Назови меня женой (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 41

— Наверное, нужно у Алины попросить что-нибудь? — спрашиваю я у Дуськи. Она смотрит на меня сонным взглядом, а потом, встрепенувшись, морщит нос.

— Я бы не стала…

Что делать, если у моих любимых подруг натянутые отношения? Для Дуськи Алина навсегда останется разлучницей. Хотя вторая жена не имеет никакого отношения к первой семье Вадима Макарова. Но при разводе родителей дети страдают первыми.

«Ты бы своим объяснила», — в который раз обжигает меня тревожная мысль. Никита молчит. А я никак не подберу слов, чтобы рассказать близнецам правду. И каждый раз останавливаю себя. Говорю, что еще рано, или не тот момент. Трушу! Как же я трушу и не могу найти подходящие слова. Макаров ждет и не напоминает даже. Но моему любимому терпения не занимать.

— Можно? — в дверь просовывается голова Тонечки. Изысканный узел блондинистых волос венчают перламутровые цветы. Очень красиво. А в сочетании с темно-синим платьем тем более.

— Какая же ты шикарная! — охаю я, в который раз поражаясь красоте Антонины.

— А ты, — Тонечка весело смеется. — Янка, рыжая! Обалдеть! Никита с ума сойдет…

— Не успеет, — заходит следом Илья и, оглянувшись по сторонам, спрашивает дурашливо. — Голых нет? Невеста готова?

И тут же звонит брату.

— Поднимайся, бро! А вы, клуши, — нежненько берет под руки жену и Дуську, — быстро на выход!

— Почему? — обиженно тянет Евдокия. А я лишь слышу, как стучит сердце. И кажется, вот-вот вырвется из груди.

— Дай людям побыть вместе, — шикает старший брат на младшую сестрицу. — Тебя там Агафонов ищет. Нелька укакалась. А ты тут заседаешь…

По лицу Ильи вижу, что он придумывает на ходу. Но заполошная Дуська верит каждому слову и на всех парах вылетает из комнаты, едва не сбивая с ног Никиту.

— Чуть перед самой свадьбой не попал под боевого слона, — деланно жалуется Макаров и, выпроводив стилиста и брата с женой, лениво подходит ко мне. Во все глаза смотрю на любимого. Высокий стройный мужчина в темно-синем костюме и белой рубашке кажется мне самым красивым и желанным. Макаров нервно проводит по короткому ежику темных волос и, опустившись на корточки, благоговейно шепчет.

— Яночка моя, ты вернулась ко мне.

Нежно целует руки, сграбастав их в широкие ладони. А затем, что-то вспомнив, подходит к книжному шкафу. Достает оттуда коробку с эмблемой ювелирной компании.

— Я подумал, что жемчужное ожерелье подойдет к любому наряду, — говорит смущенно, доставая с бархатного ложа цепочку, украшенную крупными жемчужинами и бриллиантовыми цветами. — Нравится? — интересуется с придыханием, надевая мне на шею невероятной красоты колье.

— Оно обалденное, — шепчу, прижимаясь щекой к крепкой руке мужа.

— Только знаешь, Тонечка сказала, что жемчуг один не дарится. К слезам. Поэтому я тут еще кое-что приобрел для комплекта, — бубнит он, доставая из кармана пиджака файл, аккуратно свернутый в трубочку.

— Что это? — спрашиваю я еле слышно. Читаю сквозь слезы. Но буквы, гадины, расползаются в разные стороны. Выписка из Госреестра на право собственности. Объект — гостиница «Жемчуг». Собственник — Макарова Яна Сергеевна. Охренеть!

— Ты с ума сошел? — шепчу, смаргивая слезы. — Они нам этого не простят.

— Никто сюда больше не сунется. Им дали, они не оценили. Тогда им дали еще раз. Только по голове. Не реви, Ян, — обнимает меня Никита. — Если совсем тебе этот «Жемчуг» не впал, продай. Марк Лернер купит.

— Обойдется, — шепчу я. — Я твоими подарками не разбрасываюсь. И колье носить не смогу. Ты же его до пары купил, — смеюсь, осторожно утирая слезы.

— Значит, возвращаемся? — улыбается мне Никита.

— Конечно, — киваю головой как китайский болванчик и добавляю со вздохом. — Нужно идти. Народ внизу уже заждался.

— К чему эти церемонии? — бухтит словно дед Макаров. — Ты уже три дня как моя жена…

Он собирается добавить еще что-то, но в этот момент в комнату вбегает заплаканная Милана.

— Мама, мама, — кидается ко мне. Протягивает своего линялого зайца. — Забоеел! — завывает страдальчески.

А следом за ней влетают Коля с Алешей.

— Мама, у Миланкиного зайца внутри стекло. Посмотри.

Забираю игрушку и, просунув палец в узкую прореху достаю прозрачную горошину. Затем еще пять.

Трындец какой-то! Василиди, свинья поганая, к чему ты готовился?

— А ну-ка, несите свои игрушки, — командует Никита. И осторожно разрезав маникюрными ножницами швы на брюшках, мы высыпаем в вазочку, стоявшую около зеркала, сверкающие на солнце камни.

— Нужно пересчитать, — в ужасе шепчу я.

— Потом, — морщится Никита и командует нашему маленькому отряду. — Быстро спускаемся вниз. После свадьбы всех зверей лично вылечу.

— Хорошо, папа, — радостно вторят близнецы, а за ними шепеляво повторяет Милана.

Вижу, как по лицу любимого разливается довольная улыбка. Это наверняка лучшее, что он услышал сегодня. Папа! Самый настоящий. Родной.

— Бегите вперед, — велит сыновьям Макаров. — И про болезнь зверей лучше никому не говорить. Понятно, пираты?

— Да-а-а, — радостно вопят сыновья. А муж, спрятав в сейф бриллианты и растерзанные игрушки, запирает замки и кладет ключи в карман.

— А знаешь, в чем прикол? — шепчет мне в ухо Никита.

— В чем? — ошарашенно блею я.

— А свадьба-то у нас бриллиантовая!

Конец