Жена брата. Забрать своё (СИ) - Голд Лена - Страница 21

Анна звонила до самого утра. Желания отвечать и слышать ее голос не было от слова совсем. Да и вообще, кроме мамы я ни с кем не разговаривал в последнее время, если не считать Рамиля. Он — строго по делу. Изначально предупредил, что лезть не будет и учить меня уму-разуму тоже. У каждого своя голова на плечах. Каждый сам распоряжается своей жизнью. Ну и, конечно же, дал понять, что это мой последний шанс попытаться вернуть Алену. Естественно. Мне не нужно повторять дважды.

— Ревнуешь? — спрашиваю, открывая дверь автомобиля. — Нет, не ревнуешь. Тебе все равно, с кем я общаюсь. Провожу время и... сплю. Верно?

Еле сдерживаю улыбку. Аленка хмурится, но не отвечает. Цокнув языком, садится на сиденье.

Мысль, что Аленка не занесла мой номер в черный список, как Анин, радует. Очень даже. Все-таки хочешь дать нам шанс, да, Алена? Однако твоя обида так просто не пройдет. Нужно вновь найти путь к твоему сердцу. Завоевать его. Стать к тебе максимально ближе. Знаю, сам все просрал, но... Я сумею тебя вернуть. Потому что ты тоже не равнодушна ко мне. Потому что тоже любишь, пусть с этой любовью перемешалась ненависть и недоверие. Все наладится. Даже не сомневаюсь. Дай мне время, Мышка...

— Не до тебе мне. Но если так сильно волнует ответ на твой вопрос, то я отвечу, — смотрит прямо в глаза. Усмехаюсь, завожу мотор и срываюсь с места. — Мне пофиг, Рома. Женись, спи, заводи детей... — на последнем резко замолкает, краснеет, отводит взгляд. — Хоть детей заводи. Мне все равно.

Врешь ты, Алена. Ни одного верного слова. Сердце твое лишь мне принадлежит. Ты сама тоже.

Через несколько часов оказываемся в родном городе, который стал чужим. За короткое время. Аленка буквально бежит в палату бабушки. Глаза наполнены слезами. Вот-вот расплачется.

— Ален, — беру ее за руку. — Эта палата, — киваю на дверь. — Но врач сказал, чтобы мы быстро... То есть не задерживайся, окей?

Она лишь кивает и заходит внутрь. Я — следом. Женщина спит, рядом никого. Удивительно. Где же дочь? То есть Аленина мама...

— Бабуль, — шепчет Мышка еле слышно.

Ставлю стул рядом с кроватью, чтобы она села.

— Ален, я к врачу. Через минут десять вернусь. Не уходи никуда, хорошо? — говорю.

Девчонка оборачивается ко мне. В ее глазах столько боли... Столько обиды, что хочется прижать к себе и не отпускать.

— Хорошо, — отвечает.

Однако мне кажется, что она не в себе. Бледная такая стала...

Покидаю палату и направляюсь в кабинет врача. Слава богу, есть связи, с помощью которых не сложно узнать, кто в какой больнице лежит. С Анной я разговаривать не стал. И расспрашивать подробности тоже. Сразу позвонил нужным людям.

Коротко постучав в дверь, захожу внутрь. В кресле напротив врача сидит девушка. Я ее узнаю даже со спины. Неужели не смогу от нее избавиться, черт возьми?! Аж глаза дергаются при виде ее.

— Петр Сергеевич, — протягиваю руку. — Добрый день. Я Роман. Звонил вам утром.

— Уже понял, — встает и пожимает мою ладонь. — Присаживайтесь, — указывает на второе кресло.

— Мне бы знать поподробнее...

— Алена тоже здесь? — перебивает Анна.

— Как самочувствие Ясмины Анатольевны? — игнорирую вопрос девушки, которая встает с места.

— Ясмине Анатольевне провели две операции. Очень серьезные. Нервничать ей нельзя, а она, видимо, сильно потревожилась. Мы ее завтра выпишем.

— Я могу чуть позже с девушкой прийти? Пожалуйста, убедите ее, что волноваться ей особо нечего, а то она тоже сильно нервничает, — говорю быстро, потому что Анна вышла. Наверняка захочет поговорить с Аленой, чего я не могу допустить.

— Да, конечно.

Да. Как я и думал, Анна открывает дверь палаты бабушки Ясмины, но я хватаю ее за локоть, тяну обратно. Закрываю дверь.

— Мне нужно с ней поговорить!

— Нет, — киваю в сторону. — Пойдем.

— Нет?!

— Нет! — сквозь зубы.

