Создатель Миров 3: Пантеон (СИ) - "Swfan" - Страница 44

Парламент решал законодательные вопросы; административные должности распределялись посредством голосования. Кроме этого существовало так называемое Главное Лицо Государство, — титул, лешённый дворянского флёра, чтобы не создавалось ложного впечатление, будто его носитель выше остальных — которое имело решающий голос в вопросах внешней политики и дипломатии.

Все земли дворянской республики были юридически распределены между благородными семьями; только дворянин имел право на частную собственность; если некий меценат, например, хотел открыть мануфактуру, ему требовалось получить разрешения от представителя семейства, которое владело данным участком земли. Крестьяне тоже были скорее наёмными рабочими. Первое время им и вовсе платили едой и правом на жильё, чтобы они не могли накопить средства и сбежать на территорию другого государства.

Однако в это же время на востоке, с лёгкой руки местного президента, появилась программа, согласно которой любые переселенцы получали по меньшей мере несколько акров неосвоенных земель фронтира, на которых могли делать всё, что угодно; после этого заявления отток населения стал катастрофическим, и тогда же молодой Дворянской республике пришлось пойти на крайние меры.

В статуте 321-го года была представлена система «гражданства». Дворяне сохраняли все свои привилегии, в то время как представители низшего сословия становились гражданами первого и второго сорта. И те, и другие получали юридические права, — то бишь дворяне больше не могли делать с ними всё, что заблагорассудиться, — право на правосудие, на честные суды и на оплату своего труда; помимо этого первый сорт, — его можно было либо получить по наследству, либо купить за круглую суму, — имел право арендовать земельные участки, включая те, которые находятся в границах городов, на период продолжительностью в три поколения. Они имели право заниматься торговлей и бизнесом без дворянского надзора.

Дворяне встретили все эти изменения не самым радушным образом, и всё же, после первичных волнений, смирились. Во-первых, потому что они всё ещё сохраняли все свои привилегии и монополию на политическую жизнь своего государства; во-вторых, потому что реформы оказались рабочими и даже превзошли возложенные на них ожидания. Уже через пару лет экономика западных земель стала расти семимильными шагами. Александр посмотрел график роста ВВП и увидел, что, начиная с двадцатых годов четвёртого столетия стрелочка резко взмывает в небеса. Недаром запад континента считался наиболее привлекательной территорией для проживания.

Преступность тоже была довольно низкой; редкие западные леса находились в прямой собственности местных дворян, а потому последние особенно тщательно следили за тем, чтобы в них не завелись разбойники — разительный контраст с побережьем, где теневая экономика была едва ли не более развитой, чем государственная.

Дорожки были чистыми и ухоженными, сады аккуратными, а города — чистыми и строгими в своей архитектуре. За многие годы и особенно после войны темперамент и культура эльфийского дворянства — а вместе с тем и всего общества, ибо именно знатные слои населения всегда выступают законодателями моды, — прошли через радикальные перемены. Больше не было былого размаха и лоска; декадентство вышло из моды. Вместо того, чтобы закатывать обеды на сотни блюд, из которых половина затем выбрасывалась, теперь ели в меру; бутылку заменила шпага; ночные оргии — здоровый сон, прогулки на природе, охота; тайные культы — пуританство, сдержанность и преданная вера в Белую Птицу.

Некоторые говорят, что культурные тенденции похожи на маятник; на смену гедонизму всегда приходит стоицизм. Суровые времена воспитали совершенно новое поколение; дворяне снова вспомнили такие слова, как правда и честь. Теперь, когда они стали независимы, им нужно было чем-то выделить себя на фоне черни — так появился образ настоящего эльфийского дворянина — сдержанного, начитанного, во всём умеренного и способного выжить в любых обстоятельствах, даже на необитаемом острове. Чем-то происходящие тенденции напоминали Англию примерно начала девятнадцатого века. Благородную кровь перестали воспринимать как данность; в ней стали видеть привилегию и стандарт, которому ещё надо соответствовать.

Впрочем, определённое расточительство осталось на месте; дворяне всегда, во все времена, были покровителями культуры и искусства. На западных землях появилось великое множество частных (разумеется) библиотек и поместий, построенных величайшими гениями архитектурной мысли. В какой-то момент даже стали создаваться, благодаря благотворительности высшего сословия, общие школы, в которых крестьянских детей обучали читать и писать.

После всех этих реформ эльфы перестали бежать с территории дворянской республики и наоборот, стали искать, как бы туда попасть, что было далеко не просто… Для получения гражданства даже второго сорта было необходимо либо права рождения, либо письменное заверение местного дворянина; последнее, обыкновенно, можно было получить за пять лет службы в его личной гвардии…

Многие с радостью были готовы на эту жертву — лишь бы не жить в трущобах и не дышать испарениями от гниющей рыбы; впрочем, был у жителей побережья и другой вариант. Если благородный запад было им не по нраву, они всегда могли устремиться на восток, на земли Вольной Федерации…

Вольная Федерация была самой протяжённой среди трёх де-факто государств, которые образовались по итогам восстания. Сперва ей достались обширные горные равнинны на востоке материка, а затем, после договора 303 года, почти весь простор южного фронтира.

Впрочем, называть Федерацию единым и неделимым государством было неправильно; на самом деле она представляла собой сразу несколько сущностей, чтобы описать отношения между которыми нужна была полноценная докторская степень; многие студенты Федерального Университета имени профессора Липена писали на эту тему целые диссертации. Если же расписывать всё максимально упрощённо, Вольная Федерация делилась на две очень разные половины; первая из них, которая сразу после войны называлась Восточной Крестьянской Конфедерацией, представляла собой множество разрозненных общин, проживающих на горных равнинах на востоке материка.

В разных общинах могли быть совершенно разные законы и нормы поведения; в некоторых из них всё хозяйство было общим, в других незыблемым являлось право на частную собственность, в третьих возраст согласия был двадцать лет, а в четвертых — шестнадцать… У каждой общины был «спикер», который представлял её на региональном совете — вместе советы всех регионов составляли конфедерацию. Данный политический уклад немного напоминал Швейцарию примерно шестнадцатого века. Было что-то либертарианское в местной крестьянской демократии.

С одной стороны, жители конфедерации были едва ли не самыми свободными эльфами на всём континенте; с другой, отсутствие сильного центрального правительства пагубно сказывалось на торговле, системе налогооблажения, — впрочем, никогда не стоит упоминать перед конфедератом налоги, он плюнет вам в лицо, а затем пронзит его стрелой, которая обязательно найдётся в сундучке вместе с луком у него на чердаке, — и некоторых других вещах, которые требовали государственного вмешательства, как, например, распределения припасов в случае засухи.

Чтобы обезопасить себя от всех этих проблем Советы регионов подписали в 303 году договор с магнатами южного фронтира, после чего два «как-бы» государства стали единым целым. Жители Конфедерации сохранили большую часть своих вольностей, но получили сильную военную, дипломатическую и финансовую администрацию; в свою очередь Фронтир увеличил своё население и расширил границы, что позволило ему на равных тягаться с Дворянской республикой.

И что самое главное, данный договор наконец решил извечную проблему жителей фронтира с пропитанием. Восточные прерии были не самыми плодородными землями на всём континенте, — данный титул принадлежал западным равнинам, — но достаточно протяжёнными, чтобы прокормить местное население. Они полнились всевозможной живностью, в том числе: стаями великолепных бизонов. Юг получил аграрный придаток, а восток — развитую мануфактурную промышленность. Так и появилась «Вольная Федерация».