Назови меня женой (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 30

Но что толку объяснять или умолять? Бесполезно. Потом Никита все сам разрулит.

Милый мой! Любимый!

Выскочив из лифта, сразу влетаю в нужный коридор. Один из пяти. Здание построено в виде цветка. И от центральной части тянутся «лепестки» в разные стороны. Сразу и не разберешь, куда бежать!

Подскакиваю к номеру. Толкаю дверь. Заперта. Пытаюсь поднажать плечом, бесполезно. Ту же операцию проделывает Илья. И тоже морщится от злости, что ничего не вышло.

— Горничную на восьмой этаж, в сектор «С», — приказываю я в сотовый. И через минуту появляется заспанная девчонка. Открывает дверь своим ключом и в ужасе вскрикивает.

На диване без сознания лежит Никита. Лицо залито кровью, а сквозь рубашку и брюки проступают кровоподтеки.

— Бро? — склоняется над Никитосом старший брат. А я затыкаю себе рот рукой, силясь не заорать. Еле сдерживаюсь, чтобы не схватить Макарова за грудки. Тряхнуть бы хорошенько. Спросить, какого он вздумал умереть?

Набравшись сил, тыкаю пальцем в контакт ресепшена.

— Вызовите полицию, — приказываю коротко. — В восемьсот двадцатом избили человека.

Замечаю на столе ноутбук.

«Хорошо хоть его не тронули, — думаю устало.

Затаив дыхание, наблюдаю, как Илья приводит в чувство брата. И когда мой любимый открывает глаза, плюхаюсь рядом на колени. Плевать на любопытные взгляды горничной и еще кого-то из персонала.

— Никита, любимый, — шепчу, целуя руку со следами крови. — Ты жив, и это самое главное.

— Не боись, Яна, прорвемся, — шепчет разбитым ртом Макаров. Гладит меня по волосам слабой рукой и что-то пытается сказать.

— Мы вызвали полицию, бро, — бурчит Илья. Смотрит на нас со снисхождением. Словно думает, ну что можно взять с двух влюбленных идиотов?

— Никита, — прижимаю к себе испачканную кровью руку. — Ты только живи, пожалуйста. Не бросай меня.

— Не надейся, — тяжело вздыхает Макаров. — Ты от меня не избавишься, Яночка.

Реву, утирая слезы. Всхлипываю, улыбаясь.

— Что там с ноутом? — шепчет одними губами Никита. — Я запись в облако отправил. Но, кажется, и так обошлось.

Никита тяжело усаживается на диване.

— А где наши? — спрашивает, потирая башку.

— Я им сейчас позвоню, — кивает Илья. — Пусть сюда поднимаются. Папа наверняка нервничает.

До приезда полиции мы сидим в Никиткином люксе и пытаемся понять, что делать дальше.

— Конечно, запись нужно отдать в полицию, — сурово заявляет Вадим Ильич.

Вот только у меня другое мнение. Если Пантелей и Ираклий связаны между собой, то, может быть, лучше поторговаться?

— С убийцами никаких переговоров, — словно читает мои мысли Никита. — Запись нужно отдать ментам.

— Где гарантия, что они арестуют этих уродов? — спрашиваю тихо. — Мы выдадим себя, и нам отомстят.

— Не бойся ничего. Ты со мной, — буравит меня взглядом Никита. — Или хочешь отхватить весь отель? Сама-то с ним управишься?

Смотрит сумрачно. Вижу, что нервничает. На щеке бьется тонкая жилка, а на лбу выступила испарина.

— Это единственная возможность обезопасить тебя и детей, — встревает в разговор Тонечка. А Алина молчит. Только выходит покурить на балкон.

Уехать бы! Бросить этот ненавистный «Жемчуг». Забрать детей и вместе с Никитой рвануть куда подальше. Подойдет любой город, лишь бы без моря.

Но фиг отсюда вырвешься!

Думаю, зябко ежась.

- Замерзла? — спрашивает Никита, обнимая меня. Прижимает к себе. А мне больше ничего и не надо.

Полиция приезжает быстро. И усталый следователь прокуратуры лично опрашивает нас с Никитой. Задает гаденькие вопросики. В чем-то подозревает. А когда видит запись с «брошечки», мычит что-то нечленораздельное. Вот тут-то и начинаются следственно-розыскные мероприятия. И мне, как единственной хозяйке отеля, даже выйти никуда нельзя. Какие-то чужие руки разлучают нас с Никитой. Его увозят в травму. А меня допрашивают следователи. Один за другим. Добрый сменяется злым. И так по очереди.

