Мифы и Легенды VII (СИ) - Карелин Сергей Витальевич - Страница 21

— Кто был заказчиком?

— Нам не сообщают имена заказчиков.

— Но в этот раз сообщили? Почему?

— Было личное пожелание заказчика о встрече со мной. Он дал четкие указания, как я должна была поступить с жертвой. С меня была взята клятва о неразглашении. Я считала, что этого достаточно.

— Можно вопрос? — Я посмотрел на ректора, который перевел дух, вытер пот с лба и выпил минералки из стакана, стоявшего перед ним.

Он кивнул.

— У нее же клятва; у вас получилось ее сломать?

— К счастью, тот, кто составлял эту клятву, оказался невнимательным бездарем! — усмехнулся ректор. — Несколько узоров, активируемых словами, были не прописаны. Мало того, допущена пара ошибок в базовых словах заклинания. В общем, вскрыть эту клятву оказалось просто. Вильгельмина, поведай нам кто заказчик.

— Заказчик — князь Павел Годунов, — ответила девушка.

— Вот же сволочь! — вырвалось у меня. — Никак не успокоится!

— Странно, что ты удивляешься, — заметил ректор. — Вот я лично верю, что ты забыл о мести, а Годуновы это прекрасно понимают. Пусть не стало старшего, но остался его сын. Подобная вражда неугасима и передаются от отца к сыну… Все это знают, пусть и официально война прекращена.

— Тем не менее, — возразил я, — несмотря ни на что, не я первым это начал…

— Понимаешь, Веромир, — проникновенно произнес ректор, — сейчас Годуновы, имеют даже больший авторитет, чем раньше. Не мне тебе говорить о Скуратове, а тот водит дружбу с Годуновыми. Да и Тайный Совет сейчас … туда Годунов входит. Я лично не рискну предавать огласке такую сенсационную новость. Извини меня, Веромир, но мне Академия и моя жизнь дороже, поэтому я и хочу предупредить тебя, что все это не должно получить огласку.

— Понимаю. А что с этой делать? — Я кивнул в сторону Вильгельмины, которая с закрытыми глазами замерла на стуле.

— А вот этот вопрос остается открытым. — Ректор как-то чересчур внимательно посмотрел на меня. — Что скажете, Петр Михайлович? — Он обратил взгляд на Бенкендорфа.

— Ну, я повторю то же, что сказал вам, — произнес тот. — У нас три варианта. Первый — отдать ее СБ Российской Империи, то есть Скуратову. Но это плохой вариант, так как мы взломали ее защиту, и все это вскроется. Скуратов будет думать, что мы выудили у нее секретные сведения и представляем для него угрозу. Нам этого точно не надо. Второй вариант — просто устранить ее. Как говорится, нет тела — нет дела.

— А третий? — поинтересовался я, так как после озвучивания второго варианта Бенкендорф взял паузу.

— Третий вариант — это отдать ее роду Бельских. то есть тебе Веромир.

А вот тут я уже изрядно завис.

— Зачем? — наконец выдавил я из себя.

— Позволь я объясню, — вмешался ректор. — Все-таки лично я взламывал ее клятву… Сейчас Вильгельмина Куртц практически чистый лист. Я взломал ее защиту, а вместе с тем и внутреннюю программу, которую, как оказалось, устанавливали всем наемникам этого отряда, причём достаточно глубоко. На нынешний момент я могу внушить этой наемной убийце что угодно… — Он внимательно наблюдал за моей реакцией и, видимо, удовлетворился ею, поэтому продолжил: — Но это будет стоить тебе денег, Веромир.

— Чего? — Я даже растерялся, но попытался сразу взять себя в руки. — В смысле?..

— Что ж, видимо, ты не понял. — Ректор покачал головой. — Я внушаю этой наемной убийце, что основная ее цель — охранять Веромира Бельского. Причем сейчас такой момент, что я могу прописать это в ее голове так, что целью своей жизни она будет считать твою защиту. Но это не за просто так. Для тебя это будет стоить пятьдесят тысяч рублей!

Вот теперь на ректора уставился не только я, но и Борщ с Бенкендорфом.

— А что? — пожал тот плечами. — Это серьёзное применение магии, и, между прочим, запрещенное международными конвенциями.

