Равноденствие (СИ) - "Vi_Stormborn" - Страница 86

Нарциссе многое пришлось сделать, чтобы положить всему конец. За кульминацию отвечали Северус с Гермионой, но вот красиво опустить занавес она должна была собственноручно.

Миссис Малфой всего за какие-то несколько часов после битвы перечеркивает всю свою жизнь, потому что по-другому просто никак.

Вернув Гермиону к жизни, она забирает из лап Смерти душу Лайзы, передает девочкам ключ от дома и дает им инструкции, как туда добраться. Рассказывает все то, что говорит ей Северус. Все согласно плану. Ей становится легче всего на мгновение, потому что самое сложное впереди. Выкопанная могила не остается без дела, Люциус помогает своей супруге похоронить сестру.

Они делают это молча, не говорят ни слова. Драко держит мать за руку, когда они остаются у свежей могилы на пару минут, чтобы попрощаться. Нарцисса не дает волю эмоциям, держит себя в руках, раздает указания членам семьи и начинает сборы. Им хватает получаса, чтобы упаковать необходимые вещи и приготовиться к отъезду из Магической Британии.

Нарцисса целует сына в лоб, сжимает ладонь супруга на мгновение и отправляет своих родных в путь, потому что ее работа еще не закончена.

Она находит Северуса там, где он и пообещал находиться. Неподвижное тело сначала приводит ее в ужас, но она быстро стряхивает оцепенение и достает из кармана заветный пузырек. Цисси настолько успевает привыкнуть к ужасам и чудесам в своей жизни, что первый вздох Северуса воспринимает куда спокойнее, чем вернувшуюся к жизни Гермиону.

— Получилось? — хрипит Северус сразу, как видит лицо женщины.

Нарцисса кивает.

— С днем рождения, — не сдерживается в саркастичности Цисси и вымучено улыбается.

Да только не хватает ей больше сил держаться, не получается у нее быть сильной, и она всхлипывает, давая себя слабину, за которую в тот же миг начинает себя корить. Северус опускает ладонь на ее предплечье, несильно сжимая пальцы. В сочувствии он не силен, да и не настолько они близки, чтобы даже после войны заключать друг друга в объятия. Нарцисса обхватывает себя руками, опустив голову вниз, и снова всхлипывает.

Оплакивает. Она оплакивает ту, что принесла в этот Магический Мир слишком много смерти.

— Мне жаль, — негромко произносит Северус.

Это единственное, что он может сказать. Это всё, что Цисси может принять. Ее сестры больше нет, но, кто знает, возможно, ее кончина спасла десятки жизней магглорожденных. Нарцисса судорожно вздыхает и поднимает взгляд, смахивая с щек слезы.

— Спасибо, — шепчет она. — А теперь иди, пока не поздно, — смотрит она ему в глаза. — Надеюсь, наши с тобой пути больше никогда не пересекутся.

Северус поднимается на ноги с помощью Нарциссы и проходит к открытой настежь двери. Свежий воздух никогда еще не был так прекрасен. И дневной свет, и ветви деревьев. Никогда еще он так не ценил жизнь, как в этот самый момент. Мерлин…

У них получилось.

— Северус, — окликает его Нарцисса.

Мужчина оборачивается.

— Береги ее.

Снейп кивает, слегка кланяясь Нарциссе в прощальном жесте, и трансгрессирует, оставляя ее в желанном одиночестве. Цисси покидает место смерти следом, всем своим сердцем мечтая лишь о том, что в мире без волшебства ей удастся снова научиться жить после всего произошедшего. Она знает, что у нее все получится, ведь у нее есть муж. И у нее есть сын.

У нее есть все, за что она так отчаянно боролась.

Гермиона снова шмыгает носом и закатывает рукава, продолжая работать.

Темную выцветшую метку на своей левой руке она даже не замечает.

Гермиона бережно сажает многолетние цветы, стараясь не придавать значения тому, что к осени это делать глупо, и цвести они начнут только весной. Не имеет значения. Она весь периметр участка ими засаживает.

Волшебные фиолетовые цветы с желто-белой серединкой она выбирает не просто так. Была бы возможность, она посадила бы их в каждой точке мира. Поток ее мыслей прерывает внезапная густая тень.

Она медленно загораживает солнце и бутоны, которые Грейнджер трепетно держит в руках.

Гермиона поднимает взгляд.

И замирает.

Она так и сидит какое-то время, все смотрит вверх, будто поверить до конца не может собственным глазам, а затем оставляет клубни в маленькой яме и встает на ватные ноги, не отрывая взгляда от человека, которого она ждет здесь даже немного сильнее, чем цветения своих растений.

Грейнджер размыкает губы.

— Фиалки Виттрока, — произносит девушка, чувствуя ком в глотке. — В мире магглов их называют Анютиными глазками, — негромко добавляет она, указывая рукой на цветы. — Это для Персефоны, — она сглатывает. — Это для Пэнси.

Собственное тело подводит ее, да и собственные голосовые связки тоже. Она не сдерживается и громко всхлипывает от разом навалившихся эмоций. Северус в два широких шага подходит к ней и обвивает руками маленькое тело в свои объятия, отрывая от земли и крепко прижимая к себе.

Я же обещал, что найду дорогу домой. Дорогу к тебе. Твой Бог указал мне путь.

И этих трех потерянных месяцев словно не было. Не было.

Не было.

Гермиона прижимается щекой к Северусу, и горячие слезы скользят по слегка загорелой коже девушки без остановки. Она вся дрожит в его объятиях, испачканные в земле руки крепко сжимают на плечах мягкий материал твидового темного пиджака. Фетровая шляпа падает с его головы, и родной запах окутывает Гермиону с головы до ног.

Солнце клонится к горизонту, через несколько дней наступит сентябрь, а там не за горами и осеннее равноденствие.

День, когда время для и ночи совпадает. День, когда цикл завершается.

Бог снисходит на землю тёплым дуновением ветра, ласкающим волосы, и это даёт всем знак, что час этих людей ещё не прибыл. Бог тоже умеет платить по счетам и давать отсрочку тем, кто этого заслуживает.

Смерть больше не следует по пятам за Грейнджер, не протягивает к ней свои костлявые руки в кошмарах и не намеревается сжать пальцы на тонкой шее. Она кланяется ей, как достойному сопернику.

И снимает шляпу, едва занавес падает, когда Гермиона Грейнджер и Северус Снейп заканчивают свое представление.