Цена согласия (СИ) - Доронина Слава - Страница 8

Может, оно и к лучшему.

Сначала набираю Зойку, а потом Дениса. Оба телефона недоступны. Сговорились они, что ли? Жутко бесит сложившаяся ситуация. Ладно бы мы работали с сестрой на равных и платили сообща за ипотеку, но ведь я всё тянула на своих плечах одна! Разве это справедливо?

Раз до сестры дозвониться не получается, я лезу в галерею телефона и смотрю последние снимки, чувствуя, что алкоголь ударил в голову, а по телу разливается приятное тепло. Ничего, кроме скриншотов с геолокацией из приложения карт, нет. В вызовах тоже ни одного подписанного номера. Только цифры.

Поворачиваюсь, чтобы посмотреть на этого спящего инкогнито и едва не роняю телефон из рук от неожиданности. Гончаров не спит, а, заложив руки за голову, наблюдает за мной с ухмылкой на лице.

— Шпионишь? Все, как я и думал? Подставная пташка? Сначала слезки попускала, теперь в оперативно-розыскную деятельность ударилась? И как? Что-нибудь интересное обнаружила? — В его хриплом после сна голосе отчетливо слышится ирония.

— У тебя такой же пароль стоит, как и на моем телефоне. Который ты куда-то спрятал. Если не веришь...

— В машине я оставил я твою сумку, — перебивает меня Гончаров на полуслове. — Но неужели тебе не показалось странным, что пароль идентичен твоему?

Меня осеняет догадкой, что он намеренно это сделал. И телефон в руках я держу как минимум временный. Или второй. Поэтому и данных в нем никаких нет. Да и быть не может.

— Я за тобой не шпионю. Сдался ты мне.

«Надо же, и впрямь дура. Попалась на такой нелепый развод», — ругаю себя, переводя глаза на грудь Гончарова, а потом чуть ниже. И, заметив оттопыренную простынь на уровне его паха, чувствую, как жар приливает к щекам. Или это от принятого алкоголя?

Дрожащей рукой я возвращаю телефон на место и снова тянусь к бутылке. Делаю несколько больших глотков. В любом случае это плюс: если Гончаров начнет меня насиловать, то воспринимать действительность будет легче. А если этот придурок — человек слова, то он и не тронет пьяную девушку, так ведь? Кажется, Гончаров еще и истеричек не жалует? Я тоже. Но ради него, так и быть, ею стану.

Только факт остается фактом. В номере, куда я пришла почти по своей воле, мы с Гончаровым одни, а его желания вполне очевидны и заметны. Даже невооруженным взглядом. Может, это, конечно, физиология, утренний стояк и сейчас у него все упадет и успокоится. А если нет?

— Прими холодный душ. Я не буду тебе помогать его успокаивать, — киваю я на эрекцию Гончарова, когда он встает, откинув простыню, и направляется в мою сторону.

Наступает медленно и смотрит гипнотизирующим взглядом, от которого тут же пересыхает во рту и сердце начинает колотиться на разрыв. Наверное, от страха, потому что в глазах Гончарова сейчас азарт и интерес.

Я опять прикладываюсь к бутылке. Машинально.

— Неужели так страшно? — хмыкает он.

На самом деле не особо, но говорю противоположное:

— Очень…

Гончаров забирает бутылку из моих рук и тоже делает глоток. А потом с силой поворачивает меня к себе и, наклонившись, пробует мои губы, оставляя на них терпкий вкус алкоголя. Чуть отстраняется, и вид у него такой, будто он испытал кайф от поцелуя. Должна признать, что не только он, но, скорее всего, это действие употребленного мной виски. Ну не может один нормальный человек хотеть другого в таких условиях. Не может!

— Значит, решила налакаться? Ну что же, давай попробуем дойти до одной кондиции, чтобы никому не было за себя стыдно.

Гончаров перемещает руки мне на плечи и, сжав их, заставляет меня встать.

— Тогда сходи еще за одной бутылкой, — шепчу я, силясь не дышать, потому что глаза напротив затягивают в свою дьявольскую воронку, а запах проникает внутрь, словно ядовитый дурман. Может, Гончаров виагру подсыпал в виски? — Не хочу, чтобы потом хоть что-то, кроме головной боли, напоминало мне о сексе с тобой. — Стараюсь, чтобы голос звучал по возможности ровно.

— Уже бегу, милая, — усмехается Гончаров и снова целует мои губы, словно оставляя на них раскаленное клеймо.

