Справедливая гордыня (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 30

— Не виноватая я! — поддакнула мудрица, чтобы стать следующей жертвой фирменных взглядов хорошего американского актёра. Поперхнувшись от зрелища выполняющей подобное Матильды, я урезонил отряд невнятным звуком, а затем, допросив свежепойманного гнома, менявшего масло в фонаре, направил нас в нужном направлении. Туда, где гномьи элиты заняли свою гражданскую оборону, пряча нужное нам и возможно жирное тело Габсалома Панибраха. Гм, действительно жирное, Рюука врать не будет. Ей нечем.

Дальше пошли увереннее, солиднее, с походкой от бедра (почти все). Мир спасти — это не хрен собачий, а достижение. Тем более, какие наши годы, первый раз, как говорится. По краешку прошлись. В бездну свинячую заглянули. Могём себе позволить!

А потом мы пришли к здоровенному дворцу-крепости, где и случилась самая настоящая мизансцена. Точнее, она должна была случиться, но тут в ход вступили непреодолимые обстоятельства.

Гномы тут делились на тех, кто скопился у ворот, угрожающе рыча разное в насмешливые морды гномов, чувствующих себя в полной безопасности за воротами. Плакаты, призывы, флаги, всё это было тоже. Бесполезно было, но было. Заворотные морды лучились довольством и осознанием своей надежной ситуации. Но тут появились мы, от чего события сразу и дружно приняли совершенно другой оборот — а именно, через моментально распахнутые ворота и толпу недружелюбно настроенных революционеров к нам навстречу ломанулось целое стадо богато одетых гномов с большими бородами. Совершенно безоружные, они не обращали совершенно никакого внимания на своих экстремально фалломорфировавших оппонентов, а, истово работая локтями, вовсю прокладывали дорогу к нам.

Проложили. Встали своей нарядной толпой напротив офигевших нас, отдуваясь в бороды и всячески пыхтя. А затем главный (как минимум самый толстопузый) выдавил из своего обильного чрева весьма печальный для нас звук, сказав:

— А его здесь нет!

— Как нет?! — опух вторично за неполную минуту я.

— Два… уф… два дня назад…, — томно задышал гном, которому я почему-то сразу поверил, — Габсалом Панибрах… улетел. На дирижабле. Да.

— Алё! — тут же подпрыгнула Тами, — Мы под землей!

— И че? — толстым голосом возмутился другой гном, чернявый и плотный как четыре совмещенных цыгана, — У нас летают!

— Но зачем? — попытался понять я, затруднившись практически во всем, кроме этого размытого вопроса. Однако, меня поняли. Делегация из десятка толстых знатных гномов, окруженного толпой капитально офигевших революционеров, вразнобой загомонила, информируя нас о этом вселенском обломе.

Оказалось, дирижабли тут есть, по причине наличия дырок в земной коре. Дырки большие, из них вниз поступает полезное вещество кислород, а также текут реки и ручьи. Ну и животина какая-никакая падает и иногда даже выживает. А так как они не самым удобным образом расположены, то некоторые гномьи негоцианты используют их для вертикального взлета во внешний мир. На мой истошный вопль «нафига мудрецу такое, если можно было просто свалить телепортером», мне резонно поведали, что телепортирующие маги существа живые и чувствующие, а значит могут от меня, человека, с которым Габсалом Панибрах категорически не хочет встречаться, почувствовать нечто плохое, что заставит их сказать, куда данный мудрец намылился. А дирижабля мало того, что молчаливая и деревянная, так еще и может унести много подарков и взяток, которых мудрецу тут надавали. Так что, дорогой Мач Крайм, мы сильно извиняемся, но такие вот дела. Ушёл твой мудрец в совершенно неизвестном нам направлении. Покеда.

…и, перед тем как кто-нибудь опомнился и вообще понял, что происходит, весь табун знатных и богатых гномов проломился назад сквозь толпу революционеров с раззявленными пастями. И ворота за собой захлопнул.

— А ведь они не врали…, — задумчиво пробормотала Саяка, после того как обиженные вопли революционеров стали стихать, — Габсалом отсюда удрал.

— И явно подсказал им, что и как нужно сделать, чтобы бескровно передать тебе эту информацию, Мач, — резюмировала суккуба, сочувственно гладя по голове суровую рыдающую революционерку, обнявшую поблизости от неё столб.

— Значит, он соврал, — подытожил я, — Захотел навести нас на ложный след.

— Мач умный, — тут же закивала Саяка, — Так и есть.

— Что?! — Рюука, заинтересованно наблюдающая как куча революционных гномов, вышедших из столбняка, входит в бешенство, колотя по воротам крепости чем попало, дёрнулась, разворачиваясь к нам и доставая дубину, — Нас эти обманули?!!

— Успокойся, полуголая! — фыркнула Саяка, натягивая шляпу обеими руками, — Это их обманул мудрец. А Мач сразу понял.

— Так значит, он пошёл к телепортеру? — тут же напружинилась кицуне.

— Тоже неверно! — отбрила её мудрица, явно напряженно раздумывающая, — Не мешай! Тихо!

Мы нервно замолчали, глядя как наш алюминиевый лом пытается предугадать ход мыслей титанового. Скорее всего, наоборот бы нифига не получилось, так как гайка, а так фиг кто Саяку предугадать сможет, вот прямо зуб даю!

— Поезд! — наконец, родила наша худая волшебница, важно задирая палец вверх, — Он свалил на поезде! В другой город! А оттуда уже телепортируется! Скорее всего, на другой континент!

К счастью, у нас была прикормленная доброй суккубой гномка, продолжающая как рыдать, так и обнимать столб. Дав ей немного выпить, мы сумели добиться от революционерки внятных инструкций и направлений, а затем, провожаемые очень разочарованными взглядами бессильно долбившихся в ворота революционеров, поскакали табуном в сторону вокзала. Нам нужна была карта их железной дороги с остановками, развилками и прочей лабудой.

Получить подобное оказалось довольно легко. Попав на заполненный вокзал, мы бросились врассыпную, узнавать потребное и нужное, а заодно попутно допросить причастных и свидетелей о самом мудреце. По словам Рюуки, которой не было причин не верить, искомый нами Габсалом Панибрах был расы хоть и неизвестной, но зато высокой. И пожрать этот великий мудрец вполне себе любил, от чего и был толст и дороден. То есть заметен. И вот мы, распространяя панику, страх, дрожь, трепет и спонтанные дефекации, принялись опрашивать всех подряд, периодически спаивая по сто грамм для развязывания языка.

Сначала дело никак не хотело увенчаться успехом, так как никто из работников вокзала никого крупнее гнома два дня назад не видел, но потом, когда мы уже дошли до начальника вокзала, выяснилось, что как раз нужное количество времени назад на поезд, идущий до Лаксанбраха погрузили метадийского горбатого слона, отличающегося довольно скромными размерами. Но горбатого, очень горбатого. Настолько, что его захотел себе как раз выдающийся подземный Лаксанбрахский цирк. И грузили его, не доставая из-под попоны. Наш клиент.

— Это тот, кто нам нужен, — удовлетворенно кивнул я, засовывая себе подмышку охреневшего от таких раскладов начальника вокзала, — Побежали, девчонки. Мы всяко же быстрее поезда.

— Мач, а зачем тебе этот гном? — поинтересовалась Лилит, видимо, проникшись легким сочувствием к выпучившему глаза гуманоиду.