Золотые колдуны - Джентл Мэри - Страница 18

• Предыдущая
• 18/134
• Следующая

— Устраивает ли это вас? — спросила меня Корона.

Я почувствовала вдруг сильную усталость и смогла лишь кивнуть в ответ. Моя голова гудела. План, однако, был неплох.

— Тогда я прощаюсь с вами, — сказала Сутафиори, — т'ан Кристи, мы с вами увидимся еще при более счастливых обстоятельствах.

Я ехала верхом между Рурик и Гереном по чисто вымытым дождем аллеям домой, на восточный холм Малк-ис. Воздух был холодным, а солнце — слишком ярким. Это была не Земля. Я ощущала это и раньше, но сейчас понимание этого обострилось. Мы ехали молча, сзади на кобыле-скурраи ехал Марик.

Через пятнадцать дней я покинула Таткаэр.

Корбек в Ремонде находится в пятистах зери от Таткаэра, что составляет добрых шестьсот земных миль по лишь частично освоенным цивилизацией землям; нужно было ехать верхом на мархаце по ужасным дорогам. К тому же еще в последние недели меррума и даже во время штатерна. В это время лето постепенно клонится к осени.

— При условии, что будут хорошие дороги, животные и хорошая погода. Потребуется двадцать дней. — Рурик, Адаир и я стояли у ворот Дамари-На-Холме. — Что касается нас, то при не слишком быстрой езде и учитывая возможности бури… это потребует, мне думается, около двадцати пяти дней. К концу штатерна мы будем в Корбеке.

Она вышла во двор. Он был заполнен мужчинами, женщинами, мархацами и скурраи. Животные задирали вверх головы и громко трубили. Гремели цепи на повозках, кричали ортеанцы, где-то плакал ребенок. Ветер вздымал в воздух мусор.

Однако беспорядок был мнимым. Усердно работали л'ри-аны из хлева, а наездники были давно готовы и шлялись повсюду с небрежным видом, какой в любое время могут принимать все солдаты.

Я увидела Рурик, занятую разговором с одним из командиров, которого звали Кемом, молодым мужчиной с рыжей гривой. Тот стоял, широко расставив ноги, и выкрикивал команды относительно размещения повозок с багажом.

Я прощаюсь с вами. — Адаир пожал мне руку. — Если узнаете что-нибудь новое, то я был бы вам признателен за присланную копию с отчетом на ленте. Не имею понятия, как долго мы здесь сможем выдержать, не подавляя жизненные привычки нашего вида. Может быть, вы за пределами поселения обнаружите такие вещи, каких здесь нет.

— Хорошо, доктор. Присматривайте за моим домиком.

Он кивнул и ушел. Я выполнила все дипломатические обязанности, требовавшие моего присутствия в Таткаэре, и не имела более никаких обстоятельств в этом городе.

Был ветреный день, южный ветер гнал облака, которыми был затянут горизонт. Каменные стены Дамари-На-Холме отражали жару раннего утра.

— Скурраи запряжены в повозку, — заметил Марик. — Т'ан, можно мне ехать на Ору?

В подобной поездке я не хотела бы полагаться на черного мархаца и менять животное, а потому он точно так же мог ехать на ней верхом, как и трястись в повозке. Он был удивительно ловким для мальчика.

— Конечно, почему же нет. Гер готов?

— Да. Благодарю вас! — Он улыбнулся и ушел, чтобы привести серого мерина-мархаца.

Гер был спокойным, потому что был глуп. Я освоилась с животным, но, хотя уже и поездила на нем по Таткаэру, чтобы несколько разогнать одеревенелость моих мышц, однако сомневалась, что смогу выдержать на нем целый день.

Я проверяла ремни, которыми был прикреплен позади высокой спинки седла мой сверток с вещами, когда ко мне подошел Халтерн. Я спрятала в свертке микрорекордер и оглушающий пистолет и потому особенно тщательно проверяла, достаточно ли надежно он закреплен.

— Будьте осторожны, — посоветовал он мне. — Телестре в Ремонде — это чужая земля.

Я могла бы отмахнуться от него, как от старой плакальщицы, но мне потребовалось шесть дней, чтобы прийти в себя после отравления сарил-кабризом, и у меня все еще была повышенная температура, а шея на ощупь подобна наждачной бумаге.

— Вы думаете, что будут сложности?

Он пожал плечами, потом пристально посмотрел на меня.