— Мне нужно с ней поговорить, Рома, — шипит, оказавшись чуть подальше от палаты. — Я... я совершила ошибку. Хочу ее исправить. Пожалуйста, — смотрит умоляющим взглядом, но я ни капли ей не верю.

— Хватит вертеться вокруг нее! — рявкаю в ответ.

— Тогда это тебя тоже должно касаться, Рома! Ты точно так же предал ее! Но сам стараешься исправиться! Почему мне шанс не даешь? Пожалуйста, — последнее шепчет. — Из-за меня они стали чужими с бабушкой Ясминой. Я потеряла женщину, которая растила меня много лет, воспитывала. Я почти всех лишилась, Рома! Пожалуйста, дай хотя бы попробовать загладить свою вину. Я ей ничего лишнего не скажу! Просто честно признаюсь во всем. Никто ни в чем не виноват, кроме меня. Ну, и кроме твоего брата, конечно. Пожалуйста...

Касаюсь руки бабушки, целую ладонь. Смотрю в ее лицо, не понимая, как мы до всего этого докатились. Еще пару месяцев назад мы жить друг без друга не могли, а сейчас... Мы совсем чужие.

Глажу ее по голове. Наклоняясь, оставляю поцелуй на щеке, вдыхаю ее аромат. Как же я соскучилась по тебе, бабуля. Как же я соскучилась по старым добрым временам, которых, видимо, больше не будет. Нам было хорошо вдвоем. Без моей «матери» и ее семьи. Без того же Ромы...

Спиной чувствую, что дверь палаты открывается, но я не поворачиваюсь. Громов пришел. Без сомнений. Однако я слышу стук каблуков. Анна берет стул, ставит рядом с моим, присаживается. На меня не смотрит. Ее взгляд устремлен на бабушку.

— Я не хотела, чтобы все вот так сложилось, — говорит тихим голосом, качая головой. — Честно, Ален. Не хотела разрушать вашу жизнь. Все случилось как-то неосознанно.

— Не нужно тут спектакль устраивать, — бросаю равнодушно. — Мне все равно, чего ты там хотела. Результат налицо. Этого достаточно, поверь. Здесь не место и не время для всех этих разговоров. Выйди, Анна.

— Не могу. Пожалуйста, только не кричи. Иначе Рома меня отсюда выкинет. И так не разрешал заходить. Пожалуйста, дай высказаться. Иначе от угрызений совести просто умру.

— О какой совести идет речь? Очень интересно, — хмыкаю. Говорю тихо только потому, что бабушку разбудить не хочу. — У меня нет желания что-либо слышать. Оправдания посторонних людей мне не нужны.

— Ален, — касается моей руки, которую я моментально одергиваю. — Я всего лишь хотела, чтобы ты вернулась. Думала, сразу изменишь свое мнение, узнав о нашей связи с Ромой. Вдруг в тебе проснется страх потерять его... Ведь ты так о нем говорила... Без ума от него была. Я уговорила маму поддержать меня. Бабу Ясмину тоже, хоть она совсем этого не хотела. Категорически была против...

— Но все равно согласилась, — пожимаю плечами, гладя большой палец бабушки. — Аня, время назад не вернешь и свои слова не заберешь. Все, что случилось, уже случилось. Ничего не изменится. Я просто поняла, какая ты на самом деле двуличная. Никаких отношений с тобой иметь не хочу. Точка. Выйди отсюда.

— Мы поссорились, — тем не менее продолжает она, игнорируя мои слова. — С моим парнем поссорились. Я опубликовала нашу с Ромой фото назло ему...

— Ты опубликовала фото и сразу же сообщила Сереже, чтобы он показал его мне, — резко перебиваю, чувствую, как внутри все начинает закипать.

— Так и есть. Причину я назвала. Думала, вернешься. Но не только... Я хотела показать Коле... То есть тому мужчине, который со мной был в больнице в тот день, что я и без него смогу продолжить эту жизнь, — машет она рукой перед своим лицом, бросая на меня короткий взгляд. — Хоть и на самом деле не могла. К Роме у меня не было и нет каких-либо чувств. Но после поздравлений друзей и их слов, что мы очень подходим друг другу... Я как-то начала задумываться... Если уж с Колей никак, то и Рома неплохой. Тем более... Его отец так этого хочет. Мой — нет. Я пошла против него. Однако Громов меня к себе даже на шаг не подпустил. Это был глупый поступок, Алена. Я не отрицаю.

— Что ты хочешь от меня услышать? Что мне жаль тебя? Что я тебя понимаю? Или что? Нет, я ни черта не понимаю. Никогда не пошла бы на такое, не сделала бы больно человеку. Однако ты должна радоваться! Ведь тебя поддержали все! И ты, в конце концов, добилась своего!