Скажи, что ты видишь (СИ) - "Vi_Stormborn" - Страница 34

— Мою палочку!

— Гермиона!

Она истекает кровью.

«… и в этой колыбели, где хранится все, что дорого моему сердцу, я берегу воспоминания о тебе…»

Перед глазами мелькают красные пятна, боль становится настолько невыносимая, что слезы жгут глаза, и тонкие прутики катятся из уголков глаз, стекают по вискам и путаются в волосах.

Она сжимает зубы. Так холодно.

— Не закрывай глаза! — требует Северус. — Не закрывай, моя душа, не закрывай!

«… когда я буду мерзнуть в трясине реальности, вдали от твоих любящих глаз…»

Гермиона хочет убежать с ним отсюда, убежать от смерти, ведь она говорила ему. Она говорила ему, что надо уходить.

— Говори со мной! — кладет он ее голову к себе на колени, склоняясь ниже. — Ну же, Гермиона! Скажи мне, что ты видишь!

«… я вернусь в мой мир, закрою глаза и лучшим утешением мне будет то, что я знаю тебя…»

А вокруг пахнет дождем, луговыми цветами и солнцем. Она с дрожью вздыхает.

— Тебя.

========== 16. ==========

Комментарий к 16.

Читать с: Saturn - Sleeping At Last

Говорят, мертвые люди получают больше цветов, чем живые, потому что сожаление сильнее благодарности.

Это в некоторой степени правдиво, не просто же так монументы ломятся от пышных букетов, а на похоронах все пестрит белоснежными или красными бутонами.

Гарри все равно считает, что это не так.

Потому что кругом цветы, много цветов. Живых, ярких. Аромат которых чувствуется почти за версту, если стоять по ветру. Сегодня теплый день. Солнечное тридцатое октября так и манит высунуть нос из дома и поскорее забраться под шатер, присоединившись к остальным.

Гарри кладет на руку тарелку с сэндвичами и направляется к входной двери, на мгновение бросив взгляд назад. Магические часы семейства Уизли снова работают, и фотографию Фреда никуда не убрали. Просто теперь наконечник его стрелки показывает на «Дом», а улыбчивое лицо близнеца наблюдает за жителями дома.

Гарри выходит на улицу, щурясь на солнце. Давно он не надевал костюм и галстук, но сделать приятное миссис Уизли в ее день рождения хотелось всем, поэтому не только Гарри был нарядно одет, но и все обитатели дома и каждый гость праздника.

Поставив тарелку на стол, Поттер наблюдает за тем, как множество гостей стоят возле стола с закусками, активно переговариваясь. Здесь так много улыбок, так много смеха и объятий. Такие встречи кажутся самым лучшим лекарством, какое только может быть на свете.

Особенно после всего, что произошло.

Магической Британии наконец удается проснуться. Семьи воссоединяются, дети возвращаются домой, Святой Мунго закрывает свои двери с удовольствием, и мадам Помфри с радостью возвращается на пост медсестры в родной сердцу Хогвартс.

Школа открывает первого сентября свои двери, за лето стены замка восстанавливают, заботливые руки преподавателей наводят прежний уют, а пост директора занимает уважаемая всеми Минерва Макгонагалл, потому что она этого достойна.

Послевоенная жизнь наконец сдвигается с мертвой точки.

— Это ставьте поближе к краю, — указывает Джинни рукой, продолжая руководить процессом.

— Как скажешь, — кряхтит Невилл, едва удерживая в руках ящик с шампанским.

— Все можно сделать проще, — взмахивает палочкой Полумна.

Ящик плавно парит по воздуху, опускаясь на необходимое место. Невилл чешет затылок, смущенно улыбаясь и заливаясь краской, Полумна легко чмокает его в щеку, и парень краснеет еще сильнее.

Невилл получает должность преподавателя по травологии и новой должностью страшно дорожит, наконец раскрывая свой потенциал. С Полумной они видятся каждые выходные, а сама девушка подумывает о том, чтобы открыть маленький магазинчик прямо в Хогсмиде, чтобы видеться с Невиллом чаще.

— Больше бокалов, — повернувшись к дому, кричит Джинни, и Джордж кивает, отправляя новую партию фужеров по воздуху.