— А не проще будет ее просто устранить? — осведомился я. — Уровень этой девушки мне совершенно неизвестен. Да она меня, можно сказать, избила, но только благодаря тому, что застала врасплох.

— Ты зря недооцениваешь эту девушку Веромир, — улыбнулся ректор. — Я вот выяснил, чем она владеет. Восточные единоборства на очень приличном уровне. Может сама работать сэнсеем. И тебе просто повезло, что она в бою не стала использовать магию. Она, между прочим, воздушник аж четвертого ранга, и достаточно опытный. Плюс все эти восточные примочки, а судя по всему, она явно обучалась какое-то время у японцев. В общем, приобретение, я тебе признаюсь, шикарное. Но решать тебе. Убрать мы ее можем прямо сейчас.

Я посмотрел на девушку, находящую в прострации, потом на ректора. И решился.

— Я хочу уточнить, правильно ли понимаю, что после вашего вмешательства у меня будет преданный телохранитель, который готов пожертвовать ради меня даже жизнью, и это не изменить.

— Да, ты прав, — кивнул ректор, — не изменить. Я гарантирую.

— Тогда я готов заплатить требуемые вами деньги, — выдохнул я. — Только мне надо связаться с моими слугами…

— Не переживай, Веромир, это не горит! — улыбнулся ректор. — Тебе достаточно дать свое слово.

— Я даю его!

— Отлично! Тогда дай мне пять минут.

Ректор вышел из-за стола и подошел к Вильгельмине. Выставив руки перед собой, он начал что-то шептать. Вокруг его ладоней начало разгораться голубое пламя. Он что-то бормотал себе под нос, но я не мог разобрать ни слова. Девушка вдруг напряглась и вытянулась буквально в струнку. Она хотела закричать, но, видимо, ректор наложил на не заклинание молчания, так как рот открывался беззвучно.

Продолжалось все это минут пять, после чего девушка обмякла, а ректор тяжело вздохнул и вытер пот со лба.

— Готов, — сообщил он мне. — Номер счета я сброшу тебе на плантел.

— И что дальше? — не понял я.

Тем временем девушка открыла глаза и посмотрела на меня. М-да… В них было не просто обожание, а какая-то собачья преданность. Блин, что это ректор сотворил?!

— Снимите с нее наручники, — приказал ректор, и Борщ освободил девушку.

— Господин! — Она вскочила и упала на одно колено, смотря на меня преданным взглядом. — Смысл моей жизни — служить вам.

Честно говоря, я изрядно смутился после этой фразы.

— Ну что ты смущаешься, Веромир? — улыбнулся ректор. — Забирай ее и отправляйся в коттедж, ребята Петра Михайловича вас проводят. Если что, считай, мое разрешение на второго слугу-телохранителя у тебя есть. Только не выпускай ее дальше своего двора. Нечего ей делать на территории Академии. Сейчас она будет подчиняться любому твоему слову.

Хм… а вот зачем мне такой телохранитель, который все время в особняке сидит?

— То есть, вы ее зомбировали? — внезапно подал голос Борщ.

— Ну… — Ректор одарил его тяжелым взглядом. — Можно сказать и так. Для своего отряда она мертва, как и для Годунова. Все маячки, установленные на нее, я ликвидировал, а это говорит о ее смерти для заказчика и руководителей его наемного отряда. Но выбор между смертью и зомбированием разве не очевиден?

— Нет, не очевиден, — хмуро ответил Борщов.

— Ну, к тому же я бы сказал, что называть эту девушку зомби неправильно. Зомби — это создание, лишенное разума. Вильгельмина же прекрасно все понимает, и анализирует. Она обычный человек, только вот запрограммированный на защиту нашего юного мага. А тебе, Никита, похоже, надо кое-что объяснить.

— Идите, Бельский, и забирайте с собой вашего нового телохранителя, — приказал ректор, — мы еще немного поговорим. — Ах, да. . Сейчас вы дадите клятву о том, что никому не расскажете о произошедшем здесь.

— Можно еще один вопрос? — спросил я, поднявшись из-за стола.

— Да?

— Не понял смысла клятвы. А что мне говорить, если спросят? В любом случае, ее увидят, даже если она будет сидеть в особняке. Ведь вся Академия видела ее нападение на меня в столовой, да и, скорей всего, это уже попало на плантелы. Я точно видел, что кто-то из студентов снимал. О ней и так все знают!