Барнар - мир на костях (СИ) - "Angor" - Страница 34

Мы можем любить множество раз за свою жизнь. Мы можем уважать многих. Но верим мы только одному человеку за всю свою жизнь. И Розгальд это знал. Он тревожился о будущем. Ведь больше ни на кого нельзя уповать, а это невыносимо тяжело.

Король вышел из склепа. Корона на его голове переливалась в лучах солнца, образуя воздушные яркие волны. Он вскочил на белоснежного коня в пурпурной упряжи и галопом отправился во дворец, чтобы попрощаться с супругой перед выступлением из столицы.

За стенами Остбона полчища храбрых воинов ждали своего правителя. Армия пополнилась мужчинами со всех окраин Дормана, чтобы восполнить ту брешь, полученную в битве при Йеразеле.

Их латы переливались звоном, словно колокольчики, когда в них завывал ветер. И это был единственный звук, который можно было услышать. В вооружённых рядах дорманцев всегда превалировала дисциплина, сохраняющая идеальную тишину. Все в предвкушении ждали справедливого короля, чтобы отправиться с ним на новую битву. Радость переполняла их сердца. Вряд ли нашёлся бы кто-то взамен Розгальда, кто смог бы точно также как он вызывать уважение у каждого. В день, когда король поднялся на ноги, поборов смерть, весь город ликовал. От детей и до стариков, от простых крестьян и до герцогов, у каждого из глаз лились тёплые слезы счастья.

Правитель взбежал по ступеням в главный зал, но Тисса, стоя у окна, так и не повернулась к нему лицом. На ней аккуратно сидело пышное платье из парчи. Она походила в нём на один из самых прелестнейших цветов, которые цветут лишь на небесах, дабы радовать глаз самих создателей.

— Ты не хочешь обнять мужа перед тем как он отправится на сражение? — Его Высочество удивился.

— Я уже один раз чуть не потеряла тебя. Молилась всем богам, чтобы они вернули тебя мне. И когда этот день настал, я была самой счастливой, — она обернулась и заглянула ему в глаза. Черты лица её были строги. — Я знаю, что мы обязаны отомстить за убитых. Необходимо задержать повелителя хаоса во что бы то ни стало. Но… Розгальд, я не могу вновь отпустить тебя в это пекло. Неужели не видишь, что если ты покинешь эти стены, то моё сердце будет разбито. Я страдаю, потому что терзаюсь страхами. А ведь я ношу наше с тобой дитя. Почему ты не можешь остаться? Ты нужен мне и своему народу здесь. Вовсе не обязательно самому участвовать во всех битвах.

— Тисса, немедленно прекрати нести вздор! — сурово заметил правитель. — Ты жена короля, а ведëшь себя как обычная женщина.

— Но я ведь и есть женщина. Неужели моя вина в том, что я переживаю за тебя? Как ты смеешь сердиться на меня за это?

— А как ты себе представляешь короля, который сидит на месте в то время, пока храбрецы делают за него всю работу? Таким жалким ты хотела меня видеть? Что ж. Очень жаль, что не вписываюсь в твою картину идеального супруга. Не знал, что тебе нравятся трусы и подлецы, прячущиеся за женскими юбками.

— Розгальд! — вскрикнула она, заломив себе руки. — Перестань! Ты ведь знаешь, что я не это имела в виду.

— Тисса, ты должна быть сильной ради ребёнка и ради всего народа. Надо уметь черпать мужество не только в собственном супруге, но и в самой себе. Это качество и отличает королеву от всех прочих, — правитель обвëл её печальным взглядом и, резко развернувшись, покинул дворец.

Когда он уже выезжал со двора, жена ринулась за ним вслед и прижалась лицом к его ноге. С глаз леди лились горячие слëзы. Розгальд нежно вытер их рукой и молча пустил коня прочь.

Из ноздрей скакуна вырывался пар. Он с большой охотой нёсся галопом, пронзая рыхлую землю подкованными серебром копытами. Боевому зверю, как и его хозяину, нравилось мчаться на встречу с неизведанным.

— Ваше Высочество! — эрл Даррен склонил голову. — Мы полностью готовы к выступлению.

Король кивнул своему новому главнокомандующему. После чего выехал на середину воинских отрядов.