— Этот врач, Адаир, говорил с вами об этом?

— Нет, он пришел лишь, чтобы попрощаться со мной.

Я более не относилась серьезно к попытке отравить меня, хотя, разумеется, упомяну о ней в моем отчете для бюро. Однако этому отчету потребуется более трех месяцев, чтобы попасть на Землю. Все свои решения мне придется принимать без посторонней помощи и мне не хотелось, чтобы здесь вмешивалась ксеногруппа. Я напомнила им, что необходимо проявлять осторожность, но не стала конкретизировать это напоминание.

(«Что случилось? — спросил меня Адаир, когда обследовал меня на предмет якобы аллергии. — Вы что-то съели, от чего вам стало плохо?»)

Халтерн сказал серьезным тоном:

— По крайней мере, в провинциях вы будете находиться не в большей опасности, чем в Таткаэре.

— В данных обстоятельствах это звучит не слишком утешительно.

— Возвращайтесь невредимой, Кристи, и поскорее. Чем скорее ваших сородичей отпустят в Южную землю… — Он не закончил фразу.

«Тем скорее они прекратят попытки устранить Линн Кристи?» — спросила я себя. Ему должен быть известен такой способ оказывать давление, поскольку он был обучен как посол. Возможно, в язвительных замечаниях Бэрретта насчет необученного персонала содержалась какая-то правда.

— Дай вам Богиня прямой дороги, — сказал Халтерн. Он поднял руку, помахал мне и исчез в толпе. Я понимала, что мне будет недоставать его и его знаний, а также его полускрытых предупреждений. Я знала, что он для получения информации пользовался своими методами незаметного наведения справок, которым его научила профессия, что был глазами и ушами всегда в нужном месте.

— Я думаю, они готовы, т'ан. — Вернулся Марик с Ору на поводке. Он вскочил в седло. Сама я уселась на холодную спину Гера.

Я уже начала почти жалеть мальчика. Мне приходилось давать ему медные монеты, иначе он вскоре впал в искушение украсть их сколько-нибудь у меня, а он находился при мне так долго, что уже отработал свой долг… Долгий срок. И сейчас, когда он начал говорить со мной, я услышала о Салатиэле на западном побережье и о корабле телестре для пленных больше, чем хотела узнать. Но он был неутомим и испытывал восторг, и я не смогла не полюбить его.

Вернулась Рурик. За ее брюки крепко держались двое детей. Она передала эту темнокожую парочку своей л'ри-ан.

— Очень сожалею! — добродушно проговорила она. — Тераи, смотри за аширен. Кристи, мы готовы. Она кормилица для них обоих, — добавила она, увидев, как я смотрела на молодую л'ри-ан.

Неожиданное прекращение любой деятельности имеет результатом миг тишины: один из мархацев бил копытом землю, а где-то за стенами я услышала плач ребенка.

Всадники садились на своих мархацев. Большинство из них скатали свои плащи и пристегнули их позади седел. На них были кольчуги, доходившие до бедер, и темные накидки, перехваченные на поясе блестящими цепями. Они предпочитали преимущественно мечи «харур», а у немногих были арбалеты. Казалось, у них не было никакой стандартной униформы за исключением шлема Т'Ан Сутаи-Телестре и металлических знаков различия на поясах.

Каждый из них кричал на других, они смеялись и обменивались оскорблениями, и мне стоило больших усилий представить их себе в бою.

Рурик поцеловала детей, вскочила затем на темно-полосатого мархаца и подъехала ко мне. Кивнула Кему.

Прозвучала короткая барабанная дробь, пронзительно и дисгармонично прозвучала дудка, и всадники удивительно ловко построились в колонну по три. Грузовые повозки находились теперь между всадниками, за ними следовали вьючные скурраи. Все пришло в движение вслед за Рурик, Кемом и мной.

В движущейся коннице что-то есть. Грохот множества копыт по камням, отражающийся от высоких стен, звон сбруи и скрип кожи, фырканье мархацев… Во всем этом скрывается некий ритм. Я оглянулась на колыхавшиеся головы и спросила себя, как бы это выглядело, если бы они скакали во весь опор. «Они прошли бы через толпу, как нож сквозь масло», — подумала я, когда мы свернули с Пути Короны и стали спускаться в город. Сейчас я получила известное представление о том, какими смертельно опасными они могли стать.

• Предыдущая
• 18/134
• Следующая