Вместе. Синдром Керчепина (СИ) - "Awelina" - Страница 36

— И? — я нетерпеливо застучала пальцами по своему планшету, введенному в спящий режим и лежавшему сейчас на коленях.

— И у меня вопросы. Ты считаешь приемлемым ликвидировать возможно невиновное гражданское лицо в ситуации А? Это прямое нарушение кодекса.

— А также в кодексе, кера Чен, говорится, что подозрения могут послужить основанием для уничтожения. Есть вероятность, что объект не замешан. Но было кое-что, что указывало на то, что он знает больше, чем говорит.

— И что же это? — Лейда с улыбкой удовлетворения разглядывала меня.

— В его планшете был активированный план здания.

— Он инженер, Мия, — мягко рассмеялась женщина. — Позже это легко установят следователи.

— То есть я провалилась, — пробурчала я. — И что в этом смешного?

— Смешного ничего. Это я так… радуюсь твоим результатам. Второй вопрос: в третьей ситуации, почему именно лица Б и Е? Тебе не жаль было остальных членов команды?

Пожала плечами:

— Ну кому-то не жаль было ставить меня перед выбором. Что касается ответа… Там так получалось, что именно с Б и Е пришлось выстраивать связи и мотивационную схему дольше и с большими трудностями, чем с остальными. Кроме того, их способности уникальны, как и характеры. Известно ведь, то, что достается нам потом и кровью, ценится дороже и всегда глубоко затрагивает эмоции. Так что… да, поэтому.

— А как же потеря остальных трех? Это тоже нарушение кодекса. Подходит под пункт «Оставление в опасности».

— Судьи установят, что в данном случае имела место оправданная негативная альтернатива. Если, конечно, мой представитель не будет совсем бездарен, — добавила тихо после паузы.

— Отлично, Мия, — Кера Чен с довольной улыбкой и блестевшими глазами делала пометки в файлах, открытых в планшете. Я вдруг заметила, что она сопоставляла мои результаты и чьи-то еще.

Вспышка догадки. В волнении я прикусила губу.

— Могу я узнать, — я испытующе посмотрела на Лейду, — с кем из них мои алгоритмы совпали?

Ди-психолог легко рассмеялась.

— Я думаю, ты сама знаешь, Артемия.

Я раздраженно выпалила:

— Хотелось бы подтверждения, раз уж мы дошли до этой стадии тестирования.

— С Иоданиром Тэппом. Как я и ожидала. У вас безупречно совпадают шесть из десяти параметров. Именно поэтому, моя дорогая, вам так трудно было поладить.

Я поперхнулась.

— Было? То есть…

— То есть я в курсе. Еще есть вопросы?

Внезапно почувствовала такую сильную усталость, что заломило виски. Шесть из десяти… Каких именно, могла лишь догадываться, ведь пока только начала погружаться в ди-психологию и в обычную психологию. Но подобный результат любой специалист будет трактовать как идентичность, а значит… Значит, лучшей единицы быть не может.

Это бесило, пугало, будоражило и радовало.

— Есть вопросы, — решила выплеснуть непонятную желчь досады. — Вам не кажется извращением существование аппликатов?

Глаза Лейды Чен стали огромными.

— Извращением?

— Кера Чен, это же ди-единица, партнерство с четко заданной целью и регламентом, отступление от инструкций неприемлемо. И вдруг в это затаскивается не только эмоциональная связь, нестабильная, иногда и разрушительная, а еще и сексуальная.

Она покачала головой, вглядываясь в меня понимающими, теплыми глазами.

— Мия, ты немножко путаешься. Позже я дам тебе доступ к нужному модулю. Теперь же объясню. Аппликаты выше партнерства. Это идеальное существование единицы, добиться которого крайне редко удается. Это высшая форма ди-объекта. Здесь всегда будет глубже слияние. Причем сразу на нескольких уровнях: ментальном, эмоциональном, физиологическом. Это одновременно контроль, рефлексия и эффективность. Это дополнение и заполнение пустот. Практически совершенство. За всю свою практику, а она немалая, поверь, я ни разу не сталкивалась с аппликатами. Это феномен.

— Я так не думаю, — поджала губы, спрятав глаза.

— Мне кажется, ты изменишь свое мнение.

