Барнар - мир на костях (СИ) - "Angor" - Страница 46

Его Величество отвернулся от них. Поэт замолк, так как король принялся нервно и громко смеяться. Этот жуткий смех холодил кровь в венах. Друзья переглянулись. На Таре не было лица. Казалось, что ещё немного и она упадёт в обморок. Под её глазами вырисовывались большие синие круги от усталости и переживаний.

Розгальд опëрся о небольшой письменный стол из чëрного дерева у кровати. Его руки в кожаных перчатках судорожно тряслись, то ли от того, что он продолжал смеяться, то ли от нарастающей в нëм злобы.

— Милорд, — решил вновь начать свою речь Бэбкок, как только наступила тишина.

Но в этот момент в него полетел золотой кувшин вместе с водой, который стоял секунду назад по правую руку от правителя. Поэт едва успел увернуться. Кувшин со звономударился об пол. Иорик быстро обтëр лицо от попавшей воды. Тара в недоумении смотрела на всю эту сцену. Больше она терпеть не могла.

— Я всë понимаю! — вскрикнула она, всплеснув руками. — Вы сейчас новообращëнный вампир. И поэтому у вас такая сильная жажда крови и ярость, — она обвела взглядом вëдра с засохшей кровью, валявшиеся на мятой постели. — Но я слышала, что это затем проходит. Дальше будет легче. Ваше тело привыкнет. Жажда утихнет.

— Ничего уже не будет прежним! — закричал гневно Розгальд. — Что ты понимаешь, чëрт тебя побери? Безмозглая девчонка! — он вперил в неё свои холодные глаза. Ведьма даже не могла спокойно дышать под этим пристальным взглядом. Казалось, что сердце её вот-вот разойдётся по швам. — Почему наёмники спасают Амелию? Они должны были продолжать свой путь! Вы все должны были быть уже в Уэксгарване! Так вы, значит, выполняете приказы короля? Вам настолько наплевать на судьбы людей? И зачем вы ворвались ко мне? Хоть кто-то вообще пытается завершить дело? Вы ни единой монеты не получите, сволочи! Всë придётся делать самому!

— Милорд! — храбро вступился Бэбкок. — Мы делаем всë возможное, чтобы…

— Иорик, — одëрнула его за рукав Тара, — не надо. Это уже не имеет смысла. Он всë равно сейчас нас не поймёт. Жажда делает его безумным!

— Что ты себе позволяешь, мерзавка? — взревел Розгальд и, оголив колючие клыки, кинулся в её сторону.

Ведьма положила свои ладони друг на друга в горизонтальном положении. И резко раскрыла их прямо перед лицом вурдалака. Серая шаровидная молния вырвалась из них и врезалась в лоб короля. Она растворилась внутри него, поглотив разум. Глаза тоже сменили цвет на серый. Розгальд замер в движении.

— Что ты сделала с ним?

— У нас мало времени. Свяжи его хорошенько с помощью балдахина. А я пока спрошу про кольцо Гильдегарды.

— А он это потом вспомнит? — поэт уже рвал ткань навеса для пут.

— Да, — отрезала девушка. — Некогда тут воспоминания вынимать. Это слишком долго. А он быстро придёт в себя.

— Тара, ты… Ты… Совсем уже ума лишилась? — Иорик вцепился в свои волосы на голове и чуть их не вырвал.

Но волшебница уже не обращала внимания на перепуганного друга. Её взгляд был прикован к лицу Его Величества.

— Милорд, скажите, где точно находится кольцо Гильдегарды? — размеренным голосом произнесла чародейка.

— De hoc satis! De hoc satis! — вырывалось из уст того. Он повалился на пол и начал биться в судорогах. Пена текла по его щекам.

— Чëрт! — ведьма топнула ногой об пол. — Его мозг сопротивляется!

Девушка уселась рядом с ним и закрыла глаза. Она приложила руку к его лбу.

— Дик михи куа парс вирутис эс. Ноли тиби ресистере!

Король перестал дёргаться и вновь замер.

— Транкевальский лес перед угодьями. Куколь пятьдесят четвёртый после расколотого берёзового пня, — наконец, холодным монотонным голосом прозвучал долгожданный ответ.

Правитель вновь пришёл в себя.

— Стража!!!

Тара вместе с Иориком набросились на него и затолкали ему в рот рваный кусок простыни.

— Скорее обматывай вокруг головы, — пыхтела волшебница, стараясь удержать неподвижно сопротивляющегося Розгальда.

