Румынские мифы. От вырколаков и фараонок до Мумы Пэдурий и Дракулы - Осояну Наталия - Страница 33

С оборотнями в румынском фольклоре приблизительно та же самая проблема, что и со стригоями: существует множество преданий, которые пересекаются друг с другом и с рассказами о других сверхъестественных существах, иногда совпадая лишь чуть-чуть, иногда полностью, и несколько терминов с региональной спецификой, усугубляющих путаницу. Попытка хоть как-то систематизировать это буйство мифологических стихий сродни стараниям выпить море, поэтому предложенная типология не претендует на абсолютную истину, а отличается значительной долей условности.

Иными словами, из всех румынских оборотней выделим три формы, которые встречаются чаще всего, хотя описаны они в разных источниках на свой лад: приколич, триколич и вырколак.

Приколич, согласно преданиям, распространенным в румынской Молдове, Мунтении, Олтении и Трансильвании, — это человек, который превращается в пса или волка, потому что ему такую судьбу наворожили урситоаре или потому что он был проклят. Приколичи бродят вместе со стаями обычных волков, пока не иссякнет проклятие, и говорят, что стая, в которой есть такая тварь, практически неуловима и очень жестока по отношению к людям.

Приколичем может стать седьмой или девятый ребенок в семье, дитя союза близких родственников или внебрачное, а также рожденное с каким-нибудь необычным физическим признаком, особенно «в шапочке», «в рубашке», с волосами или с хвостом. Еще приколичем станет тот, кто выпил — добровольно или вследствие чужого злого умысла — волчью мочу.

Особая разновидность приколича — восставшая из могилы неправедная душа, которая способна бесчинствовать в окрестностях кладбища в волчьем облике столь же успешно, как и настоящий зверь.

Конкретный способ превращения в пса или волка может быть разным: иногда несчастный оборотень сам не понимает, что с ним происходит, потому что превращается ночью, во сне, и уходит из дома, чтобы проявить свирепую волчью натуру где-то еще, после чего возвращается не замеченным домашними. В других случаях приколич, ощущая волчий зов, прячется там, где его никто не увидит, и трижды кувыркается. Чтобы снова стать человеком, как правило, необходимо повторить ту же процедуру. Считается, что большинство приколичей, выражаясь современным языком, вменяемы (насколько вообще можно говорить о свободе воли и осознанности поведения в том случае, когда судьба человека предрешена с первого дня его жизни).

Приколича невозможно расколдовать, его можно только убить. Самый сложный этап в этом смысле — выследить и ранить оборотня в волчьем облике, потому что он, как правило, даже после легкой раны превращается в человека.

Согласно некоторым преданиям, приколич-волк всегда белого цвета.

Что касается триколича, то нередко этот термин употребляется как синоним первой разновидности оборотней или же в таком контексте, что разница между триколичем и приколичем неясна. Например, Дмитрий Кантемир пишет в «Описании Молдавии», что триколич — «то же, что у французов Loup-garou [оборотень]: по поверью, он чародейством может обращать людей в волков и других прожорливых зверей, придавая им такой норов, что они нападают на людей и стада и терзают их»[33]. Но есть и другая версия, согласно которой триколич — дитя союза между человеком и демоном-волком или волчицей, наполовину зверь, не умеющий превращаться и обреченный всю жизнь странствовать со стаей. Впрочем, он действительно способен чародейством — то есть укусом — превратить в оборотня не только мужчину или женщину, но и, например, жеребенка, который потом перекусает и погубит весь табун. Кстати говоря, губительное воздействие приколичей и триколичей было связано не только с тем, что они кусали и пожирали все, что не успевало удрать, но и с тем, что оборотни считались разносчиками всякой заразы, как и стригои.

Волки, преследующие Соль и Мани. Джон Доллман. 1909

Wikimedia Commons

Но о каком волке-демоне речь в предыдущем абзаце? О третьей разновидности оборотней — так называемом вырколаке. Вырколаки могут получиться либо каким-то из ранее перечисленных способов (из некрещеных и/или внебрачных детей, а также детей, рожденных от близкородственных связей и т. д.), либо «просто так» в результате нарушения запрета на прядение в установленные дни (например, во вторник). «Живой» вырколак не превращается в волка в физическом смысле, зло творит лишь его душа, отделяясь от тела во сне. По нитям, спряденным в запретное время, вырколаки поднимаются из пустоты и взбираются на небо, где пожирают луну, солнце или звезды. Во избежание непоправимого катаклизма такие нити следует порвать, а лучше всего, конечно, не нарушать сакральные запреты.

Знамя даков с головой волка и телом змеи. Колонна Траяна

© Radu Oltean / Wikimedia Commons / CC BY-SA 3.0

Похожие на румынских вырколаков волки-демоны есть в других культурах: например, варги Сколль и Хати у скандинавов. Отметим также, что образ волка в Румынии пользуется особой популярностью с очень давних времен: еще в эпоху даков существовало боевое знамя в виде полой волчьей головы из металла, которая издавала на ветру воющие звуки, пугая врагов. Это знамя также называют «драконом», поскольку у волчьей головы было продолжение в виде змеиного тела. Изображения «дракона» неоднократно встречаются на Колонне Траяна.

Домашний змей

Фотография из альбома Курта Хильшера «Румыния. Пейзаж, постройки, народный быт» (1933)

Kurt Hielscher. Brockhaus, 1933 / Wikimedia Commons

Если в летний день войти в дом с глинобитными стенами и в полной тишине прислушаться, не раздастся ли какой-нибудь необычный звук, можно услышать еле уловимое тиканье, как будто кто-то забыл в комнате карманные часы. По преданию, это тикает сверхъестественное существо, у которого много названий: шарпеле касей — домашний змей, домашняя штима, домашние часы (речь, конечно, не про механизм) и часы смерти.

Домашний змей выглядит как обычный змей, только белого цвета, поскольку обитает он в тех местах, куда не проникает солнечный свет, — в основном в пустотах внутри стен. Он добрый, не кусается, и его смерть приносит дому несчастье. В Трансильвании говорят, что удача отдельно взятого дома целиком и полностью зависит от его змея и убить его было бы преступлением.

У каждого дома есть свой змей, но кое-где верят, что особый змей имеется у каждого жильца и вместе с жильцом это существо умирает. А главный змей живет до тех пор, пока не снесут сам дом. Если случается так, что змей покидает дом, значит, скоро там многие умрут и строение останется пустым. Взрослые его, как правило, не замечают, а вот детям он показывается охотно и даже развлекает малышей время от времени.

В уезде Дорохой верят, что если домашние часы тикают под полом или где-то между окнами, то это ничего не предвещает, а вот если тиканье раздается вблизи двери, то кому-то суждено вскоре покинуть дом (умереть).

Тудор Памфиле отмечает, что в Буковине кое-где верят, будто у каждого человека есть штима, дух-покровитель, который принимает облик жабы. И если кто-то убьет эту жабу, то и человеку придет конец.

Домашний змей — по сути, домовой, и у западных славян такой облик домашнего божества отнюдь не редкость. Например, у чехов есть had hospodáříček, змей-хранитель дома. Литовцы и вовсе считали ужей священными, говорили, что «при виде мертвого ужа и солнце плачет». Практически везде верят, что если обращаться с домовым уважительно, то он принесет удачу или по меньшей мере не будет вредить; ну а если поступить наоборот — пеняйте на себя. Загадочная особенность румынского шарпеле касей вовсе не в том, что он пресмыкающееся, а в том, что он тикает, перенимая функции кукушки, отсчитывающей оставшееся время жизни.