— Дорманцы! — раздался, словно гром в поле, его призыв. — Мы выдвигаемся с вами, чтобы взять одни из самых защищëнных и больших крепостей в Восточном Манкольме. Это Торн и Килн. Нашим войскам придётся разделиться на две равные части. Одна из вас пойдёт под предводительством эрла Даррена и объединится возле моста Дэбиш с армией женщин-воинов аливитянками из дождливых краёв Саркена. И, следовательно, вы с ними будете штурмовать Торн. Другую же часть буду возглавлять я. И нам нужно объединиться с вурдалаками возле леса Хэтона. Да. Я знаю, что у вас сейчас в голове множество вопросов. Но это вынужденная мера. Мы заключили с ними договор по поставке лесной дичи, чтобы увеличитьна их территории исчезающую популяцию в связи с их охотой. Но нам нужны союзники. Нам необходимо успеть взять обе этих крепости. Кому-то сначала покажется это плëвым делом, но на самом деле орки сделают всё, чтобы мы погибли. Ибо в крепостях ведутся раскопки новых артефактов. Армия Узгулуна никого туда так просто не подпустит. Поэтому без союзников у нас не будет шансов. Вы, наверное, думаете, что можно было позвать эльфов вместо вампиров, но… Эльфийский народ отказался. Они решили занять нейтральную позицию. Что ж. Это их дело. Вурдалаки часто вступали с нами в стычки, но это в прошлом. В опасные времена мудрость состоит в том, чтобы уметь объединяться.

После того, как Розгальд закончил свою речь, к нему на вороном жеребце примчалась сама Эрлин.

— Милорд, вы уверены, что нам стоит остаться в столице?

— Да, директриса. Я понимаю желание ковена и ваше желание ринуться в бой. Но нам там магия не нужна. Она всё равно бессильна против Узгулуна. Вам лучше остаться в Остбоне для его защиты на всякий случай. Сами понимаете, почти все мужчины ушли со мной. Нужно, чтобы в городе присутствовали силы, дабы в случае чего те могли позаботиться о женщинах.

Ведьма скинула капюшон, обнажив на своей седеющей голове диадему из хризолитов. Камни ярко выделялись в её образе, отчего на контрасте кожа казалась совсем бледной.

— Ваше Величество, я чем-то провинилась перед вами? Или… Неужели ковен вас разочаровал?

— Леди Эрлин, единственный человек, который может меня разочаровать — это я сам. Выбросьте уже ту ситуацию у озера из головы. Никто не виноват в исходе битвы. Вы меня сейчас даже немного оскорбляете своими словами. Если бы я был настолько требователен к своим подчинённым, чтобы просил их совершать невозможное, то я бы тогда и к себе должен был быть требователен в равной степени.

— Простите, милорд, — она склонилась в поклоне.

— Не стоит приносить никаких извинений. Лучше ответьте мне, кто отправляется с нами в путь, чтобы затем открыть портал?

— Преподаватели Сьерра и Труве, — она кивнула в сторону.

На каурых кобылах неподалёку восседали лысая Сьерра в чëрном хлопчатом костюме и высоченного роста худощавый Труве с длинным седыми волосами, заплетенными в две косы.

Розгальд подъехал к ним.

— Здравствуйте! Сьерра, вы поедете с эрлом Дарреном до моста и создадите портал к крепости Торн. Ну а вы, Труве, со мной.

Командиры поделили войско на две половины, и все двинулись в путь. Через час им пришлось разойтись, чтобы каждый мог встретиться с союзниками.

— Удачи тебе, Даррен! — прокричал король.

— И вам, милорд, удачи! — ответил тот, приподняв шлем.

Армия прогремела: "Да славится великий Дорман!". И звук этот разнёсся по их родным лугам и озёрам. Казалось, что в тот миг сама природа была горда своими жителями. Листва на деревьях разрывалась аплодисментами. Ветер напевал мелодию гимна. Реки махали им волнами вслед.

Спустя несколько часов Даррен со своими подчинёнными добрался до моста у южной границы. Он спешился. Неподалёку виднелись высокие постовые башни с заготовками для сигнальных огней и несколько казарм. Эрл поздоровался с командующим, отвечающим за пограничную охрану. Мужчина уже был в годах, но всё ещё ответственно нёс службу. Он имел хорошую физическую форму. И если бы не его седые длинные усы и глубокие морщины по краям глаз, то можно было принять его за человека, находящегося в самом расцвете сил.