… Едва покинула кабинет Лейды, как наткнулась на Тэппа. Он ждал меня, стоя у стены напротив, сложив руки на груди, с привычно непроницаемым лицом. Впился пронзительным взглядом, как только увидел. А я, замедлившись, прикрыла глаза, выдохнула, охваченная возбуждением и холодком адреналина.

В тот миг и не думалось об утренней катастрофе, не вспоминалось, что мы наговорили друг другу после, не воспринималась угроза моему положению. Это потеряло свою остроту, словно осталось в другой жизни.

Я очень соскучилась по нему, истосковалась по всему, что он давал мне, по нашему вместе. И если существовали смысл, убежище, сила и спасение, то все это — в стоявшем сейчас напротив Иоданире Тэппе.

Повернувшись, не сказав ни слова (он прочел все в моем единственном взгляде), быстро зашагала в сторону перехода. Тэпп нагнал меня у ступеней, ведущих вниз, притиснул к стене, до боли крепко обняв за талию, и закрыл рот поцелуем.

Не сопротивлялась. Наоборот, желала стать еще ближе, отвечала властностью на властность, жесткой лаской на жесткую ласку, напором и стоном на напор и стон. Тоже крепко обнимала, пальцами впиваясь в шею, стискивая в кулак жесткие волосы на затылке. Дышала им и горела.

Но как же всего этого мало! Мало жадных, иссушающих поцелуев, горячих прикосновений-провокаций, теснейшего физического контакта, сжигающего желанием. Иоданир нужен был мне весь. Сейчас. Немедленно. Иначе просто сойду с ума.

— Нир, — выдохнула.

Вложила в звуки его имени отчаянную просьбу и требование. Обхватив лицо, отметив краем сознания царапавшуюся щетину на его щеках, прижалась своим лбом к его.

Он нужен был так сильно, что меня трясло.

— Да. Тоже не могу ждать, — прошептал, оставил на болезненно горевших губах нежный, многообещающий поцелуй. — Пойдем.

Оторвавшись от меня, взял за руку и стремительно повел вниз по ступеням, в сторону рекреации «Тетра». Как только осознала, куда именно идем — в санблок, расположенный как раз на стыке учебного корпуса и рекреации, — сама ускорила шаг.

Камеры там имелись, но не в кабинках.

Через две минуты, часто дыша, в лихорадочной спешке, мы вошли внутрь, где, к счастью, никого не было, втиснулись в одну из трех узких кабинок. Нир опустил крышку унитаза, я заблокировала дверь. Его куртка и мой жилет полетели на брошенные на пол вещи. А после он сел, потянув меня на свои колени.

Мы снова жадно целовались, цепляясь друг за друга с такой силой, как будто стремились поглотить. Наверстать упущенное. Растрепавшиеся волосы (заколка сдалась в первые секунды) лезли в лицо, он отводил их, путаясь пальцами, кровь шумела до звона в ушах, внизу живота болезненной спиралью скрутилось возбуждение — в ответ на его желание, которое чувствовала промежностью.

Словно в полубреду, разорвала поцелуй, дрожавшими руками взялась за ди-чип. Тэпп ждал, обжигая мою шею дыханием, легкими, щекотными прикосновениями губ, ласкал бедра, ягодицы, задирая юбку до неприличия.

Спрятала чип в нагрудный карман на его рубашке (не доверяла своим пальцам, могла его выронить), прильнула, обвив руками шею, положив голову на плечо парня…

Секунда-две. Долгий выдох. Погружение. Растворение. Смерть.

Я исчезла. Чтобы воскреснуть, но уже не собой, а нами: яркостью, теплом, всесилием, эйфорией, миллионами ощущений, эмоций, мыслей. Мультивселенной.

Он показал мне все: свое необузданное желание, пронзившее и меня, отразившееся жаркой истомой, фантазии, связанные со мной, место, где был эти полторы недели (пригород Рийска, испытательный полигон пиро), сотни чужих мыслей, которые требовалось прочесть, мотивационные установки, которые нужно было внушить (одна из скучнейших миссий на его памяти), свою ярость и потребность убить, когда увидел нас с Деймосом, план, сорвавшийся по моей вине (Густов должен был сломать ему руку, комиссия сочла бы это намеренным причинением вреда и не приняла бы во внимание доводы и жалобы на несостоятельность Тэппа как лидера, сама драка предстала бы нападением, учитывая факт того, что задеты собственнические чувства, которые у менталистов очень обострены).