Выматывают, стараясь выбить признательные показания. Кому-то пришла в голову отличная мысль, что это я заказала Архипа. Выпутаться бы. Забыть, как страшный сон.

Злой человек в форме берет с меня подписку о невыезде. Нужен адвокат. Только я даже позвонить никому не могу. Вся юридическая поддержка всегда была в руках Архипа. И естественно, если следствие выдвинет против меня обвинение, то его адвокаты отойдут в сторону.

Фак! Что же все-таки делать? Бросить отель и смыться? Или все-таки попытаться им управлять? В любом случае пока не найдется реальный покупатель, мне придется торчать здесь и корчить из себя бизнес-леди.

Как ты отнесешься к этому, Макаров? Останешься со мной или снова удерешь? Молю бога. И твердо верю, что мы вместе.

— Люди увольняются, — шипит на меня Цемеров, стоит мне только выйти с допроса. — И гости разбегаются кто куда. Нужно что-то предпринять, Янна!

Меня коробит от этого обращения. Так звал меня Архип, не обращая внимания на мои просьбы.

— Ты со мной, Артем? — спрашиваю, тяжело опускаясь в кресло.

— Все зависит от тебя, — пожимает он плечами. Глядит совершенно равнодушно. — Дашь долю в бизнесе, останусь.

— Продам, — киваю, усмехаясь. — Но не более двадцати процентов. Могу отдать управление отелем. Будешь мне дивиденды платить.

— Нет, — мотает он головой и смотрит на меня испытующе. — Ты душа «Жемчуга», Янна Сергеевна. Без тебя отель загнется. Даже при одном Архипе пропал бы. Думаешь, он не понимал?

— Мне нужно посоветоваться с Никитой, — бросаю коротко и замираю на месте, когда в холл гостиницы входят братья Макаровы. Мой любимый с перевязанной головой идет, облокотившись на руку Ильи. А тот пожирает меня недобрым взглядом.

— Узнаю, что ты замешана в нападении на Никиту, сотру в порошок, — предупреждает он при случае.

Шарахаюсь от него в ужасе и отчетливо понимаю, что мне придется остаться здесь, в «Жемчуге». Навсегда стать его заложницей. Вот только согласится ли Макаров отбывать со мной заключение?

— Едем домой, — морщась от боли, роняет Никита. — Здесь оставаться опасно.

— С меня взяли подписку о невыезде, — всхлипываю как маленькая. — Придется остаться.

— Тебя к батарее приковали? — рычит Макаров. — Найдут, если понадобишься. Зато точно никто в апартаменты не ворвется…

Всматриваюсь в свирепое лицо Никиты. Перевожу взгляд на хмурого Илью. А затем мельком — на Цемерова. Довольного и совершенно спокойного. Будто у него сегодня праздник какой.

«А если вдуматься, — охаю мысленно. — Еще суток не прошло, как убили Архипа! Его документы! Ноутбук! Где они? Попали в вещдоки, или в кабинеты Василиди никто не заходил».

— Поедем, — соглашаюсь с любимым. — Но мне нужно взять кое-что из вещей. Давай я быстро смотаюсь наверх. И мне, и детям шмотки понадобятся. Хотя бы на первое время.

— Я с тобой, — мотает головой Никита. — Никуда не отпущу одну.

— И я с вами, — мрачно цедит Илья. — Одним вам точно не справиться.

— Как скажете, — улыбаюсь через силу и веду Дуськиных братьев к личному лифту.

— Бохато, — криво усмехается Илья, оглядывая сначала кабину лифта, а затем и наши с Архипом апартаменты. И как вы планируете будущее, друзья мои? — смотрит недовольно. — Ты сюда переедешь, Никитос?

— Нет, — мотает башкой мой любимый. — Честно говоря, мы еще не думали. Но в любом случае жить в квартире, где Яна жила с другим, я считаю неэтичным.

— Зато какой вид с балкона, — кивая на темную террасу, гаденько улыбается Илья. Понимаю, что провоцирует. Как и положено старшему брату. Но время для приколов выбрано явно неподходящее.

Молча прохожу в гардеробную и, вытащив большую дорожную сумку, начинаю складывать туда детские вещи. Из своих беру пару маек и джинсы. Чувствую, как Никита обхватывает меня сзади. Прижимает к себе.

— Не обращай внимания на моего брата, — шепчет глухо и добавляет, как когда-то в детстве. — Он дурак.

Улыбаюсь старой присказке и, положив голову на плечо Никите, говорю тихо.