Третий не лишний? (СИ) - "Love Child aka Bese-ss-en" - Страница 26

— Он не сказал тебе, потому что боялся потерять, — тот с легкой усмешкой повертел пуговицу на рубашке Ханно и расстегнул ее. — Мы оба — это именно то, чего он хочет. Поверь, я припер Макса к стенке. В той ситуации у него не было ни сил, ни возможности мне соврать, — Брай с двусмысленной улыбкой посигналил бровями и занялся второй пуговицей.

Смущенный Ханно отвел глаза и случайно посмотрел на экран телевизора. На себя и Макса в момент того самого поцелуя.

Фильм и так оставил после себя неоднозначное послевкусие. Ханно вспомнил, как все начиналось, а рядом с ним сидело живое доказательсто того, что, как раньше, уже никогда не будет. Что Макс предпочел ему кого-то еще. А их чувство — совсем не уникальное, и может, даже не такое уж большое. Раз уж получилось, так легко отодвинуть его в сторону.

Когда мелкий вдруг погрустнел и нахмурился, посмотрев на собственное изображение, Брайан понял, в чем дело.

— Он любит тебя. Также сильно и ничуть не меньше. Любовь — это редкий дар. Не каждому везет, как вам двоим, — он печально улыбнулся, вспомнив о том, что его-то точно никто не любил и не полюбит, как Ханно любит Макса и наоборот.

— А что тогда тут делаешь ты? — в отчаянии воскликнул Ханно. — Разве так бывает? Скорее, меня Максу просто жаль.

Брай изумился такой наивности:

— Боже, Медок, ну что за глупые мысли? Он два года трясся всем телом при мысли, что ты узнаешь и уйдешь. Думаешь, из жалости? Думаешь, он стал бы бежать за тобой почти без штанов, когда ты нас застал? Стал бы умолять или угрожать? Прости, уж не знаю, как именно он заставил тебя согласиться…

— Никто меня не заставлял, — мелкий обиженно сверкнул глазами. — Просто сказал то же, что и ты сейчас. И что без тебя тоже не сможет. Я не хотел, чтобы Макс страдал. Поэтому мы и здесь, оба. И что мне со всем этим делать?!

— Ты слишком много думаешь, Ханно. Если не можешь изменить ситуацию, измени свое отношение к ней, — выдохнул Брайан ему на ухо.

— Надо же, выучил мое имя, — Ханно усмехнулся, но на самом деле ему было не до смеха. Брайан действовал на него совершенно определенным образом, было бы глупо это отрицать.

— Я все еще против, чтобы так тебя называть, Медок, — тот положил руки Ханно на бедра, поглаживая круговыми движениями, и снова поцеловал, нежно и медленно.

Брайан еле удержался от громкого победного клича, когда почувствовал, как Ханно неуверенно отвечает ему. Эта робость неожиданно завела: Брай догадался, что для Медочка каждое движение навстречу означает преодоление еще одного внутреннего барьера. Что, возможно, тот поступается сейчас всеми моральными принципами. А это дорогого стоит.

Он прочертил короткую дорожку из поцелуев до шеи, слегка покусывая кадык. Тихие всхлипы и учащенное дыхание четко показывали, что Брайан все делает верно. Впрочем, если бы он заметил хоть один признак недовольства, страха или отторжения — сразу же бы остановился. Он уже понял, что с мелким надо быть чертовски осторожным.

Ханно гладил его плечи и спину, не решаясь спуститься ниже, потом с застенчивой улыбкой потянул за край майки. Брайн скинул ее, и помог Медочку освободиться от его одежды, не прекращая целовать. Они остались только в нижнем белье, и тонкая ткань не могла скрыть желание ни одного, ни второго. Осмелев, Брай оторвался от сладкого рта и, глядя Ханно в глаза, медленно положил ладони ему на бедра. Еще медленнее, будто ожидая возражений, раздвинул их и снова улегся сверху, втягивая в очередной поцелуй. Брай гладил, нежил, целовал и ласкал тело Ханно, слушал его тихие стоны. Их возбужденные члены терлись друг о друга, и Брай начал покачивать бедрами, чтобы трение стало интенсивнее и больше походило на настоящий секс. Он все еще ожидал возражений, но их не последовало.

Ханно не мог поверить, что на самом деле ввязался во все это. Что позволяет кому-то другому дотрагиваться до себя и целовать, и сам с готовностью целует в ответ. «Что я делаю… Зачем я это делаю… И где мои мозги?!», он пытался как-то урезонить себя, но ничего не получалось. Подумалось некстати, что Макс тоже целовал эти губы и ласкал это тело, сейчас крепко прижимающееся к нему. Удивительно, но ревность лишь коротко вспыхнула и потухла, уступив место возбуждению и любопытству.