— Стоп, стоп, стоп! Не так быстро, Костя, — прошу я. — А как же узнать друг друга поближе? — говорю первое, что приходит на ум, и пытаюсь отстраниться, но сильные руки лишь настойчивее прижимают, вызывая пожар в солнечном сплетении.

— Костя? — Я не вижу лица Гончарова, но чувствую, что он сейчас улыбается. — Еще ближе хочешь? — нежно шепчет на ухо.

Не покидает ощущение, что это какая-то очередная его проверка. Но судя по эрекции, Гончаров был бы не прочь меня поиметь. По-настоящему. Из-за его беспардонного поведения я чувствую себя как минимум девицей легкого поведения, которая оказывает интимные услуги за деньги и бесплатную выпивку. Надеюсь, это хороший виски, а не подделка?

— Ну хочешь, сама схожу за бутылкой? Того, что осталось, мне будет мало, чтобы расслабиться, — предлагаю я очередную глупость.

— В халате пойдешь? — усмехается Гончаров.

Да он точно издевается надо мной!

— Хватит! — Вырываюсь из мускулистых рук. — Я не могу так! Не могу! — сдают мои нервы.

Мне даже позволяют отойти на безопасное расстояние и не пытаются его сократить. Вальяжно расположившись на стуле, Гончаров опять прикладывается к бутылке и смотрит на меня чуть прищуренным взглядом, а потом вытирает рот тыльной стороной ладони.

— Не могу я так. Не могу, — передразнивает он с ухмылкой на лице, чем раздражает еще сильнее. — А как можешь? — Игриво приподнимает бровь.

— У тебя сегодня встреча со следователем, а потом с людьми из Москвы, — напоминаю ему, не сводя глаз с его лица. Дышу через раз, не веря, что меня отпустили и больше не трогают.

— Одно другому не мешает. Разговор в двух местах предстоит неформальный. А мне желательно ехать на эти мероприятия не с горячей головой. Вот я ее и охлаждаю. Как умею.

Гончаров окидывает меня с ног до головы таким взглядом, что и сама не понимаю: на меня так действует алкоголь или настойчивость этого мужчины? Денис ведь совсем другой, обычно я была инициатором близости между нами, а здесь разрыв шаблона.

— Вообще-то люди сначала разговаривают, а потом в постели пересекаются. Даже в клубе это происходит иначе. А не так, чтобы к тебе подошли, облапали, как товар в витрине магазина, и взяли с собой. Или просто взяли.

— Ну, допустим, товар я посмотрел и пощупал, он мне подошел, поэтому я взял его с собой. — Костя лениво зевает. — Однако хочу напомнить, что у тебя, милая, куча провисов, и я не готов закрывать на них глаза, потому что ему... — кивает он на свой вздыбленный пах, — судя по всему, ты понравилась. Вон сколько знаков внимания оказывает со вчерашнего дня. Силой тебя брать, конечно, не хотелось бы, но и долгие уговоры меня утомляют. Да и ты уже, как мы выяснили вчера у врача, не девственница и явно не тянешь на невинную жертву половой дискриминации. Жених тебя бросил, работу потеряла. Так что я отнюдь не плохая альтернатива, чтобы помочь забыть о проблемах. А если очень постараешься и не будешь бревном в постели, то я еще и ключик к их решению. Считай, что тебе повезло, Мальвина, а то сидела бы сейчас в темнице с частыми решетками, и никто там церемониться с тобой уже не стал бы. — Произнеся свою речь, Гончаров поднимается со стула и идет в сторону ванной.

— Бревном? — бросаю ему вслед. — То есть я еще должна показывать мастер-класс в постели, чтобы тебе понравилось?

— Да, — уверенно отвечает он.

Никак не пойму, что в голове у этого человека. Меняет поведение, словно хамелеон расцветку. И что самое интересное, реакции моего тела такие же противоречивые на«знаки внимания» Гончарова и его нижнего товарища. Это все из-за Дениса! Если бы он как следует уделял внимание мне, а не моей сестре, то я в жизни бы не допустила подобных мыслей. Иметь в моем возрасте секс раз в месяц — это же ненормально!

Да, Машунь, ты выпей еще немного виски и сходи в душ к Гончарову. Помой спинку этому придурку, который ко всему прочему еще и оперный певец: поет так громко, что хоть и впрямь забегай в ванную и проси его сбавить обороты.