Стигма ворона 4 (СИ) - Горина Юлия - Страница 19

У Эша зашумело в ушах. Развернувшись к большой драке, все еще бившейся в узком проходе на стене, он схватил за воротник первого попавшегося бойца и оттащил к зубчатому краю.

— Что случилось в Уршу?! — рявкнул он в лицо воину, который был раза в два шире его в плечах и старше лет на двадцать.

— Так это… Эти пришли! — выдохнул воин. — Мертвяков хоронить запретили, пока не растают — мол, чтоб другим неповадно было.

— За что людей казнили?

— Они же с Внутреннего круга. Им, чтоб людей казнить, в причинах нет надобности! Коменданта казнили, старшего жреца обезглавили, даже девок и стариков вешали! Сейчас оставили своих главарей в городе, свои порядки там наводят. Они сказали, мы предатели, потому что пропустили гигантов! А что мы могли сделать?..

— Где мои братья? Где жена?

— Твоих воинов живьем положили в железные гробы и увезли. Стража говорила, твою женщину увезли вместе с ними, связанной. Ее вроде конвоировал ваш светловолосый…

— Конвоировал?.. Аншар?! — ошеломленно переспросил Эш.

— Нет, другой. Который со стигмами вепря…

Воин продолжал еще что-то рассказывать, но Эш его уже не слушал. Звон в ушах перекрыл ему звуки голоса рассказчика.

Подняв глаза на снежное поле, Эш смотрел на дорогу мертвых и чувствовал, что задыхается.

Дарий. Айя. Уршу…

Сколько еще эти люди смогут безнаказанно убивать других людей? Просто потому, что они живут по эту, на не по ту сторону границы Внутреннего круга?

Раньше люди сражались с врагами. С тварями, машинами, носителями чужих правил и чужой веры.

Теперь для убийства отличий не нужно.

Нужно просто жить в городе, который заклеймили. И ты — отступник. Еретик. И враг.

— Да чтоб вы сдохли все… — хрипло проговорил Эш.

Ну ничего. Защитник Уршу вернулся в свой город. И он проложит свою дорогу мертвых, от самого переднего края до столицы Внутреннего круга!

“Эш, не верь своим мыслям! Они специально оставили здесь всего пятерых самых слабых своих воинов, чтобы заманить тебя в ловушку! Все это — только приманка!” — прошипел ему на ухо Ворон.

Эш ничего не ответил духу.

Слова Ворона теперь не имели никакого значения.

Ничто не имело значения, кроме одного…

“Эш, если бы только Первый захотел, этого бы не случилось. Он мог привести в Уршу гигантов и титанов, но не стал этого делать! А их здесь нет! Ни одного гиганта, Эш! Эта ловушка больше, чем ты думаешь! Все, что ты видишь — обман… ”

— Хочешь сказать, на самом деле все они живы? — огрызнулся Эш.

“Эш, я хочу сказать…”

— Уже не важно, Ворон, — перебил его парень. — Пусть будет, что будет. Если для того, чтобы они сдохли, я тоже должен умереть — пусть так! Разве не с этой мыслью воины бросаются на врага, защищая свое?

Эш обернулся к Иркалле, и, набрав в легкие побольше воздуха, крикнул:

— Кош, я согласен! И пусть они все сдохнут.

На мгновенье все вокруг вдруг стихло. Эш больше не слышал криков разгоряченных стигматиков. Даже ветер умолк. И в этой тишине последняя фраза Эша прозвучала, как приговор.

— Пусть они все сдохнут, Кош!..

Лес проклятой земли зашумел, ветви вековых деревьев закачались, роняя комки снега. Издалека донесся нарастающий гул, как если бы на крепость из глубин Иркаллы шла гроза.

Гул усиливался, пока наконец сквозь полупрозрачную стену зимнего леса не показались светящиеся силуэты гигантов. Шум перерастал в гул, угрожающее рычание и топот.

На пустырь перед крепостью один за другим выходили гигантские тигры, лоси, туры и волки. А над ними возвышались фигуры титанов.

Крепость задрожала от звука их шагов. Испуганные птицы по другую сторону стены с тревожными криками взметнулись в небо.

Это шла армия Первого.

И вперед ее должен был повести Эш.

