Выбери любимый жанр

Ревик (ЛП) - Андрижески Дж. С. - Страница 30


Изменить размер шрифта:

30

— Не могу, — сказал он, один раз качнув головой, и посмотрел ей в глаза. — Я сейчас не могу тебя услышать, понятно? Убери с меня свою бл*дскую руку, сестра. Немедленно. Иначе я сделаю то, о чём говорил. Я серьёзно, бл*дь. Я говорю абсолютно серьёзно, бл*дь.

На сей раз она аккуратно убрала пальцы, сделав шаг назад.

Она увидела на его лице облегчение, но не только.

Она подождала, пока его дыхание выровнялось, и то ожесточённое выражение ушло с лица, а отчаянное резкое желание несколько унялось в его свете.

Затем она сделала очередной вдох.

— Ты должен уйти из Организации, — просто сказала она. — Ты обязан, Ревик. Возможно, ты даже сам это знаешь. Возможно, отчасти из-за этого ты так расстроен. Возможно, поэтому твои друзья так реагируют на тебя. Возможно, они чувствуют это твоё знание на более глубоком уровне, чем твой сознательный разум.

Он ей не ответил.

— Брат, пожалуйста…

— Куда я вообще пойду? — спросил он, так и не глядя на неё.

Кали сглотнула, ощущая его горе как осязаемую силу, такую мощную, что глаза защипало от слёз. Она сцепила руки перед собой, чтобы сдержаться и не дотронуться до него.

— Ты знаешь, куда идти, Ревик, — произнесла она едва слышно.

Кали увидела, как сжались его челюсти, пока он сердито смотрел на неё.

Прежде чем она придумала, что ещё ему сказать, он полностью отвернулся от неё. Не удостоив её и взглядом, он смял hiri носком армейского ботинка и зашагал обратно к дороге.

Он даже не оглядывался в её сторону.

Кали провожала его взглядом и выдохнула только тогда, когда он отошёл на десяток метров.

И всё же, глядя, как он идет по той мощёной улице к центру города, она впервые очень боялась.

Глава 11. Пора уходить

Ревик (ЛП) - img_1

Кали силилась понять свои реакции, свои мысли и чувства, пока шла обратно к Каравелле.

Тот страх никуда не девался, затмевая всё остальное.

В тот же промежуток времени она почувствовала Уйе, возможно, из-за того проседания в её свете, а может, потому что теперь Уйе более явственно чувствовал её, вне непосредственного облака света Дигойза и Шулеров.

Уйе сильно беспокоился, хотя она чувствовала, что он пытается это скрыть.

После того, что она рассказала ему о случившемся, он хотел, чтобы она вернулась домой.

Он практически потребовал, чтобы она вернулась домой.

Он очень настойчиво попросил её, стараясь не превращать это в требование…затем, через несколько секунд, когда они ещё разговаривали, и он всё ещё читал её свет… он попросил её ещё раз.

Она даже сейчас чувствовала, как он до сих пор притягивает её.

Она чувствовала глубину его беспокойства, и это осознание вызвало прилив чувства вины. Она знала, что будь она на месте Уйе — если бы она смотрела, как он взаимодействует с опасным видящим, работавшим на тёмных существ; если бы жизнь Уйе была в опасности; если бы ему только что пригрозили изнасилованием и чем похуже… она бы справлялась с этим намного хуже.

К этому моменту Кали понимала, что он прав.

Если она останется в пределах досягаемости нестабильных эмоций и импульсов Дигойза, это угрожало не только ей, но и жизни её мужа и их нерождённого дитя.

Дело уже не только в ней и даже не в её видениях.

Она должна покинуть Сайгон. Она должна защитить свою семью.

Она ненадолго заглянула во французскую пекарню, чтобы взять еды, зная, что впереди долгий перелёт, и лучше прихватить что-то компактное вроде сэндвича или несладкой выпечки, а не то, что подавали в отеле.

Возможно, в отеле она тоже поест — зависит от того, что аэропорт сообщит ей относительно следующего вылета в Соединённые Штаты.

В итоге она была слишком отвлечена и взбудоражена, чтобы легко выбрать еду для покупки или вообще почувствовать голод. Она задержалась в пекарне, чтобы купить два пончика бенье у пожилой вьетнамки, затем импульсивно заказала сэндвич с сыром и шоколад, пока женщина жарила выпечку перед ней.

Она старалась успокоиться, пока стояла там.