Когда король был полностью скручен и связан, чародейка наложила на его путы заклинание, чтобы он не смог быстро их разорвать. После чего они затолкали милорда в выстроенный в стене просторный дубовый шкаф, где тот хранил необходимые ему часто рукописи и книги.

— Он нас убьёт, — чуть не со слезами на глазах проскулил поэт. — Зачем я только в это ввязался?

— Потому что ты мой друг, — вздохнула Тара. — Я только одного не понимаю. Какой ещё, к чёрту, куколь? Это он про ядовитый сорняк говорил? Так те растения уже отцвели. Ладно, хоть лес совсем неподалёку. Поднимай Карлин. Сейчас вернёмся в ковен, заберем скакунов и затем сразу в Транкевальский лес.

— А потом куда? На виселицу? — съязвил Бэбкок.

— Я не знаю, — помотала головой волшебница. — По ходу дела разберёмся, — она широко улыбнулась.

Тара испытывала сладкую радость от близкой опасности. Это безумное чувство, когда всë вокруг катится к чертям, вызывало у неё мурашки на коже. Хуже уже ничего не могло случиться. И это развязало руки, заставляя тело с головой окунуться в водоворот будоражащих душу событий.

Спустя пару минут друзья уже галопом мчались за город. Так как в конюшне имения их лошадь и осёл были уже в упряжи по распоряжению директрисы. Она догадывалась, чем всë это закончится. Таре и Иорику придётся скрываться от эшафота всю свою оставшуюся жизнь.

В поле ведьма создала портал, через который они вышли к границе леса. Под стволами деревьев пряталась замерзающая трава, а чернозём вокруг был покрыт тонкой коркой хрупкого льда.

— И где искать этот берëзовый пенёк? С какой стороны? Мы так за сутки не управимся.

— Спокойно, Тара, — Иорик поехал на своём ослике вдоль границы тëмно-синих сосен. — Скорее всего, он находится с этой стороны. Не думаю, что король бы стал вести отсчëт от тайника с дальней стороны от столицы. Это как минимум глупо, потому что не имеет никакого смысла. Обычно люди запоминают те ориентиры, что вблизи. Так уж мы устроены.

Девушка пустила лошадь галопом. Та постоянно запиналась и скользила по канавам своими подковами. Но спустя пару мгновений волшебница увидела узкий пенёк берёзы с глубокой трещиной посередине ствола.

— Иорик, сюда! Скорее! Кажется, я нашла! — она спешилась и привязала животное уздой к ближайшему дереву.

Друзья принялись отсчитывать вглубь пятьдесят четыре дерева, попадающихся в ряд.

— Я не вижу никаких цветов! — Тара почесала затылок, взъерошив сальные белоснежные волосы.

— Куколем ведь ещё называют капюшон у монахов. Смотри. Ветви этой ели складывается как раз в форме купола.

Они ринулись к дереву и заметили у его основания следы. Будто кто-то совсем недавно рыл здесь землю. Ведьма запустила пальцы в холодную почву и принялась откапывать. Поэт ей помогал. Совсем скоро, у самых корней ели они обнаружили небольшой свёрток грязной ткани. В ней хранился драгоценный артефакт.

— О боги, какое же оно красивое! — у Тары лицо замерло в изумлении. — Это кольцо точно создавали не люди.

Девушка надела его на указательный палец левой руки. Оно пришлось ей почти впору.

— Чего ты стоишь, Бэбкок? — она опëрлась о рукоять длинного меча Соломона-Павла. — Давай. Проткни мне кинжалом сердце. Пора найти Карлин.

— В смысле? Я? — выпучил глаза Иорик.

— Ну не я же! Как я должна сама себя убить? У меня не получится. Рука дрогнет.

— Но я тоже не могу! Даже не упрашивай! Я этого делать не буду! Сама всë это придумала, сама и расхлëбывай. Я и так уже достаточно натерпелся ужасов за последние часы. Из-за тебя нас будут преследовать люди короля.

— Ах, вот как ты, значит, заговорил? А что ты мне предлагаешь? Надо было убить правителя, чтобы никаких следов не оставлять?

— Я не это имел в виду.

— Мне плевать, что ты имел в виду. Иорик, я ещё раз тебе повторяю: мне нужна твоя помощь! Просто возьми и убей меня. Иначе всё было напрасно. Нельзя уже останавливаться. Если ты не можешь убить меня ножом, то возьми мой лук. Отойди и просто выстрели мне в грудь. Ты что думаешь: мне самой нестрашно? Из нас двоих вообще-то я сейчас умру.