Распахнув за спиной крепкие черные крылья, молодой Ворон спрыгнул со стены. Приблизившись к пролому, кое-как залатанному деревянными воротами и досками, он легким движением сорвал засовы.

Конечно, гиганты и сами неплохо бы справились, но почему-то для Эша было важно сделать это самому.

Границы между Иркаллой и Внешним кругом больше не существовало. А скоро и у Внутреннего круга тоже не будет границы.

Перешагнув через мертвого воина в сером плаще, Эш подозвал Полудурка. Вскочив мерину на спину, парень схватился покрепче за жесткую гриву и помчал в сторону Уршу.

И с каждым новым рывком его силуэт становился все черней, а за спиной все шире распахивались крылья.

Приближение Эша к городу носители акады заметили издалека.

На стенах и в сторожевых башнях началось движение. Серые одежды местных стражей-стигматиков на фоне камня почти не выделялись. Зато багряно-красные доспехи чужаков горели, как языки пожара.

Сволочи!

В небо ударил сноп ослепительно-золотого сияния. Эш весь подобрался, готовый в любую секунду отреагировать на атаку. Но никакой угрозы за вспышкой не последовало. Только разрозненные золотые лучи пронзили долину перед стенами Уршу. Снег от их жара зашипел и съежился, будто кто-то разрезал гладкую поверхность горячим ножом.

В земле справа от Эша бутоном раскрылось глубокое жерло, на дне которого полыхало пламя. Столп пара поднялся в морозный воздух.

Полудурок дернулся в сторону, уклоняясь от жара, но тут с другой стороны раскрылась еще одна дыра, только еще больше.

Конь заржал, прибавляя ходу.

У Эша в руке полыхнуло пламя. Ударить бы огненным потоком по стене, да так, чтобы ни одной твари в живых не осталось!

Но там, среди красных силуэтов, мелькали обычные серые плащи стражников Уршу. А огонь не различает своих и чужих.

Стиснув зубы, Эш швырнул в сторону города черный ветер. Ураган ударил в стену, как волна, сбивая стоявших наверху людей с ног. Тревожные колокола зазвонили вразнобой, поднимая в небо испуганные стаи ворон.

Эш соскочил с мерина и поспешил к воротам.

Хозяин города вернулся домой! Держитесь, суки акадские.

В этот момент буквально из воздуха на Эша вышли пятеро воинов — в багровых доспехах, с блестящими золотыми пряжками и в развевающихся синих плащах. И заняли боевую стойку, приготовившись к схватке.

Не долго думая, парень ударил в них огненным потоком, который уже давно обжигал ему ладонь, норовя вырваться. Стена пламени вспыхнула, как солнечный щит, обнажая заснеженную землю.

«Эш, будь внимательней! — крикнул ворон. — Ты их не достал!»

В это мгновение из огненной стены показались пять силуэтов.

Воины акады остались невредимы. Каждого из них окутывало прозрачно-золотистое облако, а в руках, как молнии, сверкали сотканные из чистой энергии копья.

— Тринадцатый дингир, — прохрипел самый могучий из всей пятерки воин. — Именем двенадцати акад...

— Вы все умрете! — взревел Эш, прекращая огненную атаку и окончательно трансформируясь в ворона.

Такого глубокого погружения в сущность стервятника он еще не переживал.

Боль, отчаянье, горечь за близких и страх за Айю — все это вдруг отодвинулось так глубоко, что перестало иметь какое-то значение.

Остались только жажда крови и ярость — глубокая и всепоглощающая.

И никаких сомнений.

Он, Эш, был создан вовсе не для того, чтобы быть счастливым. Не для того, чтобы родить детей или прожить долгую жизнь. Он был создан оружием, несущим смерть. И теперь молодой ворон в полной мере принял свое предназначение.

Пусть будет пиршество смерти!..

Под действием терпения ворона все вокруг замерло, остановилось в ожидании.

Эш опустил голову, собирая в один безумный ком всю свою энергию — силу одержимого духа и силу акад.

От смешения этих двух стихий кровь в его жилах вскипала, руки и ноги горели, а в груди зарождалась новая мрачная сила, жаждущая крови.

«Не делай этого... — донесся из глубин сознания голос духа, слабый и едва слышимый. — Я уже видел такое однажды. Ты встаешь на путь, который приведет тебя к гибели!..»