Она старалась продышаться, привести мысли в порядок.

Ожидание, пока женщина готовила свежую порцию жареных сладостей, помогло.

Кали приняла от неё чашечку свежего эспрессо, опираясь на стеклянную витрину и наблюдая, как пожилая женщина готовит. Они обменивались любезностями и пытались понять друг друга на английском с разными акцентами. Эспрессо был таким вкусным в прохладном утреннем воздухе — насыщенный тёмный кофе мелкого помола, достаточно крепкий, чтобы Кали вздрагивала от каждого глотка, пока не привыкла.

Она решила, что ей нравится Вьетнам.

Придётся навестить эту страну после того, как она оправится от этой ужасной войны.

Кали сказала об этом пожилой женщине, и перепачкавшаяся в муке пекарь улыбнулась, показывая просвет между пожелтевшими зубами. После этого их беседа сделалась теплее. Они поболтали о погоде, о переменах в городе теперь, когда американских отрядов осталось мало, о возможном исходе войны, о грядущей демонстрации.

В итоге, вопреки её спешке покинуть страну, оставить позади Дигойза Ревика и Шулеров, Кали осознала, что ей не хочется уходить из маленькой пекарни даже после того, как ей передали масляный бумажный пакетик с тёплыми пончиками, а потом ещё один, с шоколадом и сырным сэндвичем.

И всё же, покинув магазин, она поспешила по улице к своему отелю.

Минут через двадцать, толкнув стеклянные двери, Кали прошла мимо стойки регистрации в «Каравелле», улыбнувшись и помахав персоналу, затем направилась прямиком в номер. Она собиралась поговорить с ними об еде и оплате за номер, когда свяжется с какой-нибудь авиалинией и узнает о следующих рейсах.

К тому времени её лёгкое очарование пекарней совершенно испарилось.

Она чувствовала спешное желание уехать, и притом уехать немедленно.

Войдя в лифт, она решила, что даже не будет ждать рейса в отеле. Когда бы самолёт ни отправлялся в Штаты, она поедет в аэропорт сразу же, как только соберёт вещи.

Смотря по времени, она, возможно, даже не станет завтракать здесь. Она просто съест пончики в аэропорту, а сэндвич и шоколад прибережёт на потом, чтобы перекусить в самолёте.

Если этим она не наестся, то в аэропорту будет местная еда, а может, ей удастся что-то перехватить при пересадке в других городах. Может, даже на самолёте будут подавать еду — смотря какие варианты будут доступны среди авиалиний, и сколько она просидит в аэропорту в ожидании вылета.

И всё же её желудок сжался от голода, пока она шла по коридору к своему номеру на девятом этаже. К тому времени она видела солнце через окно, и судя по его положению, было около восьми утра.

Сложно было поверить, что прошло так много времени с тех пор, как она покинула отель.

Когда она увидела впереди дверь своего номера, её переполнило облегчение.

С ней всё будет в порядке.

Она соберёт вещи, отправится в аэропорт и уедет, как и сказал Дигойз.

Уйе прав. Она сделала то, за чем приезжала.

Остальное теперь за Дигойзом.

В итоге решение всегда было за ним. Она приехала лишь подтолкнуть его, но ему самому придётся определить свою судьбу. Ей оставалось верить, что он вспомнит, кто он, решится и станет тем, кем ему суждено быть. Ей оставалось верить, что он будет достоин её дочери, достоин своей роли в истории… и что он поступит правильно.

В любом случае, она не могла помочь ему с этим.

Это будет слишком рискованно, учитывая его психическое состояние… и в особенности то, как он запутался в своём отношении к ней.

Ей придётся найти иной способ помочь ему, если ему это понадобится.

Может, через год или два она попробует ещё раз. В следующий раз она может даже взять с собой Уйе. Тогда Дигойз Ревик будет постарше. Он будет в другой стране, и возможно, обстоятельства позволят ему лучше услышать её.

Возможно, к тому времени он не будет так крепко сидеть на наркотиках.

Возможно, будет лучше, если он поговорит с другим мужчиной. Возможно, в следующий раз Уйе будет испытывать к Дигойзу больше сочувствия, увидев через её свет кусочки света молодого Шулера… и теперь Уйе знает, что до Дигойза можно достучаться, даже если посыл слегка исказится в процессе.

30
Перейти на страницу:

Вы читаете книгу


Андрижески Дж. С. - Ревик (ЛП) Ревик (ЛП)
Мир литературы