт? А разве это вообще возможно, чтобы хранитель покинул землю по своей воле? А что будет, если он это сделает? — закидывает меня вопросами Богдан.

— Он убеждает меня в том, что ничего страшного не случится. Так надо, говорит. Хочешь, сам ему эти вопросы задавай. Только сделай артефакт, он меня уже задолбал.

Покровский смотрит на меня со священным ужасом. Но в итоге любопытство пересиливает трепет и он соглашается. И тут же с воодушевлением берется за производство, что-то мгновенно подрывая.

Меня он отправляет восвояси, не мешать творцу. Договариваемся связаться и я отправляюсь на зубодробительное занятие к Антее.

Не успевает целитель подлечить вывихнутое плечо и сломанный зуб, как Покровский радостно орет в голове «Я сделал! Скоро буду!». На фоне звучит зловещий детский смех, вызывая мурашки. Что-то меня напрягает такая скорость.

Бэса приходится дозываться долго. Мы успеваем съесть все запасы ночных пирожков, выпить бочку кваса и уже добраться до упакованного в фольгу большого окорока, когда объявляется хранитель.

Богдан от восхищения даже добычу из рук выпускает. Бэс гордо выпячивает грудь и перестает чесать под бородой, с важным видом убирая руки за спину.

— Хранитель, — кланяется Покровский, глядя на того с обожанием.

Общество поднимает брови, смотря на меня. Мол, вот как надо со мной обращаться. Я втихаря показываю ему фигу. Уже догадался, кто прячет будильник, любитель резких звуков.

— Наследник великого рода бога-отца, — Бэс кивает и, косясь на окорок, интересуется: — Сдюжил сотворить вещицу?

Богдан достает из кармана небольшой шарик, размером чуть больше перепелиного яйца. Из черненого металла, он покрыт плотной вязью мелких символов. Хранитель торжественно принимает предмет, верит в руках.

— А как оно работает то? — морщится Бэс. — Не пойму чавойто.

— Простите, хранитель, — почтительно склоняет голову артефактор. — Носитель крови рода должен его активировать, для того, чтобы поместить вас туда. Вы должны согласиться. Выбраться вы можете либо по собственному желанию, либо по желанию того, кто вас туда заключил.

8
Перейти на страницу:
Мир литературы