Агентство "ЭКЗОРЦИСТ": CRYPTIDIS (СИ) - Глебов Виктор - Страница 41

— Но осмотреть склеп — идея хорошая. Жаль отказываться от неё.

— А что, если попросить смотрителя кладбища открыть склеп?

— Не думаю, что получится. У него и ключей, скорее всего, уже нет. Да и потом, что ты будешь делать, если он откажет?

— Взломаю склеп ночью! — решительно заявила Глория.

— Может, тогда и визитку там свою оставишь? — усмехнулся я. — Чтобы сразу было ясно, кого арестовывать за осквернение. Впрочем, после твоего разговора со смотрителем в визитке едва ли возникнет необходимость. И так будет ясно, кто забрался в склеп.

— Что же ты предлагаешь? Я вижу, что ты не просто так всё это говоришь.

— Нужно просто вскрыть склеп самим, никого не спрашивая. Действовать предлагаю быстро, сегодня ночью. Замок я открою. Если ничего подозрительного не обнаружим, то никто и не узнает.

— Так и думала, что ты это предложишь. Наверное, правильно, да. Конечно, я бы предпочла действовать по закону, но… В общем, согласна. Конечно, считать по ночам мертвецов никогда не было делом, которым я мечтала заняться, — добавила Глория, усмехнувшись.

— А как ты относишься к версии Абрамсона, что убийства совершили цыгане? — сменил я тему.

Девушка махнула рукой.

— По-моему, полный бред! Но уверена, что полковник ещё постарается продвинуть её. Кажется, он предубеждён против цыган. Но в этом году в Доркинг приехало слишком много новых людей.

— Ты имеешь в виду Арманов?

— По правде говоря, у меня вызывают подозрения не только они. Например, Генбахи. И их агент. И даже горничная леди Треверс. Все они появились в Доркинге в разное время, но именно в этом году. И это, не считая приехавшей с аристократами прислуги, о которой мы пока ничего не знаем. Возможно, есть и другие вновь прибывшие, на которых мы до сих пор не обращали внимания, поскольку они не фигурировали в деле, однако это не значит, что они не могут иметь к нему отношения.

За разговором мы спустились в обеденный зал, чтобы перекусить. Обслужить нас подошёл хозяин.

— Как продвигается расследование? — спросил он, приняв заказ — свиные отбивные с жареной картошкой, томатным соусом и чесночными гренками, шоколадное пирожное для меня и эклер с заварным кремом для Глории. — Есть надежда, что преступник будет пойман в ближайшее время?

— Надежда есть всегда, — уклончиво ответила лейтенант. — Кстати, не припомните, заходили к вам супруги Генбах? Месяца три назад.

— Немцы, что ли? Нет, не помню. У меня ведь есть официанты, они посетителей и обслуживают. Но вряд ли. Аристократы «Пони» не жалуют. А зря: кухня у меня замечательная. Повар с двадцатилетним стажем.

— А супругов Арман знаете? — не дала Глория свернуть с темы.

Хозяин кивнул.

— Как же, как же! Проезжали мимо однажды. Когда только здесь поселились. Очень странные люди. Вот скажите, госпожа следователь, как, по-вашему, хорошая у нас земля? Я имею в виду, вырастут на ней цветы или ещё что?

— Думаю, да, — удивлённо ответила Глория. — Конечно, я не специалист, и мне трудно судить… А почему вы спрашиваете?

— Это хорошая земля! — убеждённо сказал наш собеседник. — Очень плодородная.

— Верю вам на слово.

Хозяин гостиницы насмешливо развёл руками.

— А Арманы так не считают, видите ли! Им другую землю подавай, получше!

— Что вы хотите сказать?

— А вот послушайте, что случилось, когда эти Арманы приехали. Сидим мы, значит, с женой у себя в конторе и вдруг слышим: на улице грохот! Ну, понятно, выскакиваем. Видим: впереди внедорожник едет, а за ним шесть грузовиков. Ну, думаю, вещей немало у людей — должно быть, богачи. Я тогда ещё не знал, что это Арманы. И вдруг у одного грузовика открылись двери — видать, заперли плохо — и на землю вывалился ящик. Разбился, а из него земля посыпалась! Простая земля, как та, по которой мы с вами ходим. Арман из внедорожника выскочил и как начал орать. Долго не успокаивался — пока ящик не починили, а землю эту не собрали и обратно не положили. Так я вот что думаю: либо выращивать они чего надумали у себя в имении — ну, садик там разбить или ещё чего — и почве нашей не доверяют, либо на самом деле не так уж и богаты, вот и хотели пыль всем в глаза пустить: вот, мол, сколько у нас вещей, на шести машинах везём.