Гарри улыбается. Джинни такая красивая. Она просыпается сегодня раньше остальных, суетится с первыми лучами солнца, подготавливаясь к празднику, чтобы порадовать маму, но при этом выглядит такой счастливой и отдохнувшей, что Гарри не может оторвать от нее глаз.

Конечно, она продумывала сегодняшний праздник не одна. Ей помогали. В особенности, она.

— Не больше восемнадцати, — смеется Гермиона, когда подбегает к Джинни и берет ее за руки. — Я согласна поставить в торт твоей мамы не больше восемнадцати свечей.

Она так светится. Смешинки сминаются в уголках ее глаз, улыбка озаряет ее лицо, и ее глаза. Ее глаза сияют. Прошло два месяца с того дня в Министерстве, и Гарри счастлив, что воспоминания о нем постепенно стираются.

Он все еще помнит, как видел ее, и как все тело парализовал чудовищный страх. Помнит, как Северус кричал, как вокруг Гермионы, беззвучно лежащей на спине, разрасталась лужа крови. Помнит, как она комкала пальцами руки воздух, цепляясь за реальность.

В тот момент холодная голова была только у Кингсли. Он сразу после прибытия Снейпа в Министерство в первый раз после удержания в Азкабане получил его палочку, поэтому лишь использовал акцио и буквально через несколько секунд Северус уже склонился над телом Гермионы и продолжал спасать ее даже тогда, когда остальные отчаялись.

Восстанавливающее заклинание помогает Гермионе далеко не сразу, она находится без сознания даже в момент, когда раны на ней затягиваются. Она была такой бледной и такой холодной.

Гарри помнит, какой взгляд был у Северуса в тот момент. Его он никогда в жизни забыть, наверное, не сможет. Он поднимает тогда ее тело на руки, прижимает к себе и шепчет лихорадочно сухими губами нескончаемым потоком просьбы о прощении.

Гермионе снова пришлось провести в Мунго несколько дней, но это было другое. Северус не отходил от ее постели, большую часть лечения проводил сам и целовал ее прохладные пальцы, повторяя, что все будет хорошо.

Этот сон совсем другой, потому что, когда Гермиона открывает глаза, Северус сидит с ней рядом. Она дает себе слабину и рыдает у него на груди, а он крепко прижимает ее к себе, гладит по волосам и шепчет, как он виноват.

Гермиона просит его замолчать и целует так, словно от этого зависит ее жизнь. Что буквально является правдой.

— Гарри, — окликает его Рон.

Поттер поворачивается, принимая из рук друга бокал шампанского и с благодарностью кивает. Рон выглядит куда лучше, чем раньше. Он стал чаще улыбаться, больше спать, к нему наконец возвращается аппетит. Постепенно он находит и для себя занятие, вдохновляясь желанием учиться жить дальше, как все остальные.

Рон стоит рядом с Гарри, делает небольшой глоток шампанского и щурится на солнце, наблюдая весь день только за двумя людьми. Гарри смотрит на друга и беспокоится, на самом деле. Рон пока так ничего не сказал о том, что видит.

А видит он их вместе сейчас впервые, совсем не то, что Гарри, который к этому успевает привыкнуть.

— Как ощущения? — решается на разговор Гарри.

Рон вздыхает, смотрит на то, как Гермиона смеется, когда Северус кружит ее в танце. Как она светится изнутри в его руках.

— Не верю, что вижу это, — наконец отвечает Рон.

Гарри сглатывает.

— Брось, Рон…

— Да нет, — тут же реагирует парень, — я не об этом.

Рон указывает рукой на танцующую пару.

— Посмотри, как она счастлива, — чуть улыбается он. — Приятно наконец видеть ее такой.

Поттер улыбается широко и открыто, глядя на лучшего друга. Черт возьми, нужно иметь немало сил, стойкости и мужества, чтобы найти в себе храбрость отпустить человека, с которым, как ты думал, построишь будущее. Насильно мил не будешь.

Война, всё-таки, сильно на них всех повлияла. Она заставила повзрослеть, открыть глаза на вещи, которые в детстве были совсем не понятны.

— Ты — потрясающий человек, Рон, знаешь об этом?

Уизли прыскает и делает глоток шампанского, опустив руку в карман брюк.

— Прекрати щекотать мое эго, Гарри, я могу тебе и поверить.

— Но это же правда.