Ладони Ханно, слегка подрагивая, спустились Брайану на задницу, а потом и вовсе залезли под трусы, и тот со стоном подался навстречу ласкающим рукам. И сам стал гладить и целовать Ханно страстнее и напористее.

Когда Брай приспустил его боксеры и сжал возбужденный влажный член, Ханно выгнулся от удовольствия и громко простонал ему в рот. Брайан и сам не мог дольше терпеть. Приспустив трусы, он с легким выдохом выпустил свой истекающий смазкой член наружу. Посмотрев Ханно в глаза, Брайан взял его ладонь и обхватил ей оба их пениса. Положил поверх свою руку и направил, задавая темп.

Глаза Ханно удивленно расширились. Он то и дело подавался бедрами вперед, целуя, куда мог дотянуться: горло, подбородок, ключицы. Брай дрочил им обоим ладонью Ханно — неспешно, не давая тому ускориться, пока Ханно не заскулил и не задергался. Тогда Брай убрал свою ладонь, больше не сдерживая его. Пара быстрых движений, и Ханно с громким криком кончил себе на живот, пачкая ладонь и член самого Брая спермой. Удовольствие охватило все тело от макушки до кончиков пальцев на ногах, Ханно застонал Брайану в губы, и прижался еще сильнее, желая продлить этот момент.

Мелкий обмяк, ладонь соскользнула с их тел, дыхание было тяжелым, а язык то и дело проходился по пересохшим губам. От такого зрелища Брайан громко сглотнул и сам довел себя до разрядки за несколько секунд, кончая Ханно на живот и смешивая их сперму. Аккуратно сползя с горячего и влажного тела, Брай прилег рядом и, поцеловав Ханно, с улыбкой поинтересовался:

— Ну как ты?

Ханно с трудом повернул голову, услышав голос Брая. Он дышал, как после хорошей пробежки, ему стоило большого труда сфокусировать взгляд на лице своего…. любовника? Соперника? Ханно не знал и не мог сейчас об этом думать. К черту вину! Сеанс самобичевания он может устроить и попозже.

Случившееся было… странно. Не хуже и не лучше, чем с Максом, просто по-другому. Нельзя сравнивать, как нельзя сравнивать яблоки с грушами — просто совершенно разные вещи. Пару раз моргнув, он наконец поймал взгляд серо-голубых глаз. Внимание Ханно привлекли отметины на скуле и над бровью. С трудом приподнявшись на локте, он погладил Брайана по щеке и поцеловал их обе, извиняясь за причиненную боль.

«Что он спросил? Как я?»

— Я… — на лице сама собой появилась довольная улыбка, — … я на небесах.

Не ответить на эту солнечную улыбку было невозможно. Губы Брайана сами собой улыбнулись с нежностью и удивлением. И он считал Ханно закомплексованным пуританином? Да, Медочек не такой развязный, как он сам, но это к лучшему. Ханно был щедрым на ласку, податливым и отзывчивым, с ним хотелось быть ласковым. Решив не отказывать себе в этом удовольствии, Брай крепко прижался к нему и стал гладить его грудь и шею кончиками пальцев.

— Мне тоже было хорошо. Могу поспорить, дальше будет еще лучше.

Ханно потупился и прикусил губу. Спору нет, то, что только что произошло между ними, было чудесно, но…

— Но это неправильно, — он снова решительно посмотрел в легкомысленно улыбающееся лицо. — Отношения — это только для двоих. К тому же, Макса я люблю, а тебя — нет.

— Я не спец по отношениям, — Брай пожал плечами. — Но я хочу тебя, ты — меня, а Макс — нас обоих. Раз всех все устраивает и всем нормально, зачем париться? А насчет любви… я точно тебе нравлюсь, конфетка, — и он чмокнул обалдевшего от такого прозвища Ханно в кончик носа.

— Ты не можешь мне нравиться, потому что я тебя совсем не знаю, — возразил тот и замер на полуслове.

А ведь верно! Как можно любить или ненавидеть кого-то, с кем, считай, и не знаком? Сколько Ханно себя помнил, ему всегда сначала нужно было узнать человека, почувствовать с ней или с ним эмоциональное родство. Так было с Терезой, его первой подругой, матерью Лили: они посещали один и тот же семинар по актерскому мастерству и крепко сдружились. Про Макса и говорить нечего. Даже с Мией, которой Ханно, грубо говоря, по пьяни заделал ребенка, он был давно дружен. Иначе просто не стал бы напиваться в ее компании, и не повелся на пьяный флирт.