— Это вряд ли, — сказал я. — Можно же было пустые грузовики пригнать.

— Так грузчики-то поняли б, что дело нечисто. Хотя, наверное, вы правы.

— Некоторые растения нуждаются в особой почве, — заметила Глория.

— Совершенно с вами согласен, — кивнул хозяин гостиницы. — Вот только им и климат нужен другой. А я что-то не видел в имении Арманов оранжерей. Простите, я совсем заболтался! — вдруг спохватился наш собеседник. — Сейчас побегу на кухню, передам повару ваш заказ.

— И горячий шоколад добавьте! — крикнул я ему вслед.

Не успели мы приступить к десерту, как заявился егерь. Увидев нас, подошёл поздороваться.

— Составьте нам компанию, — пригласила Глория. — У меня есть несколько вопросов. Почему бы не совместить приятное с полезным?

Броуд нехотя пожал плечами.

— Что ж… можно. Хотя вы, кажется, уже заканчиваете?

— Ничего, вопросов не так много.

Когда егерь подозвал официанта и сделал заказ, Глория спросила:

— Вы кого-нибудь подозреваете в совершённых убийствах?

Егерь с серьёзным видом покачал головой.

— Я нет, но отец Бэйзил говорит, что это Господь покарал грешников. Хотя, честное слово, не могу взять в толк, что такого могли совершить эти женщины, чтобы прогневить Бога.

— Кто такой отец Бэйзил? — спросил я. — Приходской священник?

Егерь кивнул.

— Он говорил про убийства во время воскресной проповеди.

— О наказании грешников?

— Ага.

— А вы с ним не согласны?

Броуд почесал нос, втянул воздух — словно собираясь с мыслями.

— Понимаете, я не знал остальных убитых женщин — только немецкую графиню. Но мне трудно представить, что Господь обратил гнев именно на них, в то время как вокруг полно закоренелых грешников.

— Например?

— Не хочу говорить плохо о людях. Да и потом я не имел в виду никого конкретного, — егерь насупился, и я понял, что до поры до времени мы из него ничего не вытянем.

Глория, видимо, тоже так решила, потому что не стала настаивать, а вместо этого спросила:

— Отец Бэйзил давно у вас в приходе?

— Нет, он приехал только в апреле этого года. До него был отец Исайя, но мы похоронили его в марте, — Броуд размашисто перекрестился. — Царствие ему небесное. Он бы славным человеком и добрым христианином.

— Как он умер? — спросила Глория.

— Старость. Почтенному отцу Исайе исполнилось восемьдесят три года. Пятнадцать из них он провёл в нашем приходе и был истинным пастырем для нас.

Меня заинтересовал человек, бичующий порок и сформулировавший собственную версию произошедших убийств. Конечно, едва ли священник имел в виду, что Господь лично снизошёл до расправы над несчастными женщинами — вероятнее, что он подразумевал стечение обстоятельств. И всё же, мы обязаны рассмотреть все, даже самые безнадёжные на первый взгляд возможности. Только следовало помнить, что егерь вполне мог нарочно «подбросить» нам священника, чтобы отвести от себя подозрение.

— А вы сами прожили в Доркинге всю жизнь? — спросила Глория.

Броуд кивнул.

— Пятьдесят семь лет!

Я взглянул на него с удивлением. На вид не дал бы егерю больше сорока пяти.

— И ни разу не бывали за границей? — продолжила Глория.

— Какое там! Дальше Лондона не ездил. Принимал дела. Провёл там меньше недели.

— А о каких грехах говорил отец Бэйзил в проповеди? — спросил я. — За что, по его мнению, Господь покарал убитых?

— Не помню, чтобы он говорил про это. Речь больше шла о том, что Бог подал нам знак не забывать его заповедей. Впрочем, кажется, отец Бэйзил сказал, будто графиня поплатилась за свою гордыню. А она совсем не была гордой, поверьте. Скорее даже наоборот. Заговаривала со мной, простолюдином. И не сказать, чтобы снисходительно. Почти как с равным. Человека во мне признавала. У аристократов обычно такого в заводе нет, верно?